дня в день быть лучше, чем ты есть.
— За свою семью я убью любого, сравняю с землей города, если потребуется, — серьезно произнес Фердинанд. — Я монстр, Агнесс.
— Ты мой монстр и другой мне не нужен. А моей сострадательности хватит на нас двоих, еще и останется, — чмокнула больного в нос и встала с кровати. Пара штрихов и пентаграмма готова, еще немного и в ее углах стоят свечи, пришлось для них использовать блюдца.
— Агнесс, ты что задумала?! — обеспокоенно спросил Ферд, приподнимаясь на локтях.
— Ты готов был отдать свою жизнь, а я хочу отдать тебе часть своей магии, — сказала я и, скинув ночную рубашку, взяла в руки кинжал. Жених не отрывал от меня взгляда, следя за тем, как я встаю над ним, как накланяюсь и разрезаю на нем рубаху. Распрямилась, откидывая волосы в сторону, взмах и кинжал прочерчивает линию на моей левой руке от сгиба локтя, до запястья. Разрез тут же заполняется кровью, густыми каплями опадая на постель.
— Агнесс, это опасно, — хотел сесть некромант, но у него не получилось. — Плевать на магию, главное, чтобы ты была жива!
— Просто верь мне, Ферди, — как можно увереннее улыбнулась ему и запела заклинание, оно само приходило на ум, как и последовательность действий. На каждую свечу по горсти своей крови, и вот они уже горят изумрудно-графитовым пламенем, отбрасывая призрачные тени на стены. Еще несколько слов, которые Фердинанд слушает, затаив дыхание, он понимает их значение в отличие от меня. Я тоже могу узнать, если захочу, но сейчас мне не до этого, вся моя сущность завязана на этом ритуале, где нет места посторонним эмоциям. Любопытство я удовлетворю как-нибудь потом. Еще несколько непонятных, но верных фраз и от каждой свечи в мою сторону устремляются лучи зеленовато-черного цвета. Они впитываются в мою рану, охватывая ее словно коконом — время пришло. Присела рядом с Фердом, взяла его правую руку и нанесла точно такую же рану, свела вместе наши руки и произнесла вслух последнее заклинание. Сидеть, согнувшись над лежащим некромантом, было неудобно, и я легла рядом, наблюдая, как кокон из магических линий охватывает обе наши руки.
— Агнесс, раздели потоки, — обнимая меня, прошептал Ферд. — Вспомни, как я тебя учил.
Я не ответила, пока ритуал еще не закончен, любое сказанное мною неверное слово, может его испортить. Но потоки я все же разделила, черный стал впитываться в некроманта, а зеленый в меня. Мне очень хотелось знать, есть ли эффект от всего этого, но я боялась отвлечься и посмотреть на Ферда. Но скоро он и сам дал мне знать, что состояние его улучшается. Сначала его левая рука, которая не участвовала в ритуале начала гладить мое бедро, потом потихоньку, обхватив за талию, разместила меня на животе парня. Потом к руке присоединились губы Ферда, он целовал мои волосы, лоб, нос, постепенно подтягивая меня выше, пока наши уста не соприкоснулись.
В груди разгорался пожар. Я ответила на поцелуй Фердинанда, страстно, неистово. Был ли тому виной ритуал или просто неутоленное желание принадлежать любимому мужчине, не знаю. Да и это было неважно. Поцелуй все затягивался, заставляя забыть обо всем на свете, кроме желания быть с любимым человеком вместе… навсегда.
— Вместе навсегда, — озвучил мои мысли Фердинанд, разорвав наш поцелуй. — Только тебе отныне принадлежит моя верность и жизнь, только тебе и нашим будущим детям я отдам мою любовь, заботу, защиту…
— Вместе навсегда, — эхом повторила я, раскрывая душу, стремясь слиться, стать единым целым с единственным человеком на земле, которому верила безгранично. Вихрь подхватил нас, закружил и отпустил. Я не уловила того момента, когда Фердинанд оказался надо мной, когда его губы с новой силой и страстью начали меня целовать. Все будто плавало в мареве тумана, огненном, обжигающем, казалось еще чуть-чуть и моя душа улетит туда, откуда нет возврата. Но я не боялась, почему-то была твердая уверенность, что все это правильно, что по-другому нельзя. Только потеряв, мы начинаем ценить то, что имели.
От полета в небытие меня удерживал Фердинанд, он шептал ласковые и нежные слова, признавался в любви, обещал быть рядом со мной даже за гранью. Я отвечала, бессвязно разные ласковые глупости, щедро делясь с ним свой страстью, магией, душой, жизнью…
Глава 21, и мы не лыком шиты…
Мы прибыли раньше запланированной встречи. За две недели, что прошли после ритуала, Ферд окреп и полностью восстановил способности к магии. Хотя мы с ним всячески отлынивали от предписаний целителя. Не специально, конечно, а в силу взаимной влюбленности. Стоит только вспомнить, как нас разбудили вопли графа на следующий день после ритуала. Я никогда не видела Сигарда в таком бешенстве. Самыми приличными словами в его лексиконе были "идиоты" и "дилетанты". Честно признаться, когда я открыла глаза и увидела весь антураж: расплавленные черные свечи, хотя я покупала обычные; испещренная линиями и рисунками простыня, судя по тому, что ткань в тех местах была будто опаленная, восстановлению она не подлежала; а сверху все щедро полито запекшийся кровью. И как апофеоз — мы с Фердинандом голые в центре этого художества измазанные кровью с головы до пят.
— Граф, не мельтешите, — сонно пробурчал Ферд. — И прекратите пялиться на мою жену, пока я не отправил вас к праотцам.
— Точно жену? — спросила я, зевая. Шевелиться было лень, но я все же нащупала край простыни и натянула на себя. Она хоть и грязная, но мы с Фердом не чище.
— Точнее не бывает, любимая. Мы теперь с тобой вместе на всю жизнь, — крепко обнял меня супруг.
— Оба живы и то хлеб, — разом успокоился целитель, не проникшись угрозами Фердинанда. — Так, я сейчас распоряжусь, чтобы вам приготовили горячую ванну и постелили в другой комнате. И насчет завтрака. У вас на ближайшую неделю постельный режим с усиленным питанием. И только попробуйте его нарушить!
— Граф, вы просто предугадываете наше желание. Агнесс, как тебе удалось переманить такого незаменимого человека? — рассмеялся мой некромант. — Кстати, ты мне не рассказывала, что произошло после святилища…
Я улыбнулась этим воспоминаниям.
— Мне не нравится, с каким видом ты смотришь на Роба, — прошептал на ухо муж, обхватив меня за талию. Будто боялся, что я сбегу от него к принцу из-под полога невидимости, которым нас накрыл Керк.
— Что, Роберт тоже решил поучаствовать в переговорах? — очнулась я.
— Агнесс, ты с него уже минут пять глаз не сводишь, — ревниво произнес Ферд. — Я уже начинаю подумывать, а не сократить ли мне поголовье принцев.
