— Не хочешь устроить себе экскурсию по университетской территории? — предложила я с подначивающей улыбкой.
В конце концов, мне ли бояться темноты?..
В отсутствии преподавателей я немного расслабилась. Профессор Биант, как и положено взрослому и солидному человеку, ходил по территории университета строго по центральным дорожкам, вымощенным камнем; их сторожили ровные ряды фонарей, и ничего интересного там, разумеется, не происходило. Несколько скамеек, выставленных в тени деревьев, пустовали, несмотря на теплый вечер.
Я тоже обошла их стороной, при первой же возможности свернув на едва заметную тропинку. Она вилась между корпусов, словно прокладывались какой-нибудь змеёй, особо уважавшей пешие прогулки, и неизменно приводила к черным входам.
Хемайон это не слишком нравилось. Будь ее воля, мы бы наверняка повторили тот путь, что я уже проделала с профессором Биантом, но сейчас меня интересовало даже не столько расположение корпусов, сколько возможности, которые давала неприметная тропка.
Путь от общежитий до зала накопителей можно было срезать, пробравшись через прачечную — только и дел, что поднырнуть под веревки для сушки белья да перелезть через кусты. Новое открытие сулило несколько лишних минут сна каждое утро; а если я что-то поняла за годы обучения в «Серебряном колокольчике» — так это то, что пять минут по утрам на самом деле никогда не бывают лишними.
Нашлась и столовая — почему-то на другом конце территории: должно быть, попечители и профессора переживали о физической форме студентов и таким образом позаботились о том, чтобы подопечные уделяли время прогулкам на свежем воздухе. Тропинка выручила и здесь — задворками до заветной пристройки можно было добраться гораздо быстрее, и чем ближе были двери столовой, тем более утоптанной и широкой становилась тропа.
На дверях обнаружилась доска объявлений. Вольнослушательниц, к моему несказанному облегчению, кормили наравне со студентами — и даже в одно и то же время. Видимо, отвлекаться не дозволялось исключительно от гранита науки. Когда студенты грызли что-либо более питательное, вольнослушательницы были только на руку: пока будут присматриваться и стрелять глазками — меньше съедят!
Увы, к тому моменту, когда мы с Хемайон добрели до самого посещаемого здания в университете, ужин уже закончился, и на дверях висел внушительный замок, одним своим видом прозрачно намекавший, что телесный голод студентов часто перевешивал не только тягу к знаниям, но и здравый смысл. Я прислушалась к себе, с сожалением отметила, что и меня не миновала та же беда, но примеряться к замку не стала, а потянула Хемайон с тропы, чтобы обойти пристройку с другой стороны.
Расчет оказался верен: кухни располагались здесь же, и работники ещё не успели уйти. Для двух девиц с самыми несчастными и растерянными лицами на свете (мне пришлось подсмотреть гримаску у Хемайон) нашлось немного сыра и даже хлеб, который в «Серебряном колокольчике» видели едва ли не реже, чем сдобные крендели. Я с энтузиазмом вонзила зубы в восхитительно белый мякиш и довольно сощурилась.
Пожалуй, тут можно было жить.
— Ой, а накопители? — спохватилась Хемайон, тоже несколько разомлевшая от сытости и радушного приема. — Рекрутер говорил, что для первокурсников утренний сбор проводят перед залом накопителей, сразу после сброса магической силы!
Мой рекрутер ничего такого не говорил. Впрочем, он был не вполне трезв оба раза, когда я его видела, так что ничего удивительного в пропущенных инструкциях не было — я приняла к сведению место встречи и повела Хемайон к уже знакомой постройке за полем для спортивных занятий.
Только на этот раз оно было занято.
В свете фонарей две фигуры, схлестнувшиеся в схватке на ровно подстриженной траве, казались выше и тоньше, чем на самом деле. Я даже не сразу поняла, кого именно вижу, а поняв — зачарованно уставилась на черные брюки из тонкой кожи и босые ступни миз Вергиди. Волосы главная по женскому крылу собрала в тугой узел на затылке, и за него-то противник и ухватился так крепко, что женщина со вскриком запрокинула голову, выгибаясь в тщетной попытке уменьшить натяжение. Руками она не пользовалась, и, присмотревшись, я быстро поняла почему: запястья сковывала тонкая полоска камня.
— Стой, — беспомощно выдохнула миз Вергиди.
Ее противник медлил, не спеша ослаблять хватку. Между его пальцев выглянула длинная шпилька, до того таившаяся в волосах.
— Твоя взяла, — с ненавистью признала главная по женскому крылу.
Противник хмыкнул и разжал пальцы, позволив ей выпрямиться. Миз Вергиди тут же потянулась к волосам, поправляя шпильки и выбившиеся пряди, а довольный победитель повернулся к нам. Он был бос и наг по пояс, но внимание приковывало вовсе не полуобнажённое тело.
Возможно, это была игра света, но глаза его показались мне абсолютно черными. Как темнота в глухом подвале с крысами.
— Новенькие? — уточнил он, не поздоровавшись, и переступил с ноги на ногу — как-то странно, медленно, словно нащупывал почву босыми ступнями.
Вопрос прозвучал почти кровожадно, и Хемайон вцепилась в мой локоть. Я и сама смогла только растерянно кивнуть и на всякий случай сообщить, что мы рассчитывали посетить зал накопителей.
— Теперь — только утром, — хмыкнул противник и кивнул на фонари. — Ректор не поощряет прогулки по темноте.
Я с сомнением покосилась на печные трубы, видневшиеся за забором. Дым валил едва ли не гуще, чем днем.
Но спорить со старожилами — а миз Вергиди и ее бесцеремонный противник явно проучились в университете не один год — я точно не собиралась, а потому поблагодарила и изъявила желание немедленно вернуться в общежитие. Старшая по женскому крылу милостиво вызвалась проводить нас с Хемайон, и мы терпеливо дождались, когда же она отыщет в темноте свои ботинки. Ее противник обуваться не порывался. Одеваться — тоже.
Он так и стоял на спортивной площадке, не двигаясь с места, будто обратившись в камень, и сверлил нас задумчивым взглядом. Я вежливо распрощалась, нутром чуя: решение не идти никуда в одиночку, кажется, было самым мудрым за весь вечер.
Глава 4. Большим мальчикам — большие игрушки
Всю дорогу до общежитий я пыталась сообразить, как задать вопрос об увиденном поединке и не создать впечатление, что я склонна совать нос не в свое дело. Наверное, так ни до чего и не додумалась бы, но, к счастью, со мной была Хемайон — которая вдобавок безошибочно определила стихийную принадлежность противников и заинтересовалась с чисто практической точки зрения.
— Этому учат всех? — встревоженно спросила она у старшей по женскому крылу, не дождавшись от меня никакой инициативы.
Миз Вергиди покровительственно усмехнулась.
— Всех студентов, — ответила она, выделив интонацией последнее слово. — Вы — вольнослушательницы. Для вас обязателен всего один предмет — контроль над магическими потоками. Завтра утром, скорее всего, в учебном корпусе уже появится расписание на первый семестр. Можете сходить и убедиться, что формально от вас требуется присутствовать всего на трех парах конмага в неделю.
— Формально? — насторожилась я.
Старшая по крылу рассеянно пожала плечами:
— Конмаг — это потоковая лекция, на которой присутствуют студенты и вольнослушательницы всех стихий. Теорию, положим, вы выучите. Но практикой на конмаге с вами никто заниматься не будет, а без нее вы не сдадите выпускной экзамен.
Я нахмурилась, просчитывая варианты.
Выходило, что сдать этот самый конмаг я, вероятно, смогу — практика у меня началась еще в «Серебряном колокольчике». Но сейчас диплом вольнослушательницы (да еще всего с одним зачтенным предметом!) не дал бы мне ничего. После его получения придется вернуться в дом отчима, а там меня едва ли ждет теплый прием. Торопиться с завершением обучения в Эджине не имело смысла.
— Следует ли это понимать так, что на определенных предметах с нами будут заниматься и практикой? — осторожно поинтересовалась я, стараясь не слишком откровенно пялиться на кожаные брюки своей собеседницы.
