навредив никому. Сначала это были довольно простые приказы вроде: «Подружись с Гином», «Узнай у Скилера, что он чувствует к Ребекке», «Убеди Тайлера постричься», «Узнай, чего боится Тин», «Разузнай, что на самом деле они думают о жизни за пределами Лока» или «Испортить завтрашний обед». За выполнение последнего Кейт поплатилась недельным трудом на грядках.
Кейт не жалела о том времени, которое провела у Зеленых. От новой работы все время болела спина, болела шея, быстро уставали руки и ноги. Но Кейт смогла разглядеть в этом и положительные стороны: она цеплялась за оптимизм, говоря при этом вслух, что жизнь кончена, чтобы не сойти с ума.
Эта неделя заставила ее как-то иначе полюбить пищу, научила ценить чужой труд, о котором прежде она никогда не задумывалась. Ведь ты, хоть и покупал продукты за деньги, которые тоже заработал своим трудом, все равно не имеешь права относиться к ним как к должному. Вот, если ты, например, шьешь одежду, а кто-то купил ее и на твоих же глазах разорвал и сжег, у тебя будет болеть душа за твое творение. И это применимо ко всему.
Тин раз в день обязательно навещал Кейт, пока она работала у Зеленых. Он здоровался, интересовался ее делами и настроением, а потом возвращался к своей работе. Воки дружелюбно махали ей во время пробежек, а за ужином Нил всегда интересовался ее самочувствием и по-доброму так вздыхал: «Устала, наверное, сильно».
Скилер веселел с каждой неделей, будто только начал привыкать к Локу и к людям. Он из всего мог сделать веселую шутку, даже когда сам был в дурном настроении. Тайлер, заметив это, перестал называть его Ромео. Нил, глядя на друзей, странным образом тоже расцветал. Казалось, что, глядя на веселых друзей, Нил убеждался в том, что все хорошо и жизнь продолжается. Но по мере того, как жизнь Кейт становилась спокойнее, возрастал и новый страх, который был связан с женским голосом в ее голове.
Требования становились страшнее: «Убей. Проткни. Выколи. Отрежь. Придуши. Убей!», – и они звучали в голове уже не только по ночам. Сопротивляться становилось сложнее.
Эпилог
– Тайлер, – с серьезным выражением лица подошел Эван. – Надо поговорить.
Парни отошли подальше от спальни, пока Нил, Скилер и Кейт обувались и одевались. Тайлер, периодически зевая на ходу, вопросительно глянул на Эвана, а тот лишь стрельнул глазами в сторону Кейт. Тайлер напрягся, понимая, что хороших новостей ждать не стоит. И без того выпирающие вены на теле брюнета вздулись еще сильнее. Он уже ожидал услышать любую новость, доказывающую, что Кейт предательница.
– Нападения ночью участились в последнее время, – серьезно сказал Эван.
– И? – протянул Тайлер, не теряя бдительность. – От меня ты чего хочешь?
– За последние четыре ночи было совершено четыре нападения. Это больше чем за предыдущие две недели!
– Потрясающая статистика, – выгнул бровь Тайлер.
– Не спеши, – фыркнул Эван.
– Что случилось? – Подошел Нил, настороженно окинув взглядом Тайлера и Эвана.
– Где она? – запаниковал Эван, озираясь по сторонам.
– Кейт?
– Да, Кейт, – резко ответил Эван.
– Умывается еще. Что случилось? – требовательно повторил Нил.
– Тайлер, все нападения совершались только на Кейт! – быстро выпалил Эван.
Брюнет на минуту задумался, потирая затылок, потом побледнел от злости.
– Сначала, Эван, – строго потребовал Нил, сведя брови к переносице.
– Четыре нападения за четыре ночи, – ответил за него Тайлер, все еще переваривая информацию. – И все по душу Кейт. Черт. Значит, так, – обратился он к Эвану командирским тоном, – изменим распорядок. Всю ночь будете сидеть у спальни. Утром вместе с Воками будете совершать обход всей территории. Пока вы будете спать, а мы будем в лесу, Дерек и Нил будут присматривать за Локом.
– Понятно, – в один голос кивнули Нил и Эван.
– И Кейт об этом ни слова, – хмуро добавил Тайлер. – Она и так спит паршиво.
– Хорошо.
Эван отправился восвояси, а Тайлер и Нил остались ждать остальных, чтобы начать зарядку. Они стояли, скрестив руки на груди, и смотрели в сторону колонок, откуда лениво ползли Воки, а во главе этой полуживой процессии были Кейт и Скилер. Они хихикали, разговаривая о чем-то, и в головах Тайлера и Нила, наблюдавших за друзьями, пронеслись одинаковые мысли:
«Мы должны защищать этого гнома»
«Мы должны защищать эту малышку»
