я берёг лишь для себя, спасли бы его? — Он с невесёлым видом развёл руками. — Что ж, лорд-хранитель Академии может позволить себе побыть сентиментальным ради старого друга. Я скоро дам вам окончательный ответ. И не стоит ссориться со своим наставником, Фаэль. Он вам ещё пригодится.
Сердце подпрыгнуло, когда я услышала «нам» в этом «вам». Но я не произнесла ни слова.
— Идите.
Я встала, поклонилась лорду-ректору и направилась к двери.
И замерла, услышав голос за спиной.
— Сильвейна Рише оказалась для принца неподходящей невестой, — произнёс лорд-хранитель мне в спину, — потому что дом Джавус потребовал её у трона пять лет назад в уплату за свою помощь императору за восхождение на трон. Её дар — необработанный алмаз, и её дети будут сильнейшими сиддами империи. В этом отношении ваша сестра считается самой завидной невестой Академии — и всей империи, пожалуй. И теперь, когда брачный контракт с домом Джавус расторгнут, ваша сестра вполне может стать императрицей.
Дверь открылась передо мной.
— Не стоит переходить ей дорогу, Фаэль. Помните об этом.
Я перешагнула через порог. И молча прижалась лбом к стене, чувствуя, как голова идёт кругом.
Рэй должен узнать об этом разговоре.
Вот только что я ему скажу?
глава 27
Весь следующий день я официально должна была чистить обломки артефактов, каталогизировать находки и заниматься тем же, чем и остальные стажёры Второго Архивариата. Но вместо этого Шаес с невозмутимым видом провёл меня в знакомый зал с прозрачным столом и постучал в дверь кабинета Рэя.
— Заходите, — послышался резкий голос.
Стажёр открыл передо мной дверь и проводил сочувственным взглядом. Кажется, здесь все уже знали, что Рэй определённо был не в настроении.
Дверь закрылась за мной.
— Вчера меня… — начала я.
Рэй вскинул руку:
— Теперь мы работаем поодиночке, помнишь? Мне это неинтересно.
Он сидел за бумагами: страницы рапортов с коричневой каймой покрывали его стол, как осенние листья. Поодаль на столике лежали несколько папок с чёрной каймой, и мои глаза расширились: чёрная кайма, я знала по рассказам отца, означала высший уровень секретности. И такие-то бумаги свободно лежали у Рэя в незапертом кабинете?
— Садись, — кивнул Рэй за второй стол, не поднимая глаз. — Изучишь основы ведения рапортов; синяя книга на столе. И напишешь рапорт о том, что случилось вчера.
— Ты же сказал, что тебе это неинтересно.
— Я не сказал, что буду его читать, — не меняя тона, произнёс Рэй. — Справишься за час — дам тебе заняться настоящим делом. Нет — пеняй на себя.
Я открыла рот:
— За час?!
— Который превратится в сорок минут, если продолжишь на меня пялиться. Приступай.
Он даже не оторвался от своих бумаг, чтобы произнести всё это. Даже не поинтересовался, как я себя чувствую после вчерашнего. А ведь он должен был знать о нападении и об аресте татуировщика! Ему правда было наплевать?
— Кстати, я хорошо себя чувствую и новых татуировок у меня не появилось, — колко заметила я, усаживаясь за стол и расстёгивая мундир. — Спасибо, что не поинтересовался.
— Пожалуйста.
Лицо Рэя было бледным, с тёмными кругами под глазами, словно он не спал всю ночь. Но ни следа сочувствия на нём не было.
Я быстро и тщательно просмотрела правила. Естественно, за час сделать всё идеально мне не удастся, но если я буду знать самые основы…
Голос отца зазвучал в голове:
«Даже самое важное донесение можно уместить в несколько строк, гриссёнок. Но если умолчишь в этих строках о чём-то действительно важном, лишишься головы».
Я невесело улыбнулась и начала писать.
— Кстати, — произнёс Рэй, всё ещё не отрываясь от бумаг, — что побудило тебя вылететь из аудитории в одиночку, хотя ты только что узнала, что твоя сестра стала твоим смертельным врагом? Ты вообще понимала, чем тебе это грозит?
Перо замерло над бумагой.
— Я… думала, что мне удастся улизнуть.
— В этот раз удалось. И что ты собираешься делать в следующий? Забаррикадируешься в общей спальне? Потребуешь, чтобы весь оперативный штаб сопровождал тебя на занятия?
Я задохнулась:
— Это несправедливо!
— Это последствия твоего выбора, — невозмутимо отозвался Рэй, складывая бумаги в стопку. Поверх коричневых полос уже были наклеены серые и жёлтые — знак, на какие дела стоило обратить внимание, а на какие не стоило зря тратить время. — Понравилась независимость?
— Мне… — я запнулась. — Мне, кажется, нужны боевые артефакты.
Рэй покачал головой:
— Ну нет. Ты скромная студентка без денег и покровителей. Боевые артефакты стоят целое состояние. Коллекция Ксариона Джавуса не зря была предметом зависти всей столицы. Ты привыкла, что у агентов постоянно под рукой нужные артефакты, и к хорошему привыкнуть легко, признаю. Но от меня ты получишь тот же ответ, что и Алетта: нет. Тебе неоткуда их иметь. Даже простой артефакт, снимающий полог тишины, для тебя слишком дорог, а ведь он всего лишь позволяет тебе пару раз заорать — и совершенно необязательно, что кто-то явится на помощь.
Я упрямо сжала губы, склонившись над страницей. Ну нет. Я не заплачу. Справлюсь без боевых артефактов, только и всего.
Шелест бумаг вдруг прекратился. Дописав строчку, я подняла голову — и не увидела Рэя за столом.
А в следующее мгновение он материализовался за моей спиной.
— «Насильно напоили ройсовой настойкой», — прочитал он. — В такие минуты я скучаю по пирушкам Академии. Где они, те беззаботные дни?
— Уверена, Сильвейна будет счастлива тебе о них напомнить, — огрызнулась я.
— Хмм. — Руки Рэя легли мне на плечи, массируя шею. — Ты пиши, не отвлекайся.
— Если ты оставишь меня в покое.
— Хорошему агенту такие мелочи мешать не должны. — Рэй наклонился ниже, и теперь его пальцы расстёгивали мне мундир. — Снимай. Через рубашку удобнее.
— Не хочу!
— Я хочу. Между прочим, если агент-наставник решил заняться чувственным воспитанием своей ученицы, это лишь приветствуется. Если она не против, разумеется. Ты против?
— Я же сказала, что не…
— Ты и я, — произнёс он негромко совсем другим тоном. — Ты против?
Те самые нотки. В этом вопросе было больше, чем просьба снять мундир. «Крыло дракона. Морской берег. Хочешь быть морским берегом?»
— Я не знаю, — прошептала я. — Не знаю, что в твоей голове.
— А я не знаю, что сейчас в твоей, — серьёзно произнёс Рэй. — Тебе это мешает наслаждаться моими прикосновениями?
Я представила образ Рэя, сбрасывающего со стола все бумаги и укладывающего меня на этом столе, — и с усилием изгнала этот образ из своего воображения. Проклятье, я же так никогда не напишу рапорт!
— Нет. Не мешает.
— Тогда снимай мундир и дописывай доклад.
Помедлив, я сняла мундир, и
