Перл призналась мне в этом.
— А Магни знает? — прищурился я.
— Нет, не думаю. — Боулдер снова вздохнул. — Хан попросил меня никому не говорить.
Сев, я провел руками по волосам, не зная злиться мне или радоваться.
— Послушай, вероятность того, что Тристан твой биологический сын, невелика, но Кристина всю ночь не спала, потому что я дурак сказал ей, что это возможно.
— Черт! — Я глубоко вздохнул и прижал ладонь ко лбу, чувствуя легкое головокружение. — Я мог стать отцом.
— Угу, — выдохнул Боулдер. — Послушай, мне жаль сбрасывать на тебя эту бомбу в такую рань, но моя глубоко беременная и гормонально-нестабильная жена может быть весьма убедительной.
Я с трудом сглотнул, все еще пытаясь осознать последствия того, что он мне только что сказал.
— Мне нужно провести тест сейчас же.
— Не питай иллюзий, ладно? — застонал Боулдер.
Я уже встал с кровати и рылся в своем медицинском оборудовании.
— Я позвоню тебе позже, когда получу результат.
— Хорошо. Финн?
— Что?
— Пожалуйста, никому не говори об этом, хорошо?
— Ха! — фыркнул я. — Такое обещание я тебе не дам. Если Тристан — мой сын, я позабочусь о том, чтобы об этом узнал весь мир.
— Черт, — простонал Боулдер. — Хан меня убьет.
— Мне пора, — бросил я и взял тестовый набор, после чего повернулся к Афине. — Подожди здесь, я возьму образец у Тристана.
— Сейчас пять утра, Финн, он спит, — возразила Афина, сев. Я надел ботинки и куртку и выскочил за дверь, прежде чем она успела меня остановить.
Я побежал к главному зданию, где находилось общежитие для мальчиков. При мысли о том, что я мог быть биологическим отцом Тристана, мое сердце учащенно забилось. При мысли о том, что я мог передать свои гены и оставить след в этом мире, меня переполняли эмоции. Большинство северян жили и умирали, не производя потомства, или, по крайней мере, мы всегда так думали. Теперь выяснялось, что у многих из нас были дети, о которых мы не знали.
Мальчики спали, когда я открыл дверь в их комнату, но свет, который я впустил из коридора, упал на Тристана, поскольку он спал на матрасе посреди комнаты.
— Псс… — шыкнул я. — Тристан, иди сюда.
Скорчив гримасу, он поднял руку, чтобы прикрыть глаза от света.
— Финн? — спросил он сонным голосом. — Это ты?
— Да, я, подойди сюда на секунду.
Долговязый подросток выпутался из своих одеял и подушек и, широко зевнув, присоединился ко мне, выйдя в коридор.
— Что случилось? — прошептал он, протирая спросонья глаза.
— Мне нужен от тебя быстрый тест, вот и все.
— Сейчас? — спросил он, снова зевая.
— Угу, — сказал я и велел ему широко открыть рот, чтобы взять мазок с внутренней стороны его щек.
— И это все? — спросил он.
— Да. — Я улыбнулся и подавил в себе желание рассказать ему о том, что я только что узнал. — Возвращайся в постель и мечтай о гибридных гонках и крутых дизайнах, — сказал я ему, и Тристан одарил меня той же кривоватой улыбкой, которую я совершенствовал с детства.
Сунув тестовый набор в карман куртки, я направился обратно в свою комнату, снова и снова прокручивая в уме одну и ту же мысль. Пожалуйста, пусть он будет моим сыном.
Афина была уже одета, когда я вошел.
— Ты проведешь тест здесь? — спросила она.
— Нет, — покачал я головой. — Но в Сером особняке в подвале есть небольшая лаборатория, которой я иногда пользуюсь. Это простой тест, так что он не займет много времени.
Афина махнула руками в сторону двери.
— Хорошо, тогда давай сделаем это.
— Ты пойдешь со мной? — спросил я с улыбкой, мои глаза сияли от возбуждения.
— Ни за что на свете такое не пропущу, — усмехнулась она и накинула куртку.
По пути к Серому особняку мы практически не проронили ни слова. Мой разум сходил с ума при мысли о том, чем это обернется для меня, если я действительно окажусь отцом Тристана, и от закипающего гнева на Хана за то, что он скрывал от нас нечто настолько важное.
— Надеюсь, мы не разбудим Перл и Хана, — подала голос Афина, когда мы парковались у Серого особняка.
— Мне плевать, если мы разбудим Хана — этому человеку нужно многое объяснить.
Держась с Афиной за руки, мы пошли так быстро, как ей позволяла ее нога. Когда мы вошли в лабораторию, располагающуюся в подвале, я включил яркий свет и указал на стул у двери.
— Дай своей ноге отдохнуть.
Нетерпеливыми движениями я приступил к работе и провел тест.
— Не расстраивайся, если Тристан не твой сын, — предупредила Афина. — Было бы законом подлости, если бы ты стал отцом ребенка, не зная об этом, а затем встретил его пятнадцать лет спустя.
Искоса бросив на нее взгляд, я произнес:
— Одна мудрая жрица однажды поведала мне, что случайностей не бывает и что всему есть какая-то причина.
— Да, и теперь та же самая жрица говорит тебе не обнадеживай себя раньше времени, — с беспокойством заявила Афина.
Ей не нужно было меня предупреждать, потому что тест совпал.
— Тристан — мой сын! — Я недоверчиво выдохнул, когда результат стал очевиден.
Афина разинула рот.
— Ты уверен?
— Да. Тест показал 100 % результат.
— Это невероятно, — воскликнула она и вскочила со стула, чтобы меня обнять.
У меня засвербило в носу, как это всегда бывало, когда я чувствовал подступающие слезы, и я моргнул, чтобы не пролить их.
— Он мой сын, — повторил я, переваривая открывшуюся информацию.
Афина отстранилась, чтобы посмотреть на меня.
— Ты расскажешь ему?
— Да, черт возьми. Я расскажу всему миру.
Меж ее бровей залегла складочка.
— Рэнде Кристин не понравится, что отец ее сына — северянин. Матери по всей Родине будут очень расстроены, если узнают, что есть вероятность того, что они были оплодотворены спермой северян.
— Меня это не волнует. Все, что меня волнует, — это тот факт, что у меня есть сын, и я хочу, чтобы это как-то признали.
— Зачем? — спросила Афина. — Что это изменит?
Настала моя очередь хмуриться.
— Это многое изменит. У меня будет право видеться с ним, принимать решения, которые касаются его, Тристан станет моим наследником, когда я умру.
— Тристан — житель Родины, Финн. — Афина погладила меня по лицу. — Его не волнуют ни имущество, ни деньги.
— Может сейчас не волнует, но если он останется в Северных землях, это изменится. — Решительно кивнув, я направился к двери лаборатории, держа за руку Афину. — Пошли, у меня к Хану уйма вопросов.
— Еще рано, — заметила Афина. — Он и Перл, наверное, спят.
— Тогда мы их разбудим, — сказал я с огнем,
