него пахло землей и свежим воздухом.
— А что, я так хорошо выгляжу? — спросил он меня в грубой манере. — Моя жена снова бросила меня, на этот раз она гоняется за отморозками, а я даже не могу ее защитить. Я чертовски зол на весь мир, и не в последнюю очередь на вас четверых. Запереть Лауру в нашей комнате, было бы куда разумнее. — Он указал пальцем на Хана. — Клянусь, если с ней что-нибудь случится, я буду винить тебя.
У Хана на лице залегли глубокие морщины, и он указал на стул.
— Иди сядь, ты выглядишь так, будто вот-вот упадешь.
Магни плюхнулся на стул, свесив руки по бокам.
— Мы отбивались от людей, которые пытались пересечь границу этим вечером.
— Ты был там всю ночь? — спросил я и снова сел.
— Что еще я должен был делать? — пробормотал Магни. — Метаться в своей постели и волноваться? По крайней мере, ситуация на границе не дает мне заскучать. — Он потер лицо. — Хотя мне кажется неправильным мешать мужчинам пересекать границу, когда я сам хочу ее пересечь. Я чертовски зол, что Лаура находится по другую сторону этой стены. — Магни кивнул на тарелку с завтраком, к которой я не притронулся. — Ты собираешься это есть?
Я подтолкнул тарелку к нему, и он со скрежетом придвинул свой стул ближе к столу и потянулся за едой.
— С чего вы вдруг собрались в такую рань? — пробормотал он с набитым ртом.
Хан бросил на меня жесткий взгляд, предупреждая, чтобы я молчал, но Магни был моим лучшим другом, и я не собирался скрывать от него нечто подобное.
— Сегодня утром я узнал, что Тристан — мой родной сын, — выпалил я, и Магни нахмурился еще сильнее.
— Оказывается, мы, северяне, годами сдавали свою сперму на Родину, сами того не ведая. Тристан — один из многих детей, отцом которых был северянин.
Магни перестал жевать и посмотрел на Хана.
— О чем это он, мать твою?
— Это была сделка, которую наш отец заключил с Родиной почти два десятилетия назад, — вздохнул Хан. — Я решил следовать ей, поскольку она является частью мирного договора.
— Какая сделка? Почему я об этом не знал?
— Наши секс-боты запрограммированы на сбор спермы у наиболее подходящих кандидатов, а затем ее транспортируют на Родину.
— Наиболее подходящих кандидатов? — Магни покачал головой. — На основании каких критериев?
— Рост, сила и производительность. Мужчины со слабой физической формой или признаками респираторных заболеваний, не отбираются. Так было всегда.
Магни посмотрел на Хана, но указал на меня.
— Почему Финн знает об этом, а я нет?
— Наверно, потому что ему обо всем рассказал Боулдер, — ответил Хан как ни в чем не бывало.
Магни походил на грозовую тучу.
— Значит, Финн и Боулдер знают, а я нет?
Молчание Хана стало тому подтверждением.
— А Перл? Она тоже знала? — зашипел Магни.
— Именно она открыла эту тайну Боулдеру, — почти не шевеля губами сказал Хан.
— Магни, — произнесла Перл умиротворяющим тоном. — Я была в курсе только потому, что состояла в Совете Родины. Всем членам Совета известно об этом, — стала защищаться Перл, но это лишь сильнее разозлило Магни.
— Какие еще секреты ты от меня скрываешь? — зарычал он на Хана. — Предполагается, что я твоя правая рука и заместитель главнокомандующего в Северных землях, но у меня такое чувство, что нашей страной управляет Перл, а ты ее марионетка.
— Возьми свои слова обратно! — Хан вскочил и выпятил грудь, излучая властность. — Ты устал, голоден и зол из-за выбора Лауры, но ты не имеешь права так меня оскорблять.
— Ты, черт бы тебя побрал, попросил меня выйти во время переговоров, — бросил Магни Хану. — Какого рода сигнал мы тем самым послали Мамашам?
— Ты вел себя угрожающе, и это здорово их напугало, но нам нужно было продолжить переговоры, иначе они бы слились.
Я опустил глаза, потому что знал, каким был компромисс между Ханом и Советом, и Магни он бы не понравился.
— Я сообщу тебе о всех деталях соглашения, которое было достигнуто, — заверил Хан, — но не раньше, чем ты поешь, примешь душ и немного поспишь.
— Наши люди будут в Совете? — хмыкнул Магни. — Это все, что меня волнует.
— Да, будут, — подтвердил Хан. — Больше, чем мы рассчитывали. Но за это мы заплатили свою цену, о которой я расскажу тебе позже, когда ты отдохнешь.
— Хорошо, — кивнул Магни. — Я устал, пойду вздремну, — сказал он и засунул в рот половину печенья, прежде чем встать.
Сделав несколько шагов, он обернулся, держась рукой за дверной косяк.
— Эй, Финн, поздравляю с отцовством, это классно.
— Спасибо, — улыбнулась я ему. — Знаешь, это ведь ты стал инициатором предложения сделать тест на отцовство.
— Ха. — Он вздернул подбородок. — Погоди, может я тоже окажусь родным отцом Милы.
Афина смотрела на стол, пока я тихо отвечал.
— Сомневаюсь в этом, Магни, — тихо ответил я, пока взгляд Афины был сосредоточен на столе.
— Почему? У нас обоих голубые глаза и светлые волосы, — отметил он.
— Да, но вероятность того, что она твоя…
— Сделай тест, хорошо? — прервал меня Магни. — Может, мне так же повезет, как и тебе.
— Может быть, — ответил я, но сам в это не верил. — Я обязательно проведу тест.
— Хорошо, — успокоился он и уже собирался уйти, но тут его взгляд упал на Афину. — Ты уже женился на ней? — спросил он и повернул голову, чтобы посмотреть на меня.
— Нет, мы планировали пожениться сегодня.
— Тебе нужна моя помощь? — спросил он. Я был тронут тем, что этот человек, несмотря на практически полное истощение сил, все равно предложил мне помощь.
— Это будет скромная церемония, но мы подождем, пока ты отдохнешь.
— Я польщен, — сказал он с намеком на улыбку, после чего тяжелой поступью направился к себе.
Плечи Афины немного расслабились, когда Магни ушел, и я сжал ее руку.
— Ты в порядке?
— Да, просто он все еще заставляет меня нервничать, когда повышает голос.
— Ты привыкнешь к этому, — заметила Перл с грустной улыбкой.
— Хан. — Я потер лицо. — Как ты собираешься рассказать о договоренностях Магни?
Хан вздохнул, но я продолжил.
— Ты же знаешь, он в гневе полезет на стены.
— Да, знаю, для меня это не впервые, я планирую убедить его, что мой компромисс того стоил.
— Но не равенства в Северных землях, — покачал я головой. — Магни будет не единственным, кто закатит истерику. У нас никогда раньше не было женщины-правителя.
— Правителем все равно буду я, — отметил Хан. — Назначение Перл моим соправителем ничего в реальности не изменит; она знает, что последнее слово все равно останется за мной, и, кроме того,
