class="p1">Я покачала головой.
– Я обыскала все, кроме конюшни и нескольких хозяйственных построек.
– А мы не видели ничего, кроме кухни, – пробормотал Эбен.
– Эти подозрительные ребята следят за каждым нашим шагом, – объяснила Натия.
– От них никуда не деться, – согласился Эбен, наблюдая за дверью.
Впрочем, тайные места Дозора Тора все равно ничего не раскрыли.
– Он должен быть здесь. А что насчет биржи? – спросила Натия. – Ты проверила?
Из того, что рассказал Джейс, биржа была переполнена людьми. Не похоже, чтобы там кто-то прятался, но проверить все-таки стоило.
– Джейс завтра туда собирается. Я попрошусь с ним…
– Идут! – прошептал Эбен.
Натия указала на стол, и мы, схватив разложенные на тарелках деликатесы, принялись восторженно болтать. Вошла служанка и достала из шкафа оловянные кружки.
– Небесные угощения! – восторгалась Синове. – Попробуй, Кази!
– Просто изумительные!
– Вкусно!
– Можно мне еще?
Натия засияла, но как только служанка ушла, улыбка исчезла с ее лица, и мы вернулись к менее вкусным вопросам.
– А как… – Она махнула рукой на испачканную кровью одежду. – Это произошло? Вы в порядке? – спросила она, заглядывая под повязку Синове.
– Все нормально, – заверила я. – В Дозоре Тора есть проблемы, не имеющие к нам отношения. Когда Джейс стал новым патри, мы оказались в центре войны за власть.
– Я слышала. А еще слышала, что они получили письмо от королевы. Они действительно верят, что она приедет?
– Верят. Это было частью соглашения – в обмен на восстановление поселения.
– Хорошая работа, кадравез, – похвалил Эбен. Его глаза остановились на мне, и он кивнул. Он понимал, что такое компромисс, вещи, которые ты в конце концов должен отпустить.
– Где Долайз? – спросила я. – Что вы двое сделали?
Натия сморщила нос.
– Коралловая трава. Несколько дней она будет держаться поближе к горшку.
– Нам нужно было перебраться на кухню, чтобы поговорить с вами, – объяснил Эбен, снова открывая дверь.
– Пусть почистится, как говорила тетя Рина, – добавила Натия, протягивая блюдо с угощениями. – А теперь идите. Вымойтесь. Отдохните. Увидимся вечером за ужином.
– А если его не будет на бирже? – спросила Рен.
Натия нахмурилась, недовольная такой перспективой.
– Если придется, пойдем дальше. Будем искать в других местах, пока не найдем.
«Пойдем дальше».
Королева не давала таких указаний. Мы должны были прибыть в Дозор Тора, а потом вернуться домой. Невозможно обойти весь континент в поисках одного человека, не имея при этом ни единой зацепки. Я прекрасно это понимала. Возможно, Натия отчаянно надеялась, что человек, причинивший смерть стольким людям, будет найден прежде, чем убьет снова.
Я взяла у нее блюдо.
– Кстати, пирожки с шалфеем – совершенство.
– Даже лучше, чем у ее тетки, – согласился Эбен.
Натия усмехнулась.
– Никогда не говори это при ней.
Эбен улыбнулся.
– Я не дурак. – Его взгляд задержался на Натии, будто он на мгновение забыл, что мы все находились рядом.
Мы набрали тарелку деликатесов, чтобы забрать в свои комнаты, а Эбен и Натия вернулись к работе. Им предстояло изображать поваров и готовить вечернюю трапезу. Когда мы подошли к двери, Синове повернулась.
– Вы двое притворяетесь мужем и женой? Нам нужно знать, чтобы подыграть вам.
Эбен поставил наполненную водой кастрюлю, а Натия прекратила нарезать лук. Наступила долгая тишина.
– Нет, – ответил Эбен. – Мы не притворяемся.
А затем он вернулся к работе.
Глава тридцать седьмая. Джейс
Теперь кабинет отца стал моим. Я не заходил туда со дня его смерти. Это была комната для созерцания и размышлений – место уединения. Когда он хотел поговорить с кем-то из нас наедине, нас приглашали сюда. Два обитых кожей кресла стояли друг напротив друга в темном углу комнаты.
Джалейн сидела в одном из них напротив меня, дрожа, крича, все еще не понимая.
Я вскочил на ноги.
– Посмотри на меня, Джалейн! Я весь в крови! И мне еще повезло! Самюэль, возможно, никогда больше не сможет пользоваться рукой!
– Но Джейс…
– Все! Решение принято! Я отстраняю тебя от дел на бирже!
– Это было один раз! Одна ошибка…
– Но зато какая! Она чуть не стоила нам жизней!
– А ты уверен, что это не твоя вина? – кричала она, пытаясь переложить вину на меня. – Ты спросил его, прежде чем убить?
– Дай подумать. Когда я должен был спрашивать? Перед тем, как он бросился на меня с мечом? Или когда он душил Кази?
– Я не виновата! Ганнер всем рассказывал о приезде королевы!
– Ганнер не рассказывал о послании, не рассказывал о тропе, по которой я поеду! Они точно знали, когда мы там будем!
Меня посетила новая мысль – неужели это та же банда, которая выдавала себя за Белленджеров во время нападения на венданское поселение?
– Что насчет шотгорна? Ты сообщала Фертигу, что мы пойдем в поселок?
Ее глаза расширились, а затем она зарыдала:
– Я не знала, Джейс. Он любил меня. Он клялся, что любил меня!
Я вскинул руки.
– Когда ты стала такой глупой, Джалейн?
Она бросилась на меня, ударяя кулаками и царапаясь. Я схватил ее, придавил руки к бокам и крепко прижал к груди. Она сотрясалась от рыданий.
Когда она наконец успокоилась, я прошептал:
– Ты знала, что он любил азартные игры?
Она кивнула.
– Ты составишь список всех, с кем его видела. Мне все равно, даже если он разговаривал с лошадью! Я хочу знать.
Я стоял над ней и смотрел, как она писала имена. Слезы падали на бумагу. Когда она закончила, я просмотрел список и сложил его пополам.
– Ты придешь сегодня на ужин, – велел я, – и не скажешь ни слова. Ты будешь сидеть и внимательно смотреть на всех, кто сидит за столом. Посмотришь на каждую царапину, синяк, повязку, на лица тех, кто мог пострадать следующим, например, на Нэша и Лидию. Ты подумаешь обо всем, что могло быть потеряно просто потому, что ты не подумала.
Остались только кусочки прошлого, скудные воспоминания, не собранные в единое целое. Прошлое не имеет значения, но я рассказываю о нем плачущим детям, что угодно, лишь бы они замолчали.
Давным-давно…
Мать Годреля рассказывала мне сказки, потому что моя мать уже умерла. Иногда я боялась слушать. Я бы хотела, чтобы она была здесь. Теперь я заполняю пробелы своими словами.
На холме стояла большая крепость…
Падальщики громко стучат в ворота, требуя, чтобы мы открыли. Они говорят, что убьют нас, искалечат, будут пытать, но мы их не пускаем. Грейсон нажимает на рычаг, и мы слышим крики. Поставленные им пики сделали свое дело.
Я выглядываю из-за ворот, подаю ему сигнал. Остальные убегают. Он
