день. И следующий за ним».
Призраки никогда не исчезали. Они являлись в самые неожиданные моменты.
«Веруя в завтрашний или следующий за ним день, я позволяла волшебству делать свое дело. Или, возможно, я просто выигрывала время, чтобы к тому моменту не нуждаться в магии».
Раньше я задавалась вопросом, не было ли это сном. Кошмаром. Что ее никогда не существовало. Что я вынырнула из лихорадочного сна и всегда была голодной тенью на улицах. Ее лицо поблекло, прикосновения исчезли, как исчезает сон, как бы ни старался его удержать. Но голос оставался ясным, будто она никогда не покидала меня. Она спасла меня, когда не могла спастись сама.
«Ищи волшебство, моя чиадрах».
Я прижалась к Джейсу.
Может, я уже его нашла.
Возможно, завтрашний день все-таки наступит.
Отныне эта мысль уже не казалась такой опасной.
* * *
В главном доме кипела жизнь. Мы проехали через туннель Грейсона, чтобы не демонстрировать раны и окровавленную одежду и не создавать в городе панику. Новости о нашем прибытии пронеслись по туннелю, и к тому времени, когда мы достигли ступеней главного дома, Вайрлин уже выкрикивала приказы. «Позовите лекаря! Вызовите Ганнера и Джалейн! Доставьте бинты из кладовой! Разложите припасы в столовой! Принесите ведра со льдом из погреба!» Она ходила от Тиаго к Самюэлю и Рен, осматривала их раны, хватая за подбородок и поворачивая голову из стороны в сторону. «Идите в столовую! Внутрь!» Хотя Синове пыталась отпираться, ей все равно не удалось вырваться из заботливых рук Вайрлин. Она осмотрела окровавленную, перевязанную голову, и тут же раздались ее новые приказы: «Готовьте ванны! Готовьте гостевые покои!» Стало ясно, что она делала это не впервые. Возможно, даже слишком часто.
У подножия ступенек ко мне приблизился Джейс.
Его пальцы нежно провели по синякам на моей шее, и он покачал головой.
– Не хочу сказать, что тебе не следовало спешить на подмогу, но если бы ты не…
– Не стоит благодарности, Джейс Белленджер. Я сделала это по эгоистичной причине.
Его брови приподнялись.
– Какой?
– Ты должен мне загадку. Хорошую. Так просто ты не отвертишься.
Он улыбнулся.
– Я всегда выполняю обещания, Кази из Брайтмиста. Ты получишь загадку. – Он наклонился, чтобы поцеловать меня, но кто-то оттолкнул его руку.
– Позже нацелуетесь! – отрезала Вайрлин, глядя на мою шею. – Боги, я надеюсь, что животное, которое это сделало, мертво. – Она осторожно прикоснулась к ране. – Мы приложим лед.
Вайрлин посмотрела на порезанную скулу Джейса, потом взяла его руку и рассмотрела костяшки пальцев.
– Сломаны.
Джейс вырвался.
– Они не сломаны…
– Я не слепая! Я вижу перелом! Ступай в столовую с остальными.
– Не сейчас, – твердо возразил Джейс. Его тон мгновенно изменился. – Мне нужно поговорить с Джалейн. Отправь ее в кабинет, как только она явится.
Вайрлин помедлила, внимательно его рассматривая. Между ними произошел бессловесный диалог.
Она кивнула.
– Приходи, когда закончишь.
И тогда я поняла. Сейчас перед ней стоял не ее сын. Это был патри.
* * *
Столовая наполнилась звуками рвущихся бинтов, стекающей в тазы воды, стонами при промывании царапин, порезов и ран. Лечение шло полным ходом. Тиаго был размером с быка, но, когда Вайрлин вытаскивала занозы из его руки, он мяукал, как несчастный кот.
С другой стороны длинного обеденного стола Олиз наносила настойку на локоть Рен, исцарапанный и окровавленный от удара, а потом мыла и осматривала мою шею. Она дала мне пакет со льдом, чтобы я приложила его к синякам. Пока Прая смазывала порезанную губу Мэйсона, он наблюдал за Синове и целительницей, осматривающей ее голову. Кровотечение прекратилось, но ее волосы по-прежнему были измазаны кровью. Лекарь дала ей бальзам и новую повязку, чтобы наложить после купания. Наконец мы смогли уйти.
Рен оглянулась на Самюэля. Его рука напряглась, мышцы и вены вздулись, а глаза были закрыты, пока целительница накладывала швы на ладонь. Он не произнес ни слова, но его грудь вздымалась в осторожных размеренных вдохах.
– Шрам останется, – констатировала Рен. – Теперь не только я смогу отличить его от Арама.
Мы уже почти дошли до комнат – нам не терпелось принять ванну и переодеться, – когда нас догнала запыхавшаяся служанка.
– От новой кухарки, – объявила она, протянув тарелку с изящной салфеткой.
Я приняла блюдо, и служанка поспешила прочь: в доме по-прежнему кипела работа. Не успела я поднять салфетку, как вокруг разлился аромат. Шалфей. Синове отдернула салфетку. В центре тарелки, плотно прижавшись друг к другу, лежали три маленьких пирожка. Сбоку находилась записка.
«Патри сообщил о вашей любви к пирогам с шалфеем. У меня есть и другие фирменные блюда бродяг, если вы хотите отведать. Повар захворал – я буду в кухне весь вечер. У меня есть таннисовый чай. Уверена, он вам тоже понравится».
– Таннис? – пискнула Синове.
– Святые демоны, – прошептала Рен, – неужели вы думаете… – Но она не осмелилась произнести эту мысль вслух.
Мы спустились по лестнице, жуя пирожки и кивая слугам и страже. Никто больше не следил за нашими перемещениями. Мы сражались бок о бок с патри и его братьями. Мы были в бинтах и синяках, и наша испачканная одежда свидетельствовала о битве – теперь нас не могли ни в чем подозревать.
Когда мы свернули за угол, до нас долетели ароматы из кухни. Запахи бродяг. Хотя тетя Долайз прекрасно готовила, эти запахи были для нас родными – чеснок, укроп, розмарин, тимьян и, конечно же, шалфей.
– Вы к кухарке? – спросила служанка, показавшись из-за створок двери со стопкой тарелок. – Она вас ждет, приготовила угощения. Они с мужем внутри.
Забыв о хороших манерах, мы протиснулись в дверь и, спотыкаясь, помчались в глубину кухни. Повариха отвернулась от кастрюли на плите. Ее лицо было суровым, руки лежали на бедрах. Когда ее напарник вышел из кладовой, она указала ему на дверь. Тот слегка ее приоткрыл.
– Все чисто.
Я знала, что она не обнимет нас. Как и он. Но стараясь сдержать эмоции на жестком лице, она потерпела неудачу. В глазах Натии блеснуло облегчение. Может, и в глазах Эбена тоже.
– Повара? – изумилась я. – Вы устроились на работу поварами?
– Ты сомневаешься в моих навыках? – Натия вытерла руки о фартук. – Кулинария у меня в крови, понимаешь? Но я думаю, что нас взяли только потому, что патри хотел тебе угодить. Пирожки с шалфеем? – Она осуждающе приподняла бровь. – Объяснись.
Я вкратце рассказала, как нас приковали друг к другу, и обо всех последствиях. Она слушала спокойно, а когда я добралась до шантажа Белленджеров, в ее глазах отразилось веселье.
– Молодец, – похвалила она. – А что с кроликом? Есть следы?
