class="p1">Мы редко задумываемся над своими страхами, над тем, что действительно нас пугает. Кто-то всерьез полагает, что бояться можно только того, что связано с жизнью, например потери близкого человека. Кто-то размышляет в другом русле, понимая для себя, что играют роль лишь врожденные страхи вроде боязни высоты или глубины. А есть и те, кто сам придумывает себе страх, те, с кем их же фантазии играют злые шутки, заставляя хозяина бояться слезать с кровати, ходить по темным коридорам и заглядывать за угол. Какой из этих страхов можно считать более обоснованным – никому не известно, для каждого все индивидуально, потому что мы все слишком сильно отличаемся. И не стоит смеяться над страхами других, их нужно преодолевать, идя напролом. И только повстречавшись со своим страхом лицом к лицу, появляется возможность либо его принять, либо бороться с ним на равных.
Вот и сейчас у Оливы наступил тот самый переломный момент, когда ее же жизнь поставила ее в тупик и заставила серьезно задуматься над происходящим. Девушка только сейчас начала отчетливо понимать, почему же именно такой страх выдала ее голова пещере. Она начала понимать себя.
Всю жизнь Олива боялась не влиться в компанию, не стать подходящим другом, не подойти на роль и не дотянуть до ожиданий родителей. И каждый раз, мотивируя себя или заставляя что-либо сделать, навязчивая мысль «а что, если все пойдет не так, и я останусь одна» посещала ее голову. Ей, как и всем, не хотелось остаться потерянной в огромном мире, хотелось найти единомышленника, иметь возможность довериться и поделиться печалью с близкими. Только вот это дурацкое ощущение, будто бы ты делаешь все неправильно, и все могут осудить тебя за любой поступок, каждый раз вбивалось в голову с новой силой и оседало там на самом дне. И так происходило постоянно, раз за разом. Все эти школьные предательства, интрижки и западни девчонок, буйный характер самой Оливы, которая могла постоять за себя, заставляли девушку думать, что ее ждет тотальное непонимание в дальнейшем. Ее любовь к искусству вопреки династическим занятиям родителей наукой тоже казалась неверной. Странная детская влюбленность в лучшего друга, а после еще несколько неудачных попыток влюбиться… Тогда-то и появилась какая-то неуверенность в себе, засевшая где-то глубоко. Снаружи Олива, конечно же, ее ни за что не показывала: нечего было давать возможность видеть ее слабости и страхи посторонним, но сама она переживала за свою дальнейшую смутно представляемую жизнь. Она не знала, что ждет ее впереди и кто, и есть ли этот кто-то в ее будущем. Конечно же она понимала, что неизвестность ее пугает, но, чтобы пугало одиночество в будущем… Это стало настоящим открытием, и в то же время признанием самой себе.
Конечно же, Олива была весьма общительна со сверстниками, активно делилась всегда впечатлениями, рассказывала интересные забавные истории, активно жестикулируя, но сама того не понимала, как же все-таки ей важно это общество, люди, окружающие ее, друзья, семья. Наверное, и в театр она пошла для общения, для поиска новых знакомых и друзей, для эмоций, что она каждый раз испытывала, вживаясь в роль. Оказывается, ей этого не хватало, и она активно искала возможность оказаться среди людей, во внимании и понимании, среди единомышленников.
Осталось только понять, зачем она осталась здесь, на Террамагике, и почему согласилась помогать спасать мир. Над этим стоило еще поработать, но толика ответов уже являлась по поверхность. Олива была очарована миром магии и волшебства.
Девушка резко села на кровати, лампочка сразу же перестала моргать, разгоревшись ровным светом. Олива спрыгнула со скрипучей серой койки и заглянула под нее. Если тогда монстр вылез оттуда, там наверняка все же что-то есть. Пускай окно и нарисовано, но монстр оказался вполне реальным, вот, и царапина от его когтей осталась на плече. Снова всматриваясь в ровный пол, она хотела было уже признаться, что ничего не выйдет, поскольку ничего под кроватью не было видно, но в последний момент девушка все же решила закрыть глаза и положиться только на чутье. Землянка вытянула руку под кровать и стала шарить ею по полу, предварительно закрыв глаза. Осязание ее не подвело – пальцы нащупали что-то похожее на крышку. Девушка облегченно выдохнула. Ей уже было все равно, появятся ли сейчас оттуда монстры или что еще похуже, но боязнь бабаек исчезла сразу же. Хотелось только выбраться из этой чертовой комнаты к друзьям, и поскорее. Она больше не могла оставаться одна. Одиночество оказалось невыносимым, и она это признала.
Сразу после находки люка в полу девушка отодвинула кровать в сторону и стала пытаться открыть крышку люка. С огромным усилием она все-таки это провернула – просто выворотила ее целиком. Внизу виднелось что-то темное с клубящимся дымом и искрящимися во тьме фигурами. Веяло сыростью и слышался ровный стук капель воды о поверхность. Олива сидела в раздумьях пару секунд. «Ну, была не была» пробормотала она, и сиганула вниз солдатиком.
Ей было уже в самом деле все равно на возможные опасности и преграды, комната оказалась гораздо страшнее всего того, что пережила она раньше. Пускай ее поджидают разные трудности в жизни в виде Обсидиана или других опасных магов, пускай ждет обучение в университете на родной Земле, но зато она не останется на вечность одна, с ней точно будут люди, это Олива знала точно. Она больше не боялась остаться одна.
Глава 23. Оставаться собой
Марк помнил, что Вилли первым поддался и впустил в свой разум духов, первым пошел на это испытание. Но духи не стали долго ждать и тянуть с огневиком, они влезли в его голову сразу же после первого юноши. Марку так не хотелось встречаться со своим главным страхом, поскольку он примерно знал, что увидит и почувствует, но все оказалось несколько иначе. Все вышло еще хуже, чем он мог себе это представить.
Когда юноша открыл глаза, то конечно же оказался в своем ненавистном замке. Замок Огней все так же неизменно стоял около рисовых плато, а на самих полях трудились рабы. Марк сразу же понял, что находится в том самом крыле, куда вход ему был строго–настрого воспрещен всегда. Юноша очнулся в башне отца. Он узнал ее по виду из окна, поскольку во всех остальных башнях и комнатах наследник бывал хотя бы раз, а этого вида не припоминал.
Предполагаемая комната отца оказалась весьма сдержана. Массивная кровать, горящий камин с резными пастями драконов и низко свисающая
