***
Утро было не таким, как всегда. Если ранее я запивала серость дня таблеткой, чтобы быть бодрой и активной, то сегодня мне приходилось казаться такой.
Улыбка в отражении была идеальной, голливудской, безукоризненно-дружелюбной. Взгляд прямой и открытый, говорящий об уверенности и готовности внимать, но… Внутри всё было не так.
Если спросите, как я видела окружающее пространство в этот день в Дубае, отвечу, что оно такое же унылое, как и то, что вижу каждое утро из окна своей квартиры. Голубой ли Персидский залив? Нет, он скорее грязно-синего цвета. Мутный. Синее ли небо? Нет, оно бледное, немного серое… унылое. Яркое ли солнце? Холодное, будто зимнее. Палящее. Хороша ли погода? Жаркая, как в печке. Душная. Красив ли мой номер в отеле? Нет. Он такой же унылый, как и всё кругом.
Смарт-часы сигналят о том, что время принимать таблетку настало. Отключаю напоминание и бросаю очередной взгляд в зеркало.
— Давай, Васильева, — проговариваю, как всегда хриплым голосом. — Ты справишься. Уже скоро это закончится.
Я вышла из ванной, поправила на себе ещё раз новую блузку и, глубоко вздохнув, вышла из номера. Идти предстояло недолго, поскольку нужная дверь находилась рядом.
Сердце застучало сильнее, разгоняя кровь по венам и делая дыхание чуть учащенным, но я тут же беру себя в руки. Три коротких стука, двадцать секунд ожидания и мне открывают.
Ян тоже уже одет и собран. Тёмно-серый костюм и полосатый галстук в тон. Черные густые волосы аккуратно уложены назад, а щеки гладкие. Взгляд хмурый, внимательный.
— Доброе утро, — говорю я бодро.
— Доброе. Как самочувствие? — он открыл дверь шире, позволяя мне войти.
— Всё хорошо, — улыбнулась я, входя. — Ума не приложу, чем могла отравится.
Номер шефа вообще не отличался от моего. Разве что зеркальной обстановкой. Взгляд почему-то сразу упал на кровать. Она была нетронутой. Идеально заправлена.
— Я уже поговорил с управляющим на эту тему. Он обещал загладить вину перед тобой.
Я обернулась и чуть досадливо не прикусила губу.
Ну вот, из-за меня уже кому-то влетело. Решила перевести тему в рабочее русло.
— Я заказала билеты. Самолёт вечером.
У Яна дёрнулся уголок губ, он повернулся ко мне боком и глубоко вздохнул.
— Отмени.
Я замерла, стараясь не дышать.
Вот оно. Короткое слово, от которого все надежды рушатся, как карточный домик. Просто «отмени», без которого ещё мгновение назад я была полна надежды избежать участи настоящего буйного психопата. Той надежды, без которой мне будто хребет переломали.
— Что-то не так?
Ян внимательно посмотрел на меня, не дождавшись ответа. Я же мотнула головой и вновь улыбнулась.
— С чего Вы взяли? Всё хорошо. Я даже рада, что есть возможность побыть тут подольше.
Это была не совсем ложь. Что-то внутри точно радовалось такой близости с ним.
— Я отменю рейс. Будут ещё какие-то распоряжения?
Ян прошел к креслу и сел в него, жестом предлагая занять другое.
— Через два часа за нами приедет машина. Я хочу, чтобы ты за это время успела отменить бронь на эти номера. Мне звонил наш агент, он говорит, что наш многоуважаемый шейх желает, чтобы мы приехали к нему в гости на всё время командировки, — шеф сцепил пальцы рук и посмотрел прямо мне в глаза. — Тебе может быть некомфортно там, потому что женщины у мусульман занимают особую роль. Я хочу, чтобы ты сообщила мне, если тебе будет сильно не по себе. Мы тут же соберёмся и уедем в отель. Я бы и сейчас отказался, но не могу. Это не очень хорошо для наших деловых отношений.
Я не сразу нашлась, что сказать в ответ. Вообще-то это заявление меня потрясло, потому что я ничего не знала о мусульманских традициях. И такое приглашение было для меня, мягко говоря, неожиданным.
— Я всё поняла, — кивнула в ответ.
А вот во взгляде босса мелькнула странная тень, которую определить не удалось.
На завтрак с боссом я не пошла. Отменив бронь на номера и рейс, я принялась собирать то немногое, что было куплено мне в качестве одежды. Мысли размеренно текли в голове, то и дело возвращаясь к ночному происшествию, но я старалась об этом не думать. Потому что неизбежно в голову лезет будущая ночь… и вот тут становится действительно страшно.
Машина приехала вовремя. Шеф помог мне устроится на заднем сидении, сам сел рядом. Почти всю дорогу молчали, друг друга не касались и не смотрели. Я — потому что чувствовала его близость очень остро. Его мотивы мне были неизвестны.
Довезли нас до пристани, где ждала белоснежная яхта. Смотришь на такую и глаза слепит. Будучи в обычном своём состоянии, я бы, наверное, писалась уже от восторга, но сейчас меня это пафосное корыто не трогает совершенно. Каждый богач в этом городе может бахвалится чем-то подобным. А их, надо признать, тут очень много, судя по тем дорогим тачкам, что через одну машину гоняют по дорогам города.
Мы прошли на яхту, где нас пригласили к уже накрытому столу с фруктами и холодными напитками. К еде я не притронулась, зато внимательно посмотрела на человека в белом костюме и фуражке. Капитан яхты. Тот едва заметно кивнул мне и пожал руку Яну, после чего удалился.
Вскоре мы уже плыли.
Страхов по этому поводу я не испытывала. Меня больше пугала перспектива прожить в мусульманском доме фиг знает сколько времени. Это было… уныло. Хотелось домой. К розовым тапочкам и собакену, который сейчас гуляет неизвестно где.
Шеф молчал. А я из-под ресниц рассматривала его длинные пальцы, сцепленные в замок на столике и старалась дышать ровно. Его руки были такими красивыми, что он мог быть моделью для какого-нибудь известного во всём мире бренда. Сеточка выпирающих вен на кистях… Почему-то подумалось, что хочется провести по этой коже языком. Ощутить упругость вен… их рельефность.
Вдох.
Колени под столом сомкнулись, а каблуки оторвались от пола, перегоняя баланс стопы на носочки. А всё потому, что внизу живота запульсировал саднящий комочек.
Ян смотрит на меня. Пристально. И я понимаю, что не могу сдержать жаркую волну, что брызжет прямо в лицо. Стискиваю пальцы на юбке, стараясь как-то отвлечься. Просто боюсь, что он усмехнётся, как делал это обычно. Но он не проявляет никаких эмоций. Просто отводит свой темный взор в сторону, отчего я расслабляюсь. Давно бы так.
Приплыли мы только вечность спустя. По крайней мере, мне так показалось.
Огромных размеров остров был похож на сахарную пустыню. Белый песок, палящее солнце и ни единого цветочка или травинки вокруг.
Это нормально вообще? Жизнь тут им не кажется сюжетом из какой-нибудь постапокалиптичной книги? Я бы точно тут подохла в адской депрессии с зелёными глюками. Да, наверное, и подохну. Как в ловушку сунули. Песок и вода. Вода и песок. Отсюда не сбежать. Ни мне, ни тем, кто захочет от меня спастись…
Встречала нас целая делегация из людей, одетых в арафатки. Загорелые мужчины в чёрных одеяниях. У них можно было разглядеть только цвет глаз и кожи. Все они поклонились Яну, игнорируя моё присутствие, как таковое.
Что за хрень?
Нас попытались рассадить по разным машинам, чем довольно сильно меня напугали. Но Ян остановил их одним грозным взглядом. Сказал что-то на арабском и открыл мне заднюю дверь белой иномарки, куда я тут же и нырнула.
— Не бойся, Лина, — меня одарили синим спокойным взглядом и добавили. — Никто тебя не тронет.
В ответ кивнула, как мне показалось, не очень уверенно, и спокойно дождалась, когда мы тронемся в путь.
Ехали всё также молча, и уже довольно скоро на горизонте показался особняк. Такой же белый, как и всё кругом. Рассматривать архитектуру сказочного здания не было никакого желания. Я отметила только, что у него было три этажа и куполообразная крыша.
Когда вышли из машины, нас встретил мужчина. Очень красивый мусульманин с глазами цвета густого кофе. Он так же был в куфии, но вместо национального одеяния носил белую рубашку и черные брюки. Он стоял не один, а с немолодым мужчиной в сером костюме, который не был похож на араба.
