— Лина, с Вами всё хорошо? — спросил Сергей, увидев моё, наверняка побелевшее, лицо.
Облачко подплыло ко мне и рухнуло на белоснежную скатерть, уродливой кляксой размазавшись по поверхности ткани.
— Да, — выдохнула я, в упор глядя на растворяющийся глюк. — Голова немного закружилась. Должно быть, ещё не отошла от вчерашнего.
Едва получилось оторвать ледяные пальцы от спинки стула, как тут же ощутила на себе пристальный взгляд шефа.
— Всё нормально?
— Да, — кивнула я. — Уже прошло.
И дабы убедится в собственных словах, бросила взгляд на белую скатерть, где от черной кляксы не осталось и следа.
Весь оставшийся день я была как на иголках, то и дело шаря взглядом по углам помещений, где приходилось находиться. Переговорная, общий зал, трапезная, уборные, игровые помещения, где шеф и шейх играли в бильярд. Ровно до того времени, пока небо не приобрело багряные оттенки. Вот тогда у меня началась внутренняя паника, поскольку тьма — это мой самый страшный неприятель в отсутствие препарата в крови.
И да, надо сказать о самом главном. В доме шейха не было алкоголя. Ни грамма. Ни граммулечки. Ни граммусика! А добираться за ним до ближайшего магазина — переплывать залив. Оно того стоит? Стоит! Но, как я объясню свой странный порыв напиться?!
— Что ж, доброй вам ночи, господа, — решила я слинять от этих неустанно беседующих бизнесменов.
— Я провожу, — отозвался Сергей. — В этом доме столько помещений и коридоров, что заблудиться не составит труда. Я сам не сразу привык.
Но я сразу его отшила.
— Не стоит беспокоиться, Сергей. Я прекрасно ориентируюсь в пространстве. Дойду сама.
Мужчина даже удивился моему категоричному отпору.
— Но…
— Ваша работа здесь ещё не закончена, — поджала я губы, стараясь не смотреть на шефа и шейха. В бильярдной стояла тишина, и я понимала, что оба наблюдают за происходящим. И если одному нужно было знать, как я себя поведу, то второй ждал с моей стороны благосклонности в отношении мужчин.
— Хорошо, Лина Алексеевна. Я не буду настаивать, — улыбнулся Сергей.
И я спокойно отправилась к выходу, а после стремительно бросилась к лестнице, ведущей на нужный этаж.
С того момента, как с неба начали опускаться сумерки, меня не покидает ощущение, что грядёт что-то страшное. Возможно, это обычная паника, которая очень часто врывалась в мою жизнь, но я действую уже по привычке. Главное остаться наедине с собой и пережить это тихо, пусть скуля и подвывая, лишь бы не посвящать посторонних людей, которые могут сломать мою жизнь одним звонком.
За наступлением ночи я следила, укутавшись в тонкое белоснежное покрывало. Видела, как подбираются первые тени к моему гнёздышку. С замиранием сердца смотрела на вспухшие дымные тучи, что лезли из каждой щели этих огромных шикарных аппартаментов… и молча рыдала, когда вокруг свивался очередной чёрный кокон моих болезненных галлюцинаций.
А с первыми лучами солнца, будучи абсолютно измученной и едва живой, я уже рыдала в голос. Рыдала от того, что мой кошмар превратился в явь и не желал отпускать. От того, что светлое просторное помещение кишело черными тварями, радостно улыбающимися зубастой пастью.
И я точно знала, что на каждое моё движение они будут реагировать весьма агрессивно. Будут сводить с ума до тех пор, пока я не сдамся…
Глава 25
Надломленное «Я хочу к тебе» в трубку, и у него смыкается челюсть. Нутро яростно сопротивляется тому вопросу, который срывается с языка.
— Мне приехать?
— Нет.
Мука. Адская мука не мочь разобраться в чертогах собственной души. Что это? Почему так трудно стало разговаривать с ней? Не раздражение, нет. Что-то гораздо серьёзнее. Вина? Вероятно.
— Я постараюсь закончить с делами быстрее. Как ты?
— Терпимо, — хрипло ответила Алиса.
Но Дараян не поверил, потому что чувствовал, что её боль стала сильнее. Чувствовал, как ломает и выворачивает суставы эфемерными жгутами, что преследуют девушку всю жизнь.
— Я надеюсь, ты не додумаешься в таком состоянии идти на учёбу?
— Нет, конечно… Я просто… Ну, мне назначили отработку за одну оплошность.
— Где? Мне решить этот вопрос?
— Нет-нет, что ты! Ничего трудного, просто приглядеть за стабильными больными… — и Ян неожиданно вспомнил, что Алиса учится в одном университете с Семёном, женихом Лины. До чего же мир тесен. — И потом, я готовлю для тебя сюрприз…
***
Из постели я так и не выбралась. Как маленькая девочка в ночи, прикрывалась одеялом и дрожала осиновым листом на ветру.
И это не столько паника, сколько самый настоящий животный страх. Жуткое чувство, когда ты ни о чём не можешь думать, кроме этих тварей, что шипят, урчат и булькают, будто намеренно поддерживая в тебе это затравленное состояние. Но хуже всего было, что я знала — это галлюцинации. Знала, что всё это в моей голове, а сделать ничего не могла. Все советы психиатров и психологов не действуют, когда сталкиваешься с реальной угрозой. Откуда они вообще взяли, что ровное дыхание и смена русла потока мыслей помогут избавиться от того, что чётко висит перед глазами и издаёт чавкающие звуки, ожидая, когда ты уже хоть что-то сделаешь? Не знаете? Вот и я не понимаю. Разве что, нужно быть таким же на всю голову больным психом. Но, если кому-то что-то из их советов помогает, то мой случай безнадёжен настолько, что можно смело лезть в петлю, потому что дальше — хуже. Сейчас они относительно безобидные, а завтра, а может уже и сегодня, это будут самые настоящие чудовища из ночных кошмаров.
— Мне нечего бояться, — прошептала зажмурившись. — Это просто глюки.
Те самые глюки зачавкали в ответ, отчего у меня волосы на затылке встали дыбом.
Нет, вылезать из постели мне не хотелось совершенно, но незавидное положение наемного работника обязывало. Я сейчас находилась между молотом и наковальней, одно неверное движение и меня просто размажет действительностью.
Сделала около десяти глубоких вдохов, пытаясь совладать с собственным страхом, зажмурилась покрепче и не раздумывая, не сомневаясь рванула одеяло вниз. Справа раздался радостный хрип и я, не удержавшись, рванула влево, попутно открывая глаза.
На меня радостно плыла чёрная тварь, что скалилась во все свои сто пятьдесят белоснежных и острых, как бритва, клыков. Из её пасти сочилась какая-то жижа, вид которой намертво приковал моё внимание. Сбоку ещё что-то зашипело, но я не успела обратить на это внимание.
Раздался достаточно громкий стук в дверь.
Тварь рухнула на пол и расплылась жирной кляксой. Мои глюки, раскиданные по всем апартаментам, затаились, позволяя мне выкрутится из этой непростой ситуации, но я лишь тупо взирала на это безобразие.
Стук повторился
— Лина, с тобой всё в порядке? — голос Яна был не таким, как всегда. Снова хмурый, но на этот раз он звучал глухо.
— Да, — попыталась я ответить, но тут же схватилась за горло.
Получалось только шептать.
— Лина?
Осторожно поднялась на дрожащие ноги, стараясь не задевать жирную кляксу на полу. Прошла к двери и открыла её, как меня сразу просканировали взглядом, на дне которого плескалось беспокойство.
— Я проспала? — шепчу с усилием, боясь, что меня просто не услышат.
Синий взгляд полыхнул огнём.
— Что с голосом?
— Ларингит? — невесело предположила.
— Температура есть? — я хотела ответить, что да, но Ян вскинул руку и коснулся моего лба, прошивая каждую клетку кожи странной дрожью. — Нет. Одевайся. У нас сейчас важная встреча с партнёрами шейха. Без тебя никак.
Я на мгновение замерла, представляя себе, как буду себя вести на этой встрече. Бледная, измотанная и дёрганная.
— Я не могу… — отвечаю всё так же тихо.
Но меня уже никто не слушает. Ян просто развернул меня за плечи на сто восемьдесят градусов и подтолкнул в спину, прямиком в объятия зубастой твари. Я шарахнулась назад и гулко сглотнула.
