я умиротворяющим тоном. — В этом и заключается моя работа, Неро. Ты можешь высказаться, не боясь быть осужденным или наказанным, так что воспользуйся случаем.
Неро поднял руки к волосам и выдохнул с разочарованием на лице.
— Я не знаю, почему я так сильно ненавижу Рейвен, она просто чертовски меня раздражает.
— Так было всегда? — спросила я.
— Более или менее, но стало еще хуже. Всякий раз, когда она входит в комнату, мне хочется выйти.
— И почему же?
Он отвел взгляд.
— Не знаю.
А если бы знал, в чем, по-твоему, причина?
Это был вопрос с подвохом, чтобы обойти его фильтр, и, как и в большинстве случаев, это сработало.
— Меня раздражает, как взрослые ее балуют.
Оставаясь безмолвной, я ждала, что он продолжит.
— Вы знали, что Боулдер и Кристина удочерили ее? — прищурился он. — По воскресеньям она ездит с ними домой, и я вижу, как она с ними обжимается. Довольствуется объятиями и прочим дерьмом.
Я кивнула головой, но не стала перебивать. Мое сердце было обращено к этому двенадцатилетнему мальчику, который не знал родительской любви с тех пор, как ему исполнилось три года и он приехал в Северные земли.
— Не подумайте, я не ревную или что-то в этом роде, — заявил он. — Мне просто не нравится, как они балуют ее, ей все сходит с рук. Вы слышали ее; она и фигню говорит, но у нее никогда не бывает из-за этого проблем. — Он развел руками. — Она очаровывает их всех своей веселой натурой, но я не просил обучать меня в школе вместе с Мамашами, я ненавижу их дурацкие хороводы, массаж и прочую хрень. — Он выдержал паузу, но я молчала, ожидая, что он скажет что-нибудь еще, ведь ему нужно было высказаться. — Дело не только в Рейвен, — продолжил он. — Однажды Магни повесил меня вниз головой на дереве, потому что я довел Милу до слез, — фыркнул он. — Не моя вина, что Мамочки такие плаксы.
— Ты бы хотел уйти из школы? — осторожно спросила я его.
Неро отвернулся от меня и тихо пробормотал:
— Нет.
— Почему?
Его плечи приподнялись в пожатии.
— Здесь мои друзья. — Он резко обернулся. — И к вашему сведению, им тоже не нравится, что все дети с Родины получают особое отношение. — Он указал на меня пальцем. — Вы знали, что некоторые из них иногда даже спят с Шелли или Кайей? — с усмешкой он добавил: — Как будто они гребаные младенцы или что-то в этом роде.
— Ты бы тоже хотел спать со взрослыми? — спросила я.
— Нет, — скривился он.
— Ты бы хотел, чтобы тебя время от времени обнимали?
— Нет. — Выражение его лица по-прежнему оставалось ожесточенным, но немного смягчилось. Каждой клеточкой своего тела я чувствовала в нем страстное желание. Этот мальчик нуждался в том, чтобы его обнимали и любили так же сильно, как и детей с Родины, но он был слишком горд, чтобы признаться в этом.
— Дай мне посмотреть на твои руки, — сказала я и потянулась к нему.
— Зачем? — спросил он, с подозрением взглянув на мои руки.
— По рукам человека можно многое сказать, — пояснила я. — Этому меня научил Финн.
Неро медленно поднял свои руки к моим.
Я взяла их и подошла немного ближе, делая вид, что рассматриваю его руки.
— Финн говорил, что если руки мужчины обвиты вокруг шеи другого мужчины, это признак того, что он немного зол.
Уголки губ Неро чуть приподнялись.
— Хорошо сказано. Финн забавный.
— Знаю, но я не всегда понимаю его юмор. Хотя, я учусь.
— Все потому, что наш юмор отличается от вашего, — объяснил Неро.
— Я заметила, — сказала я и кивнула головой, чтобы показать, насколько он умен. — Между нами много различий, но знаешь, что объединяет людей, независимо от того, где они живут, сколько им лет или какого они пола?
— Что? — спросил он.
— Потребность в человеческом общении. Нам всем нужно чувствовать, что мы значимы, и нам всем нужно человеческое прикосновение.
Неро пожал плечами и опустил взгляд.
— Послушай меня, Неро, — произнесла я и придвинулась еще ближе. — Я не твоя родная мать, но если бы она была здесь, я знаю, что бы она сделала.
Он продолжал смотреть вниз и покусывал нижнюю губу.
Раскрыв свои объятия, я медленно его обняла.
— Твоя мама любила бы тебя, обнимала и говорила, что думает о тебе каждый день.
Сначала Неро напрягся, но по мере того, как я продолжала говорить, он понемногу расслаблялся.
— Пока твоя мать носила тебя в своем животе, она пела тебе, а как только ты родился, она купала тебя и лелеяла. Ты был ее маленьким мальчиком, и она плакала навзрыд, когда ей пришлось тебя отпустить.
— Вы правда так думаете? — спросил Неро, и я улыбнулась, когда он немного подался ко мне.
— Я уверена в этом, Неро, — прошептала я, обхватив его руками еще крепче. — Я знаю, что она была бы самой гордой мамой в мире, если бы увидела, какой у нее красивый и удивительный сын.
Он немного отстранился, чтобы посмотреть на меня.
— Как вы можете так говорить, вы же слышали, как я спорил с Рейвен?
— Рейвен тебе не враг. Она просто девочка, которая росла без мамы. Теперь, когда она нашла людей, которые заботятся о ней, она подпитывается этой любовью, но можно ли ее винить?
Он отвел взгляд.
— Думаю, нет.
Я погладила его по подбородку, не комментируя слезы, поблескивающие в его глазах.
— Думаете, моя мама была такой же, как у Рейвен, и не давала мне достаточно любви? — спросил он.
— Нет, Неро, думаю, твоя мама осыпала тебя любовью, и именно поэтому без нее ты чувствуешь себя обделенным.
— Хотел бы я верить, что вы правы, — сказал Неро, его гнев прошел. — Приятно думать, что моя мама когда-то меня любила.
— Конечно, любила. И продолжает любить, это никогда не изменится.
Неро не вырывался из моих объятий, он просто стоял, позволяя мне нежно гладить его по спине.
— Теперь и вы меня балуете, — сказал он, практически расплывшись в улыбке.
— Время от времени всех нужно обнимать. В этом нет ничего плохого.
— Странное ощущение, когда тебя обнимает женщина, — произнес он.
Я взяла его за руки и заглянула ему в глаза.
— Обещаю тебе, Неро. Всякий раз при нашем посещении с Финном школы, я буду обнимать тебя долго и крепко.
— Вы не обязаны. — На его губах мелькнула улыбка.
— Знаю, просто хочу подготовиться и заполучить в будущем несколько крепких объятий.
— Вы необычная, — улыбнулся Неро.
— Я предпочитаю эпитет — причудливая, — сказала я и улыбнулась ему в ответ. — Ты
