— Благодарю, — проговорила, мысленно уже поглощая пищу.
Женщина испуганно вздрогнула. Черт, ну что опять не так? Судя по взгляду, простой вежливости от меня никто не ждал.
— Простите, госпожа, — залепетала старуха, пятясь к двери, — Владеющий сам выбирал блюда. Не гневайтесь на старую Нарту.
Нет, еда ещё чуть-чуть подождет. А мне нужен источник хоть какой-то информации, а тот, кто так испуган, обычно бывает очень рад поделиться таковой, лишь бы его отпустили по добру поздорову.
— Стой, я тебя не отпускала! — сама удивилась, как властно это прозвучало. Хрипотца в моем голосе прошла, видимо отдых сделал свое дело и теперь я четко замечала разницу в звучании чужого тембра. Более низкий, глубокий, по сравнению с моим родным. Эх, Искрова, от тебя вообще мало что осталось…
Старуха застыла, испуганно глядя из под низко надвинутого платка.
— Не бойся, Нарта, — сказала уже мягче. — Просто ответь на пару вопросов и я тебя отпущу, — я выдержала паузу и добавила, — И ничего не сделаю!
— Да, госпожа, — пробормотала она, нервно вцепившись скрюченными от старости и тяжелой работы пальцами в подол платья.
— Что это за город? И как давно я здесь? Ты видела, когда меня привезли?
Нарта бросила взгляд через плечо на дверь, явно опасаясь, что нас услышат. Потом на лице ее промелькнули следы борьбы. Она явно думала, насколько опасно со мной разговаривать и что для нее страшнее.
— Успокойся, я не прошу ничего такого, да и выдавать тебя не стану, даю слово, — сказала твердо.
Она подняла глаза и кивнув удовлетворенно, словно моя последняя реплика решила всё. Может так и есть? И тут слово какой-нибудь ведьмы очень весомый аргумент? Как же тяжело быть слепым котенком! И ведь у Гугла не спросишь…
— Вас господин привез вчера днем. Вы не приходили в себя почти сутки. Он вас лечил, госпожа ведьма, и никого к вам кроме меня не подпускал. Наш постоялый двор его люди в кольцо взяли, да они в Даркале — это и есть наш городок — уже который день. Почитай уже седьмицу кого-то искали, — рассказывала женщина. — А вчерась аккурат вас и привез, Владеющий. Так они сразу гонцов кинули, чтобы все ихние сюда собрались, да обратно, хвала Вечному, в свой предел и собрались, — последнее прозвучало явно с облегчением и она сама вновь испугалась своей словоохотливости.
— Нарта, а кто такой Владеющий? — решилась я. Уж лучше показаться идиоткой, чем тыкаться наугад. — Не удивляйся, у меня мысли путаются после…Короче, есть от чего, — зачем-то пояснила. Но, как ни странно, женщина понимающе кивнула.
— Конечно, госпожа, даже с вашей силой такое трудно пережить, если Владеющий вас сутки из мира Теней вытягивал. Всё восстановится, — произнесла она внезапно сочувствующе, — Теперь-то точно.
Да ладно! А я-то была уверена, что прошло всего пара часов! Стало быть со мной возились столько времени…
— Так поможешь освежить память? — я села на кровати поудобнее и не выдержав потянулась хотя бы за лепешкой — голод стал просто нестерпимым, когда запах пищи висит в воздухе. Старуха пожала плечами.
— Так кто ж его не знает? Это-то точно не секрет. Господин Игнис, Владеющий Предела Огня. Колдун великий, — покачала она головой, и добавила доверительно, — его сам император, говорят, побаивается. Хотя кто ж их, этих колдунов-то не боится? — продолжила она рассуждения, и бросила на меня взгляд. — Вас, конечно, тоже, госпожа, — добавила быстро, явно не желая задеть, — Но уж, простите, Владеющих пуще вашего! Их ведь всего четверо, а всю силу стихий впитали. А уж предел господина Игниса лежит в горах Пургаториума и проходит по самому фронтиру. Без его силы нас бы давно поглотили проклятые Ангейцы.
Шаги за дверью прервали наш содержательный диалог. Женщина замолкла, и замерла, склоняясь в низком поклоне, а в двери вошел, наклоняясь низко, чтобы не удариться головой, сам предмет нашей беседы.
Быстрый взгляд на меня и поднос с нетронутой едой, поворот к Нарте и брошенное негромко:
— Свободна.
Старуха исчезла с проворством, которое в ее возрасте с трудом можно было ожидать. А тот, кого назвали именем Игнис, прошел к окну и остановился ко мне спиной.
— Ешь быстрее, Марша. Нам и вправду пора, — из его голоса сейчас исчезли властные нотки, как и раздражение. Словно, когда он не смотрел на меня, то и придушить за одно существование некую ведьму у него желание пропадало.
Для разнообразия решила не спорить. Все-таки на меня произвело впечатление, что мужик оказывается собственноручно меня почти сутки лечил, а я, дрянь такая, даже не поблагодарила. Ну, в смысле, наверное, Маршалла бы и не стала говорить спасибо, а вот ты, Маша, неблагодарной не была никогда.
Еда изрядно остыла, но когда в желудке ничего не водилось, как я подозреваю, не одни сутки, казалась божественной. Я правда старалась не спешить и не жадничать. Да и съесть поменьше, реально опасаясь, что может стать плохо. Но вот молоко… Я его с детства обожала, а тут оно оказалось таким вкусным, даже каким-то густым и немного сладким.
Я слегка запрокинула голову и прикрыв глаза от блаженства, делала маленькие глотки из большой кружки, в которую я налила из кувшина это белое золото. Оно разливалось по небу взрывом вкуса и я даже тихонько застонала от удовольствия.
Все же поспешила и тонкая белая струйка скатилась с подбородка, стекая по шее в ложбинку на груди. Я отдернула кружку, поставив ее на поднос, и потянулась к салфетке, пытаясь срочно поймать капли, чтобы не испортить лиф платья.
И буквально наткнулась на огненный взгляд, которым господин Владеющий провожал молочный ручеек на моем теле. Ошалело уставилась в его омуты, чувствуя смущение от того, КАК он смотрел попыталась накрыть салфеткой грудь, машинально облизав губы.
Черт, кажется, последнее стало ошибкой, потому что в два шага мужчина оказался рядом, буквально вытащив меня из постели и притянув к себе, крепко зафиксировав мои руки, которыми я тщетно пыталась создать хоть какую-то преграду, выставив ладони, в одной из которых я так и сжимала красивую вышитую цветами салфетку. Он развел их в стороны, прижимая к моим бокам за запястья и наклонившись, коснулся горячими губами молочной дорожки, жадно лизнув кожу.
Еще раз. Выше. Вжимая меня сильнее в своё тело.
Меня словно простреливало молнией от каждого нового касания и я замерла, перестав биться в руках. Удивленно ощущая как ускоряется пульс и дыхание. И понимая, что если это не остановить, то кое-кому прямо сейчас покажут небо в алмазах и на какой-то краткий миг отправят(О, я отчего-то не сомневалась, что сумеют!) в нирвану.
Только потом непременно наступит протрезвление. А этого мне точно не надо.
Руки скользят вверх по предплечьям, плечам, касаясь большими пальцами открытых ключиц и зарываясь через один удар сердца в волосы под косой на затылке. Губы уже жадно целуют давно подставленное беззащитное горло, скулы, обдавая горячим дыханием.
Хорошо…
Что? Соберись, тряпка! Тебе это сейчас нравится, а потом точно будет больно!
— Нет! Остановись!
Он замирает, пальцы на затылке буквально каменеют, но не причиняя боли. Резко поднимает голову не отпуская шеи. И снова эта бешеная ненависть в глазах.
— Что, Марша, настолько противен, что лечь под ублюдка кёрза ради дел ковена было приятнее? — от меня отпрянули, отворачиваясь.
От мерзкой фразы, пусть и не про меня на самом деле сказанной, становится гадко, — Идем. Пора в дорогу. Я не собираюсь тебя брать силой, — он обернулся резко и вновь притянул меня к себе, как куклу. И его губы накрыли мои в жадном поцелуе. Умопомрачительном, крышесносном. Вконец отключая мозги, размыкая губы для наглого захватчика и выбивая предательский стон.
И вот тут меня отпустили, отстраняясь и добавили холодно:
— Ты слишком горячая, моя огненная ведьма. Я подожду и ты сама будешь умолять взять тебя. Потому что никого кроме меня больше не будет. Слышишь? Слово Владеющего!
Ох, Машка, мужик-то с задетым самолюбием! Аукнется тебе ещё твоя принципиальность.
