Мелвас пробивается к стойке трактирщика, таща меня за собой. Я покрываюсь потом. Некромант тоже выглядит не лучшим образом. Вряд ли кто-то бы признал в нём богатого человека, не то что мага.
Хозяин смеривает нас презрительным взглядом, не вызываем мы у него вдохновения на трудовые подвиги. Зевая, он отворачивается от некроманта, протирая стакан. Вот это зря!
Некромант не прощает оскорблений.
— Хозяин, нам комнату и поесть, — властным голосом отдаёт распоряжение Мелвас, играя золотой монетой перед глазами хозяина.
Да, он с ума сошёл! Целый золотой! Да тут пяти медяков за глаза хватит.
— Все непременно, господин хороший, — подобострастно склоняется хозяин, протирая тем же полотенцем стойку возле некроманта, — вам покушать в зале или в комнату отправить служанку?
— Комнату сейчас, а покушать мы спустимся, — решает для себя Мелвас, оглядывая зал.
— Что прикажете подать? — трактирщик чуть ли не вылизывает сапоги некроманту.
Тьфу, смотреть противно!
— Всё самое лучшее, — небрежно бросает Мелвас.
Позёр! Чего это он красуется перед трактирщиком.
— Отнесите, наконец-то сумки в комнату и организуйте нам ванну, — вальяжно развалившись возле стойки, распоряжается Мелвас.
Я краснею. Воображение рисует что-то наподобие нашего сна в шатре, но только в ванной. То, что будет дальше мне не нравится. Я многое видела, находясь в рабстве.
Но почему-то тело реагирует совсем не так, как разум. От этой волнительной картинки, мне становится ещё больше жарко. И стыдно!
— Ступай, Кэрри в комнату, — распоряжается некромант, — я скоро подойду.
Отпускает меня одну? Что за дикая нелепица? Я слежу за его взглядом. Ах, вон оно, что!
За столом в дальнем углу комнаты сидит респектабельно одетая девица и строит глазки Мелвасу.
Я перевожу взгляд на некроманта и глазам своим не верю. У него распушены перья, как у петуха на хвосте в моей родной деревне. Я со злостью дёргаю у него из рук дорожный мешок и падаю под его тяжестью.
Некрасиво распластавшись на грязном полу, придавленная мешком, я чуть не плачу. Надо мной все смеются. Мелвас поднимает мешок и подаёт мне руку.
— Я же сказал, чтобы ты шла в комнату, — недовольно ворчит он, поднимая меня с пола. — Пойдём-ка, я тебя провожу.
— Сама справлюсь, — пряча злые слёзы, выдёргиваю я руку и направляюсь я в комнату.
— Ваша комната не там, — останавливает меня окрик хозяина трактира.
Я разворачиваюсь и молча плетусь в том направлении, которое указал трактирщик. Тёмный маг, странно хмыкнув идёт за мной. Наши дорожные мешки он отдал носильщику, указывающему нам путь. А у самого в руках только его личная сумка.
Мне Мелвас умудрился за мгновение испортить такой хороший день.
Я вынуждена признать, что он очень привлекателен. Интерес девицы вызван его внешностью, если она не увидела золотой.
Дни, проведённые в невольничем караване, не оставили от моих иллюзий камня на камне. Девушка явно непросто проявляет интерес.
Но мне-то что за дело? Почему так сильно хочется кричать? Сердце разрывается на куски от одной мысли, что Мелвас будет обнимать ту девицу.
Я пинаю так некстати подвернувшуюся бумажку. А Мелвас в два шага догоняет её, подбирает и кладёт в карман.
Странные дела творятся вокруг! Очередная тайна некроманта захватила мой разум, оттеснив на задний план мысли о девице и Мелвасе.
Мы входим в комнату, выделенную нам трактирщиком.
— У нас, что одна комната на двоих? — от обиды вредничаю я.
— Ну, если у тебя есть деньги, то сними себе другую, — отозвался бездушный некромант. Ни капли сочувствия!
Я фыркаю и отхожу к единственной кровати. Как же мы будем спать? Воспоминание о девице внизу наводит на мысль, что возможно я спать буду одна. Настроение это мне не подняло, почему-то.
Поворачиваюсь, чтобы высказать, что я думаю о его перемигивании с девкой в зале и застываю с открытым ртом.
Вокруг Мелваса клубится тьма, формируясь в фигуру большого животного, похожего на кошку. Некромант отпускает её, его, ну в общем, Тьму и она медленно испаряется.
— Это что было? — с благоговением спрашиваю я.
— Что что? — непонимающе смотрит на меня Мелвас.
— Ну вот эта тьма, превращающаяся в большую кошку, — восторг в моём голосе вызвал лишь тень недовольства.
— Странно, что ты это видела, — задумчиво говорит Мелвас. — Это мой фамильяр. Гепард. По сути, большая кошка. Зовут его Мрак, так как он создан из тьмы моей души.
Так вот, он какой фамильяр. Интересно, какой у меня? Впервые, с того момента, как я узнала о них, мне захотелось попробовать призвать своего фамильяра.
— Ты его убрал потому, что я заметила?
— Мрак отправился выполнять моё задание, — спокойно отвечает Мелвас. — Разведать обстановку. Что-то подозрительна эта девка внизу.
Я открываю рот от изумления и немного разочарования. Столько страданий и всё зря. Он и не собирался проводить время с ней.
— Ты приводи себя в порядок и спускайся, — говорит он.
— А ты куда? — глупо спрашиваю я, словно хочу, чтобы он поприсутствовал, когда я буду приводить себя в порядок.
— Вниз, в конце концов, нельзя разочаровывать девушку, — отвечает Мелвас. — Пойду, утешу страждущую душу.
Стою, как дура с открытым ртом, и смотрю на этого утешителя. Каков наглец! Во всём найдёт свою выгоду!
— Ты же сказал, что девица подозрительна, так зачем лезть на рожон?
Глава 10. Не болтай
Мелвас снимает с себя полушубок и шапку. Я стягиваю верхнюю одежду и камзол некроманта и отношу её к вешалкам возле двери. На мне лёгкая светлая рубашка и корсет, поддерживающий грудь. Чёрные брюки обтягивают ноги как вторая кожа. Лёгкие сапоги до колена. Меховые валенки я сняла ещё у входа.
— Такие вещи не рассасываются, как в целительстве, Кэрри, — буднично разъясняет мне, как несмышлёнышу некромант. — Это тебе не шов, наложенный с помощью магических нитей. Тут всё сложнее.
Я фыркаю. Ага! Сложнее! Знаю я эту сложность – смазливая девица.
— Я понимаю, — потупив глазки покорно говорю я. — Вы сильный мужчина и вам просто необходимо решить подобную сложность.
И не могу удержаться от подколки:
— Как же без этого. Такие сложности придают краски жизни.
Мелвас как-то странно на меня смотрит.
— Кэрри, ревновать бессмысленно, — вдруг заявляет он.
Да, что за бред? Какая такая ревность? Я даже не знаю, что это такое. В смысле никогда не испытывала. Сейчас я испытываю только злость и раздражение. Разве это ревность?
— Не понимаю о чём вы сейчас, хозяин, — говорю я, подчёркивая наше различие.
— Ну, ну, тебе бы разобраться со своими чувствами, — сурово говорит он. — Отношения между нами могут быть только учитель – ученица и хозяин – рабыня. Не больше. Не питай иллюзий насчёт меня, Кэрри.
От злости у меня сжимаются кулаки. Как же хочется врезать по этой наглой самодовольной морде. «Не питай иллюзий», передразниваю я его у себя в голове. Это ты не питай иллюзий. Болван!
— Мои чувства вам известны, хозяин, — стремлюсь я его ударить побольнее. — Я вас ненавижу! И это единственное чувство к вам.
Я дрожу от негодования. Наглец! Сволочь! Болван! Нет, болван, кажется, уже был, и я начинаю повторяться. С таким хозяином нужно срочно пополнять запас бранных слов.
— Как жаль, Кэрри, что рабам чуждо чувство благодарности, — жёстко говорит он. — Отныне я не буду с тобой возиться. Исполняй все обязанности рабыни и не мечтай о большем.
К нам в комнату внесли деревянную ванну и поставили её на свободное место в середине комнаты. Слуги шныряют туда-сюда с вёдрами воды, наполняя её. Лёгкий пар вьётся над ванной.
Мелвас даёт знак слуге оставить полное ведро горячей воды и выйти.
— Запри комнату, — приказ звучит, как удар хлыстом.
Моя храбрость куда-то улетучивается. От неведения, что сейчас меня ждёт, страх скручивает внутренности узлом. На негнущихся ногах я плетусь к двери.
