Но я не позволила свернуть в сторону. Нет… Сначала о деле. Да и кушать хотелось так, что сводило желудок.
— Вот, держи, — я протянула десяток медяшек Адаму. — За провизию.
— Ой, рось, — отмахнулся староста. — Ну что я, едой не поделюсь с подругой!
— А я не хочу, чтобы со мной делились, — упрямо отмахнулась я, поворачиваясь к Миле. — Мила, возьми. Не дело это. Я покупать пришла, а не попрошайничать. Хочешь помочь? Найди, кто траву скосит мне. А ещё лучше, скажи, кто сможет пяток кур продать.
Мила взяла монетки и спрятала в кармашке платья, улыбнувшись. Может, оттает?
— А вот раньше мы всем делились, помнишь? — уплывая в воспоминания, улыбнулся Адам. — Краюху хлеба делили, да кружка молока на двоих.
— Так нам уже не по семь, — рассмеялась я. — Я, как обживусь, в гости вас приглашу. Глядишь, дети подружатся.
— Так оставляй мальца, — предложил Адам. — Пусть играют, а потом домой придёт. Идти-то недалеко.
— Не останется, — качнула головой, глядя на друга. — Он сейчас за мной хвостиком бегает. Может, позже, когда привыкнет.
И я не лгала. Я действительно хотела, чтобы Кит нашёл друзей, чтобы начал жить полноценной жизнью ребёнка. Просто наслаждался детством. Я понимаю, что ему будет сложно. Случай с отцом не пройдёт бесследно, он заставит Кита махом повзрослеть. Пока этого не видно, но позже…
Позвав сына, я передала ему мешок с продуктами. Домой… Нам следует отдохнуть, а потом заняться делами. А у нас их очень много. Несмотря на то, что дом в прекрасном состоянии, нам придётся ещё неслабо постараться.
Как минимум, надо посадить огород. Что-то, что ещё успеет вырасти. Зелень, кое-какие травы… Не много, но хоть какой-то запас будет.
— Как тебе Ваня? — спросила сына, когда мы уже вышли за пределы деревни.
— Нормально, — пожал плечами мальчишка. — Он меня не обижал. А этот дядька, он… Вы с ним дружили?
— Дружили, — кивнула я. — Когда я была такой же маленькой, как ты. Мы всегда были вместе.
— И теперь будете? — ревниво спросил мальчишка.
— Теперь, милый, мы выросли, — вздохнула я. — У каждого своя семья, свои заботы. Некогда уже в походы ходить и по деревьям лазать.
— Но ты хочешь, чтобы я подружился с тем мальчиком, — сделал вывод Кит.
— Я хочу, чтобы у тебя появились друзья, — объяснила я. — Не обязательно Ваня, или кто-то определённо. Просто друзья, с которыми ты бы играл, к которым ходил на день рождения, с которым проказничал бы.
— Проказничать нельзя, — буркнул Кит. — Отец наказывал за это.
— Знаешь, иногда можно, — фыркнула я. — Главное, не навредить ни себе, ни другим людям. Во всяком случае намеренно.
За неспешным разговором мы и не заметили, как дошли до дома.
— Знаешь что, сегодня мы отдыхаем, а завтра отправимся за травами. Пора готовиться к зиме, — сообщила я, открывая дверь. — Возьми ведро и натаскай воды.
Для меня было немного странно видеть, как ребёнок занимается вполне взрослыми делами. Носит воду, может что-то приготовить, ухаживает за скотом. Живя на Земле, в современном мире, я знала, что есть дома, где ребёнок по дому работает наравне со взрослыми. Но это встречалась так редко, что вызывало удивление.
Я не бралась судить, правильно это или нет. А сейчас, понимаю, насколько это верный подход, но именно в определенных условиях. Например, деревня. Слишком много всего надо сделать, чтобы прокормить свою семью. Так что, дети тоже трудятся много, внося свою лепту.
Кит натаскал воды, а я растопила печь и принялась за готовку. Достала небольшую сковородку и поставила на плиту.
У Адама я купила немного еды, но договорилась, что Кит будет прибегать вечером за молоком.
Нарезав небольшими кусочками грудинку, закинула её в сковородку. Пусть поджарится пока. Почистила картошку. порезала небольшими брусочками и закинула к скворчащему мясу. А сверху лук и соль. Вполне сытный ужин, ещё и крынка молока есть. Нам хватит и картошку запить, и позавтракать.
Пока жарилась картошка, нарезала тонкими ломтиками ветчину и свежего, белого хлеба.
Глаза Кита загорелись, когда он увидел хлеб и мясо. Это была редкость в доме Василия. Не потому что жадный. Точнее, бывший муж был жадным, но это не причина, почему такие продукты отсутствовали на столе.
Здесь, в Боровиках, люди жили как-то сплоченнее что ли… На моей памяти и драк-то особо не случалось, если только два пьяных друга что-то не поделили. Да и старостами всегда выбирали деятельных мужиков. Вот прошлый староста и предложил построить мельницу, а поля засеять пшеницей. Потом кто-то увидел, как в соседнем городке коптят мясо, и предложил такую новинку односельчанам.
В деревне Василия мельницы не было, а пшеничная мука стоила в разы дороже ржаной. Так что, покупали муку и пекли ржаной хлеб. А о копчёностях там вообще, наверное, никто не слышал. Просто солили сало и мясо, чтобы положить на хлеб.
— Потерпи немного, улыбнулась я. — Сейчас уже будем кушать.
Пока картошка доходила, я решила кое-что проверить. Бабушка не одобряла воду в доме, поэтому мылись мы всегда в бане. И теперь мне интересно, в каком она состоянии. Уберегла ли бабушка и её так, как дом.
Уберегла… Я вдохнула запах детства и на мгновенье прикрыла глаза, представляя себя маленькой. Горячий пар, прохладную водичку и берёзовые веники. И я, маленькая, сижу на лавке, вдыхая запах трав, отваром которых бабушка поливала камни.
Приходя в себя, тряхнула головой. Это не я была — Астра. Но её воспоминания ощущались как моими. Не просто воспоминания, а те чувства, которые она тогда испытывала.
Накидав в печку дров, я подожгла кору и прикрыла дверцу. Пока мы будем кушать, банька нагреется. Протапливать до нестерпимого жара я её не собираюсь. Нам бы просто помыться.
Вернувшись из бани, я быстро разложила картошку по тарелкам и налила молоко.
— Идём кушать, — позвала Кита, который ходил по комнатам, разглядывал, щупал…
Ребёнок уселся за стол и охотно взял ложку, торопясь приступить к еде. Глазёнки жадно сверкали, глядя то на картошку, то на хлеб, то на мясо.
Именно в этот момент я поймала себя на мысли, что сделаю всё, лишь бы этот рыжеволосый мальчик был счастлив.
Мыться в бане было для Кита не в
