Красные крылья костра - Татьяна Белова

Из своих дурацких драконьих романов, она знала, что такие ощущения может испытывать только истинная пара. Но, этот мир — другой, и драконов в нём нет.

— Что же делать?

Добравшись на автобусе домой, Лена позвонила Олимпиаде Серафимовне и пригласила её на чай. Соседка, с большим интересом относилась к этой истории и, кажется, даже переживала за Юру. Она знала про странный сеанс целительства, про изоляцию парня в психоневрологический диспансер и про то, что Лену, там, представили невестой. Но Лена, боясь, что разговоры, всё-таки передаются родителям, так и не рассказала ей предысторию из мира драконов.

Олимпиада Серафимовна, пила зелёный чай и качала головой.

— Что ты будешь делать?

— Я не могу его бросить. Мне его жалко. Из больницы заберу к себе.

— Не боишься?

— Боюсь, но по-другому не могу. Вы же присмотрите за нами?

Соседка засмеялась.

— Проблема в восстановлении документов. С чего начать? По всему городу расклеены объявления о помощи бездомным. Может к ним обратиться?

— Разве можно верить тому, что на заборе написано? — Серафимовна помолчала, потом решительно стукнула ладонью по столу. — Я, кажется, знаю, как мы поступим. Покажи мне его, так чтобы он не знал. Сможешь?

Они, привычно обнявшись, сидели на подоконнике. Лена рассказывала о том, как её сегодня вызвал врач.

— Он очень удивился, почему не получилась твоя энцефалограмма. График выдавал две кривых: одна — чёткая, соответствующая ритмам головного мозга здорового человека, а вторая — размытая, идущая, словно фоном, и абсолютно неадекватная.

— Конечно, — Юстий шептал ей на ухо. — Второй — это мой дракон. Он никуда не делся. Он здесь.

И парень постучал себя по голове.

— Думаю, что любое обследование, принятое медициной этого мира, покажет мою двойственность.

— Интересно, а кардиограмма покажет биение двух сердец? — задумалась Лена.

А Юстий обратил внимание на старенькую женщину, сидевшую на стуле, в углу лестничной клетки. Она, словно кого-то ждала, но этот кто-то всё не приходил, и женщина тихо плакала, вытирая слёзы вышитым платочком.

Юстий, оставив Лену, подошёл к бабушке и присел перед ней на корточки. Ему казалось, что она сильно замёрзла, и он протянул к ней, сложенные ладонями вверх, руки. Женщина сначала замерла, а потом осторожно дотронулась до его пальцев. Она почувствовала, как по всему организму разливается уютное тепло.

— Я могу вам чем-нибудь помочь? Может позвать кого? — спросил Юстий.

Бабушка, всхлипнула и с сожалением убрала свои пальчики из его тёплых больших ладоней:

— Спасибо, внучок! Я увидела того — кого хотела увидеть.

Она встала, и медленно, держась за перила, стала спускаться вниз.

— Я пойду, помогу ей, наверное? — спросила Лена осторожно, боясь обидеть Юса.

— Иди, конечно, я никуда не денусь.

Вечером, за ставшим традиционным чаем, Олимпиада Серафимовна плакала. Лена, молчала, понимая, что сейчас решается их судьба.

— Он очень похож на моего Егорку, — всхлипывала соседка, — только, Юра — выше и мощнее. Через два месяца будет пять лет, как пропал мой мальчик, потом, его официально признают умершим. Вычеркнут его имя, а я на могилку, всё равно, не смогу сходить, потому что нет этой могилки. Вот я и подумала, что надо научить твоего Юру, признать меня бабушкой.

Лена, не верила своим ушам!

— А если, вдруг, Егор всё-таки найдётся? — не удержавшись, спросила она.

— Твои слова да Богу в уши! — Серафимовна задумалась. — Тогда сошлёмся на мой старческий маразм. И, вообще, будем решать проблемы, по мере их поступления.

Олимпиада решительно встала, не допив свой уулун.

— Завтра идёшь к Юре и подучиваешь его, как вспомнить меня. Надо, чтобы он сам меня вспомнил, тогда у полиции вопросов будет меньше.

И уже, уходя, сказала строгим голосом:

— Но жить он будет у меня!

— Ты должен её, якобы, вспомнить, но не сразу, а постепенно. Завтра в разговоре с врачом скажи, что вспомнил свою бабушку: маленькую, с седыми короткими волосами и голубыми глазами. В детстве ты её называл бабой Липой. Запомни, это важно. Она, всё время, вяжет или вышивает. В следующий раз вспомнишь, что живёт она в каком-то большом доме. У тебя своя комната есть, в которой много макетов самолётов и на стене большой плакат с красным драконом. И уже потом, изобразив счастье, «вспомнишь», что зовут её Олимпиада Серафимовна. Врачи поставят в известность полицию и, конечно, меня. Останется только найти старушку! Проведут опознание, опросят соседей-свидетелей, все подтвердят твою личность, и мы сможем сделать тебе документы, правда, на имя внука Серафимовны.

Юстий слушал и не верил! У него появилась возможность стать частью этого мира. Ему, немного претила необходимость, опять жить под чужим именем, но Лена объяснила, что через некоторое время, его можно будет поменять.

Обнимая её за плечи и делясь с ней теплом, он понимал, что сделает всё, для того, чтобы видеть её счастливые глаза.

— Ты, знаешь, в моём мире считают, что женщины умнее мужчин. Вероятно у вас так же! — сказал шёпотом Юстий и украдкой поцеловал Лену в висок.

— Ну, у нас по-разному говорят, но в начальстве в основном мужчины.

— Мужчины — практичнее, женщины — мудрее.

На следующий день в амбулаторной карте Юрия появилась запись: пациент вспомнил бабушку.

Ни одно из обследований, ни МРТ, ни КТ, не давало ответ на вопрос: «Какой диагноз?» Везде был этот размытый злополучный фон, и врачи, не в силах сделать описание, разводили руками. Но, не желая связываться с адвокатом Мэльсом, всё назначали, проводили, по возможности анализировали и сохраняли.

Лечащий врач очень радовался подробностям, которые стал выдавать Юрий. Он с широчайшей улыбкой пересказывал их Елене, а она, великолепно играя свою роль, удивлялась и с оптимизмом смотрела в будущее. Когда пациент вспомнил имя «своей бабушки», сведения были переданы в полицию.

К Олимпиаде Серафимовне пришёл участковый. Бабушка, как и положено, отнеслась к новости, о вероятно найденном внуке, скептически, но на встречу согласилась. Полицейский, увидев, что родственница и доверенное лицо живут на одном этаже, засомневался в подлинности раскручиваемой истории. Но то, что Юрий нашёлся именно во дворе дома «бабушки», выглядело очень логично.

— Человек шёл домой! — решили в полиции.

Они разыграли свои роли — как по нотам! Олимпиада Серафимовна немного повглядывалась в лицо, представленного ей парня, потом всплеснула руками и потянулась к нему:

— Егорка, внучек мой! Родненький мой мальчик! — рыдала она.

Лена понимала, что старушка, давая шанс