И что он вычитал из мыслей Сачча? Коэре и думать забыла о его новых способностях, погружённая в свои переживания. А ведь он неоднократно виделся с правителем планеты и мог многое узнать. "Он мог узнать почти всё", — дошло до неё внезапно. Но всё же она прогнала эти мысли: зачем бы Рикэну читать их с Саччем мысли? Он вообще выглядел полностью погружённым в работу и совершенно не общался с ней.
Казалось, она вообще его больше не интересовала. Со временем Коэре почти уверилась в этом — до того самого мгновения, когда он подошёл к ней на церемонии и командным, не принимающим возражения тоном, стал требовать приличного поведения. Ревнует, дошло до неё, и эта мысль очень обрадовала. Поэтому-то она непозволительно расслабилась, потому-то её и покинуло благоразумие, и Коэре решилась на откровенную блажь — поцелуи с ним, и даже больше.
Позволить ему пробраться так глубоко, так сильно раскрыться и довериться, было безумием, и результат сказался почти мгновенно. Он ударил по больному безошибочно метко и сразил почти насмерть.
"Что ж… спасибо, что сразу", — думала Коэре, быстрым шагом направляясь к своей каюте, молясь лишь о том, чтобы не разрыдаться до того, как за ней закроется дверь.
Самым болезненным было то, что Рикэн в чём-то оказался прав: в глубине души она по-прежнему металась и так и не избавилась окончательно от мыслей о Сачче. Что-то внутри неё всё ещё хотело откликнуться на полупритворную нежность в его голосе, что-то ещё реагировало на соблазняющие интонации, которые беспринципный октианец по-прежнему играючи использовал, стремясь быть для неё приятным собеседником.
Но всё же реакция на Рикэна оказалась теперь куда более острой. Все эти недели на "Чёрной звезде" Коэре внутренне застывала в его присутствии. Ненавидя себя за слабость и лёгкий страх, она всё же тянулась к нему, подсознательно надеясь поймать лишний взгляд, получить немного внимания. Но её пугало до озноба то, как эти чувства были похожи на те, что она испытывала к Саччу давным-давно, в самом начале.
Умом Коэре понимала, что Рикэн — другой. Он не будет охотиться на неё, не станет стремиться причинить боль, не станет устраивать ловушки. Но если только он с презрением отвернётся, узнав о её прошлом — это будет ещё хуже, ей этого не выдержать. Её психику после такого сможет исправить только смерть в физическом теле. А она хотела ещё пожить и потому решила не рисковать.
Как же можно было так глупо сорваться? Как она могла допустить то, чего так долго боялась?
На этот раз искать ответы было бессмысленно. Закрыв за собой дверь в каюту, Коэре без сил опустилась на пол и дала волю слезам — пусть текут, пусть вместе с ними из неё уходят последние силы и сама жизнь. Давным-давно она решила воплотиться в человеческое тело, в том числе для того, чтобы узнать, что такое человеческая любовь. Её сияющее начало, полное любопытства, не брало в расчёт возможную боль — оно было совершенным и могло справиться с чем угодно. Но её физическое воплощение отдалилось от совершенства, совершенно добровольно. Так далеко, как только можно. Кто бы мог подумать.
Глубоко погрузившись в свои переживания, она не услышала щелчка замка и заметила вторжение, только когда открылась дверь. Подняв голову, Коэре не поверила глазам.
— Это моя каюта! — зарычала она, как только Рикэн вошёл. Тут же — откуда только силы взялись — она вскочила на ноги, яростно уставившись на него: как он посмел без спросу влезать и обнаруживать её на полу, всю в слезах и соплях? Как он посмел помешать ей умирать в одиночестве?
Под влиянием вспышки ярости она набросилась на горианца, молотя его кулаками и пытаясь даже достать ударом ноги его колени. Возможно, если она попадёт точно, то сможет организовать хотя бы небольшой перелом этому бестактному подонку.
— Коэре, перестань, — Рикэн, с удивившей её нежностью, перехватил её руки и поймал взгляд, затягивая в увод.
— Пусти. Пошёл вон! Ты не имеешь права…
— У тебя признаки опасной травмы. Я сканирую за всю жизнь.
— Ты не имеешь пра…
Коэре задыхалась, снова и снова пытаясь атаковать его, как бы это ни было безумно, особенно в уводе. Рикэн без видимых усилий держал её, да ещё, к пущей её ярости, касался губами волос.
— Твой брат перед вылетом дал мне полный пре-сезариат. Извини, что не сказал раньше.
— Ты…
Теперь она хрипела, словно ненормальная, ощутив явное вторжение в психику, но не в силах противостоять этому. Рикэн корректировал негативные эмоции и, дождавшись, когда Коэре немного успокоилась, заключил её в объятия.
— Прости меня. Я сказал гадкую, ранившую тебя вещь, и это было подло, — прошептал он, ласково гладя по спине.
— Ты… ты…
— Я люблю тебя.
Коэре задышала так часто, что едва не потеряла сознание. Это было обезоруживающе. Его извинения, ещё более подлые, чем оскорбления, лишили всякой почвы под ногами. Как и его признание в любви.
— Не смей. Не смей так говорить, — заорала она, когда снова потекли неконтролируемые слёзы. — Ты разлюбишь меня, когда закончишь сканирование.
— Помолчи.
Рикэн продолжал гладить её и прижимать к себе.
Коэре показалось, что от начала до конца сканирования прошли часы — хоть она и знала, что это не так. Наконец, он выпустил её из увода, тихо всхлипывающую, и тогда она обнаружила, что сидит на кровати в его каюте, завёрнутая в плед.
— Ты принёс меня к себе на руках на виду у всей команды? — уточнила она, поднося руку к глазам: пальцы остались сухими, она плакала по-настоящему только в уводе.
— Нас видела всего пара офицеров.
Его эмоции закрывал блок, лицо выглядело абсолютно неподвижным, но даже с учётом маскировки Рикэн оставался слишком спокойным после сканирования. Коэре снова занервничала, когда молчание затянулось.
— Я не знал, что ты пережила смерть, — наконец, сказал он.
— По правде, это было не самое страшное, — сказала она, поднимая осторожный взгляд.
— А что было самым страшным?
Рикэн повернулся к ней вполоборота, упёрся руками в стену, выдавая ту бурю эмоций, которую скрывал блоком.
— Сачч. Разочарование было страшным, и очень болезненным.
— Ты любила его?
— Я была влюблена. Очень сильно.
— Это о нём ты говорила, когда мы познакомились. Из-за него пила, — кивнул Рикэн.
— Да, это правда.
— Ты встречалась с ним на Горре. И здесь ты вновь встречаешься с ним. Я хочу знать, что ты чувствуешь к нему сейчас, Коэре?
— Я не знаю.
— А ко мне?
— Я думаю, что влюблена в тебя.
— Это звучит так, словно ты сомневаешься, маленькая.
Его голос чуть заметно сорвался. Коэре опустила взгляд на свои пальцы, которые бессознательно выкручивала и сжимала всё это время:
