для нашего бизнеса.
Его антипатия была настолько сильной, что ее почти что можно было потрогать.
Я сжала губы. Мне не хотелось отвечать, но я также не хотела подогревать его неприязнь.
– Я не давала Джареду никаких советов относительно твоих вечеринок.
– Они и его тоже.
Я приняла и проанализировала этот содержательный комментарий.
Когда Тристан повернулся, чтобы уйти, я сказала:
– Я не пытаюсь отнять у тебя Джареда.
Шелковая ткань его жилета натянулась, когда мышцы на спине напряглись. Он бросил на меня взгляд через плечо.
– Я не беспокоюсь об этом.
Улыбка, которой Тристан одарил меня перед уходом, испортила мне аппетит куда сильнее, чем изображение утопленника по телевизору.
Имел ли Тристан в виду, что не был возмущен вниманием Джареда ко мне или что сомневался в моей способности забрать у него Джареда?
Следующие несколько дней слились воедино. Единственным ярким событием был визит Селесты. Она не была беззаботной и не отпускала колкости, что настораживало, но провела со мной весь день. Не говоря уже о том, что она два раза ела вместе с Джаредом и была лишь немного агрессивна. Уже неплохо.
– Кажется, я начинаю ей нравиться, – сказал Джаред следующим вечером, когда я надевала пару блестящих черных туфель на каблуках, которые, по настоянию Мюриэль, подходили к зеленому платью-пачке, которое я купила до того как…
Я вздрогнула.
До того происшествия, которое я все еще отчаянно пыталась выкинуть из головы.
– Кому?
Джаред сел на кровать и застегнул свои черные бриллиантовые запонки.
– Селесте.
Я ухмыльнулась. Не смогла удержаться.
– И что именно заставило тебя думать, что она потеплела к тебе?
– Она только единожды назвала меня лапшой-единорогом.
Моя улыбка стала еще шире.
Закончив с манжетами, он поправил планку на рубашке от смокинга, затем похлопал себя по коленям.
– Иди сюда.
Я подошла и уселась ему на колени.
– Я уже говорил, как ты сногсшибательна сегодня вечером?
Я провела пальцами по пышному тюлю.
– Ты действительно так думаешь?
– Я действительно так думаю.
– Тристан сказал, что тебе не понравится это платье.
– Тристан иногда может быть придурком.
Я поправила его галстук-бабочку, хотя он и так был в порядке.
– Ты и сам невероятно красивый, но ты всегда такой.
Джаред нанес такое количество геля на волосы, что они казались почти черными.
– У меня есть кое-что для тебя, – он вытащил из нагрудного кармана пиджака маленькую бархатную коробочку.
– Ты уже так много подарил мне, Джаред.
Когда я не потянулась за его подарком, он сам вложил коробочку мне в ладонь.
– Я купил его в тон твоим глазам, а не платью, хотя оно великолепно сочетается и с тем, и с другим.
Мой рот приоткрылся вместе с крышечкой. Я сомкнула губы, чтобы унять нарастающую дрожь. Пара филигранных золотых сережек с изумрудами сверкала на фоне черной подушки. По всей оправе были разбросаны жемчужины размером не больше игольной головки и бриллианты с дождевую каплю.
– У меня никогда не было ничего более прекрасного, – прошептала я охрипшим от эмоций голосом.
Джаред заправил прядь волос мне за ухо, затем достал из шкатулки одну сережку и надел на меня.
– Предположительно они принадлежали семье Романовых [64]. По крайней мере, так сказал мне человек из «Сотбис» [65], когда я попросил у него самое редкое и красивое ювелирное изделие на аукционе, – он вынул вторую серьгу из коробочки, затем осторожно повернул мою голову, чтобы достать до уха. – Царь приказал изготовить их в тот день, когда встретил женщину, которая должна была стать его женой. Поговаривают, он даже разработал их дизайн и подобрал камни вручную. Если бы у меня был хоть какой-то талант, я бы сделал то же самое. Но поскольку создание произведений искусства не является моей сильной стороной…
Я прижалась своими все еще дрожащими губами к его, прежде чем он продолжил ругать себя. Я была уверена, что, как и русский царь, он был способен создать нечто прекрасное.
– Я люблю их, Джаред, – я обвила рукой его шею, большим пальцем поглаживая его затылок. – Я люблю тебя.
Слова вырвались прежде, чем я успела подумать, не отпугнут ли они его. Джаред привык к пулям в сердцах, но что насчет признаний в любви?
Его взгляд замер на едва заметном шраме на моей шее.
– Тебе действительно не стоит, Перышко.
Мое сердце упало прямо в мои блестящие туфли. Я ненавидела то, что он винил себя в том нападении. И то, что никакие мои слова или действия его не переубедят.
– Нам пора. Мне нужно встретиться с несколькими людьми до начала представления.
Кивнув, я встала и приняла его протянутую руку.
В фойе нас ждала Мюриэль.
– Vous êtes si beaux [66].
Джаред поднял наши сцепленные руки и закружил меня. От неожиданности мое сердце подпрыгнуло в груди.
– Ты хотела сказать, что Лей очень красивая?
Мюриэль сняла ворсинку с его черного атласного лацкана.
– И ты тоже, mon amour [67].
Он поцеловал ее в макушку, затем отступил, потянув меня за собой.
– Не жди нас, Мими.
Она хмыкнула.
– Высплюсь после смерти.
Мое сердце снова упало вниз. Смерть. Я никогда раньше не боялась этого слова, потому что смерть – это еще не конец. Только если ты не Тройка. Мне вдруг захотелось узнать ранг Мюриэль. Я сомневалась, что в ее оценке больше одной цифры, но что, если… что, если контакт и плотная связь с семьей мафиози испортили ее рейтинг?
* * *
Оперный театр был еще одной архитектурной жемчужиной города – храм из сусального золота, масляной краски и мрамора с прожилками охры.
Джаред прижимал меня к себе, пока я вытягивала шею, чтобы насладиться великолепием сводчатых потолков.
Мои губы, должно быть, приоткрылись от благоговения, потому что Джаред сказал:
– Хочешь, я закрою это место на завтра, чтобы ты смогла сходить на частную экскурсию?
Я снова посмотрела на него.
– Ты не обязан.
Он поцеловал мои все еще приоткрытые губы.
– Считай, уже сделано. Я договорюсь и о нескольких других местах тоже.
– Ты пойдешь со мной? – с надеждой спросила я.
– Я не могу. Но как насчет Селесты? Уверен, что ей понравится. А если нет, то у нее появится материал для новых обличительных речей, – на его лице заиграла кривая улыбка, которая заставила меня покачать головой. – На этот раз я пошлю с тобой Амира.
Мое сердце заколотилось быстрее. Неужели Джаред думал, что кто-то еще попытается напасть на меня? Я собиралась напомнить ему, что бессмертна и предпочла бы, чтобы Амир остался
