же выслушала рассказ о сражении в лесу и гибели Закриса. Даже новости об изгнание Харимы в предгорье. Сейчас я такая счастливая, что почти не держу на нее зла. А Кадо поступил правильно, прекратив мои поиски.
Может, где-то глубоко в душе у меня и саднила обида, но кормисам следовало поскорее попасть домой, а не бродить по джунглям, выкрикивая мое имя. Я все понимаю. Но ведь Уно остался в лесу. Уно меня не бросил…
Мне показалось, что голос друга слабеет, и я закрыла его рот поцелуем. Просто коснулась губами его губ и замерла, а потом приказала Уно лежать спокойно и стала осыпать его ласками. Я так наскучалась и намучилась вдали от него, что просто не могла поступить иначе. Из глаз у меня лились слезы, и я слизывали их с его лица и плеч, продолжая дорожки из поцелуев.
Наконец не выдержала и горько разрыдалась, закрывшись волосами. За последние две недели я устала быть сильной и сдержанной, устала всего остерегаться, сохранять гордый вид и вести тонкие политические речи. Я всего лишь маленькая и слабая женщина и сейчас мне хочется мужского тепла и защиты. Однако Уно нужна моя нежность, чтобы поскорее встать на ноги. Он кормис, а без женщин они никак…
− Прости! Прости, я сейчас успокоюсь и сделаю все сама. Лежи и отдыхай, я знаю, что тебе поможет.
Не то чтобы я сейчас ощущала особое желание заняться любовью, мне казалось, это мой долг и лучшее лекарство для него. Но тем удивительней было, когда Уно меня остановил.
− Подожди. Ты слишком расстроена. Не нужно сейчас. Просто ложись рядом и держи меня за руку. Этого хватит.
Он улыбался светло и вместе с тем немного смущенно, что я… я почувствовала себя развратницей и спрятала пылающее лицо на его плече.
− Я тебя люблю и можешь мне ничего не отвечать. Мне не важно, как именно ты меня воспринимаешь, как приятную женщину или свою королеву. Мне достаточно того, что я знаю тебя. И это уже подарок судьбы.
Устроилась поудобнее в кольце его рук и приготовилась подремать, решив, что пора отдохнуть от разговоров, но глубокий вздох Уно заставил снова прислушаться.
− Ты больше не моя королева, Магрит.
Я с трудом перевела дыхание и призвала на помощь все свою крохотное мужество, чтобы принять новый удар. Перед глазами мелькнула зловещая тень стройной красотки с масляными волосами и медовым взглядом. Камрит! Ну, конечно, – Уно нашел свою первую любовь, и совсем скоро мы вежливо попрощаемся. Потому он меня и не захотел.
− Говори. Все и сразу. Я переживу.
Уно взял мое лицо в свои большие ладони и склонился ко мне, прижавшись горячим лбом к моему виску. Теперь он шептал прямо в ухо:
− Ты не моя королева, потому что я больше не член Семьи. Я срезал свой знак. Я теперь один. Мне не к чему возвращаться. Но я останусь с тобой, где бы ты не захотела быть. Я не хочу жить без тебя. Ты – все, что у меня есть. Мое сердце в твоих руках, Магрит.
− Ага! Зато мое сердце ты сейчас чуть не остановил! А-а… а как же она?
− Кто?
Мне стало неловко. Может, его привязанность к Камрит исчезла вместе с меткой наставника, может, и не было вовсе никакой особой привязанности, одни приятные воспоминания и только.
− Уно! Я растеряна, и оттого все плохо поняла. Скажи, что нам теперь делать? Я должна вернуться домой? Они же не смогут без меня?
− Смогут. Потому что ты оставила им великие дары.
Когда Уно рассказал мне про девочек, я просто подпрыгнула на постели. Вот уж новость, так новость! Значит, в Кормаксилоне все полны энергии, и я даже заслужила отпуск от королевских обязанностей. Странные чувства теснились в груди, вроде бы и радость облегчение, но одновременно легкая грусть. Девочки…
Их считают моими дочерями. Кажется, я опять расплачусь. За всю жизнь свою я не лила столько слез, сколько за три дня в Мантихаре. Надо отсюда убегать, но куда…
− Уно, а если мы вернемся в Кормаксилон, думаешь, нас примут обратно?
− Конечно. Ты по-прежнему их королева – они будут тебя обожать.
− А ты?
− Я пойду за тобой, если позволишь. Но не знаю, как отнесутся ко мне бывшие… собратья.
Последнее слово далось ему с немалым трудом. Между бровями пролегла глубокая морщинка и тогда я быстро-быстро заговорила:
− Уно, послушай! То, что ты лишился метки еще ничего не значит. У меня ее вовсе не было от рождения, вы меня наградили своими знаками, так сказать. Вот, смотри – четыре рисунка едва различимы на руке, как будто тоже скоро исчезнут. Ну и что такого! Какая разница – как ты выглядишь, какого цвета у тебя кожа и есть ли на ней узоры, главное, что у тебя в душе и в голове. Хочешь вернуться и жить с теми, кто тебе дорог? Давай сделаем это вместе! Мне тоже не терпится посмотреть на девочек, если честно.
Я зашмыгала носом и стала глубоко дышать, чтобы успокоиться. А потом мне стало смешно. Я начала без умолку болтать о том, как буду с девчушками играть, сказки им рассказывать, заплетать волосы… Ой! А если они лысенькие, как и все кормисы? Ну, по круглым головушкам буду их гладить тогда, что ж делать.
Мы так развеселились, что не сразу заметили, как к нам вошел Манти Ош. Отшельник принес целебный отвар для Уно и немного еды на жестком листе какой-то пальмы. Ммм… жареная рыбка и печеные в золе яйца. Я тоже кушать хочу, но это позже, пусть сначала подкрепится Уно. Пока он ел, я ухаживала за ним, вытирала капли воды, пролившиеся на грудь, поддерживала его руку.
Манти Ош не сводил с нас бесстрастных глаз и задумчиво молчал, а потом вдруг спросил о Камрит. Мы с Уно переглянулись и хором ответили, что она убежала отсюда в большом волнении. Манти Ош покачал головой и вышел, вероятно, отправившись на поиски своего единственного «препятствия» на пути к торжеству Духа.
Признаться, в своей радости я даже забыла последние слова Камрит о нежелании жить.
Скорее бы Манти Ош ее отыскал.
Глава 38
Откровение
До обеда мы валялись в хижине и разговаривали. Рядом с любимым мужчиной все злоключения казались далекими и уже не так ранили душу как прежде. Я старалась не огорчать Уно былыми страхами и осторожно описала ему события в Дармаллаке.
Наро жив, а наш мучитель Закрис получил по заслугам, не стоит ворошить прошлое. Но Уно угадывал мое настроение по мимолетным жестам, – читал меня, словно раскрытую книгу, как свиток с изречениями своего
