за собой кровавый след…
Конан встал на ноги, сжимая в руке любимый кинжал. Оглянулся.
Найда стояла посередине поляны, где происходила битва, широко открыв сияющие глаза, и сцепив руки перед грудью: ни дать, ни взять — испуганная и невинная девочка.
Конан подошёл. Пристально посмотрел в ярко искрящиеся глаза. Буркнул:
— Спасибо!
Девушка похлопала ресницами, словно чему-то само-собой разумеющемуся. Вроде как она просто передала ему во время обеда кусок хлеба:
— Пожалуйста, Конан!
— Всё равно. — Конан ещё сердился, — Тебе не нужно было так рисковать!
— Нужно. Тут, понимаешь, какие-то противные бандиты покушаются на жизнь моего мужчины, а я — что? Должна спокойно на это смотреть?!
Конан хмыкнув, отметил про себя, что он — уже не «наглый варвар!», а «её мужчина!». Но вслух сказал:
— Отличный бросок. Где научилась?
— Да всё там же. У папочки. Пока сидела в этих чёртовых шикарных апартаментах, надо же было как-то… Поддерживать форму. Ну и заодно готовиться к очередной попытке. Со стороны милых сестричек.
— Ха. И скольких из них — ты?..
— Только двоих. — Найда снова состроила мину обиженной девочки, — И вовсе я никакая не кровожадная, как ты мог бы подумать!
Конан ухмыльнулся:
— Вот уж нет! Ничего такого я и не подумал! И вообще: ваша семейка — как на подбор! Все — образцы добродетели и миролюбия!
После чего поспешил метнуть кинжал, который так и не выпустил из руки.
Найда обернулась.
Кинжал вошёл по рукоять в бок того мерзавца с раной в бедре, который попробовал было поднять один из луков. Но сейчас, со сдавленным стоном растянулся на животе.
Найда пожала плечами:
— Вот ведь настырный мерзавец!
— Найда! Что за выражения для юной наивной девушки!
— Ах, да. Прости, милый. Нечаянно вырвалось. Я хотела сказать: как метко ты бросаешь! А уж как смертоносны твои удары мечом!.. Некоторые.
Конан почувствовал, что краснеет.
— Твоя правда. Ослабил бдительность. Забыл про него.
— Это всё — из-за моей неописуемой красоты, которую ты вовсе не ожидал увидеть здесь, на поле битвы!
Конан покачал головой:
— А ты у меня — того. — и, на возмущённо вскинувшиеся брови поспешил поправиться, — Я имел в виду — с юмором.
— Вовсе нет. Это я просто следую твоему примеру. И холю и лелею своё раздувающееся с каждой минутой самомнение!
Конан почувствовал, что краснеет ещё сильней. Но справился со смущением:
— Всё-таки ты с ним, ну, с самомнением… Помягче. Не перебарщивай!
— Ох, кто бы говорил!
Они оба от души рассмеялись. Но Найда вдруг посерьёзнела:
— Смотри-ка! А он прилично разодрал тебе бок!
— Э-э, ерунда! Просто царапина!
— Ага. Царапина. Только кровь из неё уже льётся тебе в сапог! Погоди-ка…
Найда, подрезав выдернутым из груди владельца собаки кинжалом подол, оторвала от своего многострадального платья длинную полосу. Отрезала и сухой кусок от рубахи бандита с выпущенными кишками. Кусок аккуратно сложила, и прибинтовала полосой к ране. После чего занялась и дырой от стрелы, которую Конан уже обломил и вынул из бицепса. Конан не без интереса наблюдал за действиями девушки, но не вмешивался. Хотел посмотреть.
Вот и выяснил. Что ни вид, ни запах крови на его подопечную особого впечатления не производят — неужели привыкла?!
— Нет. Я к виду и запаху крови не привыкла! — словно читая его мысли промолвила Найда, — Просто не могу же я стоять и спокойно смотреть, как мой любимый истекает кровью от вонючей сабельки какого-то недоноска!
— Найда!
— Всё-всё! Намёк поняла. Не ругаюсь, и веду себя… Скромно. И прилично.
— Ну то-то. А сейчас давай-ка соберём всё остальное наше оружие, и осмотрим карманы этих балбесов.
Вдруг найдём чего полезного.
То немногое полезное, что нашлось в карманах падших бандитов, они рассматривали уже в своём лагере, при свете костра. Методично поглощая шашлык из подогретого на огне лосиного мяса. Раны Конана смазать чудодейственным бальзамом, имевшимся в склянке в суме, разумеется, не забыли.
Пара кинжалов, стилет, кастеты с шипами, булава, восемнадцать стрел — Конан не упустил случая забрать один из трофейных луков с колчаном, куда переложил все стрелы. Четыре сабли они не стали брать с собой — Конан посчитал их хуже своего меча, а Найде они показались слишком тяжёлыми и неудобными. Зато вот пояс с ножнами для кинжалов она с того из бандитов, что оказался похудее, сняла с явным удовольствием:
— Не нужен он ему больше. А то я с кинжалом в руке чувствую себя как идиотка. А так — оружие будет и под рукой, и руки останутся всегда свободными!
Конан не возражал и когда оба трофейных кинжала девушка забрала себе. А вот против дубинки, которой был вооружён собачий проводник, оба высказались однозначно:
— Несерьёзно это.
— Точно. Дохленькая палочка. Только белок пугать, молотя по стволам!
К сожалению, ни монет, ни каких-то ценных вещей у убитых не имелось: или ещё не заработали на шкурах волков и медведей, или ещё никого не ограбили. Или, вероятней всего, как сказал Конан — просто оставили на попечение своего престарелого компаньона.
Да и вообще — собирались промысловики и выступали за ними явно в большой спешке: с ними не имелось даже запасов еды! Видать, очень сильно верили в свои силы, и рассчитывали забрать назад копчёную лосиную ногу. И сейчас вслух Конан отметил, что самый умный из всей банды — старик, который остался в избе, сторожить всё добро. Видать, хоть и зарился на девичьи прелести, но и шрамы, и мускулы, и оружие северного воина оценил адекватно. Понял. Что имеет дело с профессионалом. С которым лучше не связываться.
Поэтому с сотоварищами и не пошёл.
Доев последний кусочек, и облизав пальцы, Найда сказала:
— Пусть папочка назвал бы меня некультурной и дикаркой, но вот так мне кушать — куда приятней, и вкусней, чем с золотых тарелок, пусть даже запивая не водой, а дорогим вином из хрустальных графинчиков! И пальцы облизывать от жира никто не мешает!
Конан сказал:
— А кто-то только недавно хвастался, что к нему сватались чуть не принцы! А уж принцам надо демонстрировать воспитание высокородной дамы и привычки королевны!
— Ну… Согласна. Папочка пытался, конечно, устроить моё будущее так, как он это понимал. Поэтому дворцовому этикету, культурному разговору, и прочим «благородным» прибамбасам я училась вместе с этими… Ну, ты понял, с кем!
— Да, Мардук их задери. А ведь я даже не спросил, как этих, последних, звали.
— Да и Бэл с ними. Сейчас это не столь важно. Главное — Ханны с ними не было.
— Вот кстати. О
