— Я вижу, ты выбрала… Что ж, если тебе дороже та, кто бросила тебя, кто я такая, чтобы настаивать на обратном?
Ответить не успела, поскольку мобильник не выдержал моих эмоций. Впрочем, поистине удивительно, что еще не отключился еще в начале разговора!
Я и раньше замечала, что стоит мне слишком разволноваться, как кругом начинают сбоить все электроприборы разом. Погасший экран, казалось, служил доказательством моей необычной, нечеловеческой природы.
Вдруг мне почудилось, что за мной наблюдают. У ограды зашуршали листья боярышника, качнулись ветки… Нет, это всего лишь ветер, только почему он несет неуловимый аромат меда и яблок? Не об этом ли запахе говорил дед, когда рассказывал о фейри?
Застыла, глазами ища следы пребывания в саду чужака. Можно ли перелезть эту высокую чугунную ограду? Вряд ли. Острая наверху, рядом густые кроны кустов и деревьев. Не сломав ни единой ветки человеку тут не пролезть. Никого тут нет Эйлин, тебе показалось. Это ветер или кошка.
Но почему я все еще чувствую, что за мной наблюдают? На всякий случай спросила:
— Кто здесь? Покажитесь!
ГЛАВА 18
ГЛАВА 18
В ответ резкий, плотный порыв ветра, взметнув волосы, пролетел мимо меня, сначала в одну, потом в другую сторону. Закружил вокруг, окутывая ароматом меда, от которого на языке стало сладко, на душе умиротворенно, а еще закружилась голова.
Угроза, что до этого момента ширилась в моем сознании, в этот момент пропала.
Ветер исчез так же внезапно, как и появился. Я какое-то время еще стояла, раздумывая, что это было, а потом все же пошла обратно в дом.
Меня преследовало странное ощущение, будто окутана мягким и теплым коконом, который, я готова была в этом поклясться, защищал меня.
На кухню к деду и подруге вернулась задумчивой.
— Мама звонила? — спросила Флави.
— Да. Мы поругались еще раз едва ли не хуже, чем перед отъездом — ответила, пряча телефон в сумочку — Она ревнует меня к призраку Морны.
Сказала и подумала: не мамин ли это дух прикоснулся ко мне недавно?
— Ты должна быть благодарна Кэт. Она любила тебя и берегла как родную. Благодаря ее помощи, ты все еще жива.
— Я благодарна ей, но я не вернусь во Францию.
— Ты не поверила мне? — взволнованно подавшись вперед, произнес Киллиан Даффи — Не веришь до сих пор?! Тогда сними перчатки и дотронься до вон той чугунной сковороды. Если на твоей коже не останется ожога — можешь считать себя человеком и оставаться тут.
— У меня аллергия на железо. Ожога не будет, но сыпь и краснота, наподобие крапивницы, проявятся обязательно.
— Это потому что ты полукровка, но пойми, девочка, ты не человек! Скажи, что ты решила делать, если не вернешься к Кэтлин?
— В рассказанной вами истории мне непонятен один момент: каким образом моя мать сошла с ума и отчего погибла. Я намерена это выяснить. А еще мне понравился этот дом. Я хочу жить здесь.
Плечи старика опустились, и он заявил:
— Вижу, ты упряма, как Морна и мне тебя не разубедить. Судьбу не обманешь, но я хотя бы попытался… Поступай, как знаешь, но помни, я тебе предупреждал: те, кто добрался до твоей матери, на этой земле могут дотянуться и до тебя — старик вынул из кармана небольшой блокнот и ручку. Быстро что-то написал и, вырвав листок, подвинул мне — Вот адрес моего друга, друида Кигана Маккарти. Только благодаря его помощи я выжил после встречи с твоей бабкой. Если будут проблемы — иди к нему. Ниже адрес моего дома, если надумаешь зайти в гости. Я сделал все что мог. Может это и эгоистично, но я не буду больше тебя отговаривать. В твоих жилах фейрийской крови гораздо больше, чем у твоей матери и даже просто находиться рядом с тобой для меня большое облегчение. Ведь тяга к фейри не угасала во мне ни на день, с момента, как я встретил твою бабку на той дороге в Коннахте. Но для тебя самой лучше было бы уехать. Доброй ночи, дамы, мне пора домой.
Флави осталась на кухне, возиться с посудой и ужином, я же решила проводить деда до двери. Когда он уже стоял на пороге, произнесла:
— Ты говорил, в моем обществе тебе становится легче. Тогда заходи почаще.
— Спасибо — улыбнулся старик — Я бы рад воспользоваться твоим щедрым предложением, но не хочу привыкать к тебе. Потому что терять тебя, потом будет во сто крат больнее, птичка… Мое сердце и так истерзано сверх меры, думаю, оно выдержит еще одного потрясения.
Закрыв дверь за Киллианом, направилась на кухню, чтобы помочь подруге с ужином. Путь в кухню шел через столовую. Я не стала зажигать в ней люстру: света, падающего из дверей кухни, было вполне достаточно, чтобы пройти, ни на что не наткнувшись. Отчего-то посередине комнаты мне стало жутко, словно ледяной взгляд скользнул по коже, вызвав толпу мурашек.
Я поежилась, потерла плечи и на ходу огляделась. Краем глаза уловила какое-то движение, повернулась в ту сторону и вскрикнула.
Мне почудилось, что в большом зеркале на стене появился силуэт мужчины. В память четко врезались его совершенные черты, разорванная рубашка с распоротыми рукавами и раны из которых сочилась серебряная кровь. От страха я застыла на месте и попятилась. Призрак протянул руку вперед, но его ладонь уперлась в обратную сторону зеркального стекла. Совершенные губы беззвучно прошептали "Помоги!". В следующий миг я натолкнулась на стул, стоявший позади, взвизгнула от страха и бросилась прочь.
ГЛАВА 19
ГЛАВА 19
— Эйлин? О боги, что с тобой случилось?! Ты так кричала… я уже было подумала, что сюда забрался вор.
Сказать, что видела кого-то в зеркале, после того как подруга слышала, что моя настоящая мать окончила жизнь в психбольнице? Нет. Еще решат, что безумие наследственное, подумала и решила соврать:
— Н-ничего Флави. Просто увидела мышь. Надо будет завтра найти хозяйственный магазин, купить мышеловок и отравы. Или в гараже покопаться — может, там найдется то, что нужно и тратиться не придется.
— Я нашла картошку в кладовой. Предлагаю приготовить гартен дофинуа. Сыр и яйца мы купили по дороге, чеснока тут нет, но, думаю, если заменить его этими специями получится вполне прилично — затараторила подруга, демонстрируя ярко-желтый пакетик.
— Хорошая идея — поддержала я и мы вместе принялись за готовку.
Когда ужин был готов, я предложила:
— Давай накроем в столовой?
— Зачем? Нас же только двое.
— Хочу торжественности и еще почувствовать себя полноправной хозяйкой этого дома.
Вскоре мы уже сидели за длинным столом. Залитая светом люстры, столовая казалась очень уютной, а запах привычной пищи и болтовня сделали атмосферу почти домашней.
Я нарочно решила ужинать именно здесь, чтобы незамедлительно изжить страх перед этой комнатой, не дать ему укорениться.
За едой то и дело поглядывала на зеркало, которое сейчас выглядело вполне обычным. Но бронзовая оправа была выполнена столь искусно, что поневоле притягивала взгляд. На нее хотелось смотреть без конца.
— Красиво, да? — произнесла Флави, проследив мой взгляд — Интересно, где его изготовили? Наверное, оно антикварное. Едва ли такую красоту штампуют на каком-нибудь заводе.
— Думаю, ты права. Симметричная, витиеватая оправа из бронзы, это определенно барокко — ответила, с наслаждением отпивая из чашки, чай с мятой, листочки которой еще засветло приметила и собрала в саду.
Когда мы принялись убирать посуду, возникло стойкое ощущение, что из зеркала кто-то наблюдает за каждым моим движением. Но стоило повернуться к этой вычурной стекляшке, ощущение тут же пропадало. Бред! Ну не сошла же я с ума? С этим зеркалом определенно что-то нечисто. Может, призрак в зеркале не показывается потому, что я не одна в комнате?
Когда с мытьем посуды было покончено, я уступила Флави право первой отправиться в душ, а сама снова вошла в гостиную. Ничего.
Вдохнула, будто собираюсь нырнуть в ледяную воду, и выключила свет. Ничего. Только мое напряженное, испуганное лицо в отражении.
