Ну, по крайней мере, мне кажется, что сегодня он пах морским бризом. Я ведь никогда не была на море. И знала о нем лишь из книг да рассказов. И все же Йоширо пах чем-то соленым и свежим, так будто только стоял на берегу моря. Волны разбивались о камни у его ног и оседали маленькими каплями на его одежде, коже, волосах и впитывались, пытаясь заклеймить его.
-- Ты что-нибудь слышала о хокку? – прервал он мои мысли и с невозмутимым видом открыл одной рукой книгу.
Он вел себя так, будто мы семья и лежать в обнимку на кровати, читая книгу, для нас обычное дело. Но это было не так. Йоширо никогда не приходил на территорию своих наложниц, никогда ни с кем не лежал в обнимку в одежде, никогда никому не читал... В этом было столько всего необычного нового и приятного... Это ведь значило что-то? Что я не просто одна из наложниц? Сердце пустилось в стремительный бег.
-- Аиста гнездо на ветру. А под ним – за пределами бури –Вишен спокойный цвет, -- начал читать Йоширо.
Он говорил на моем родном языке. Иногда, казалось, даже не смотрел в книгу, а читал их по памяти и книга нужна лишь для отвода глаз. А я думала о его бархатистом голосе, и о том, что никогда в жизни не слышала таких странных стихов. Коротких, но наполненных глубоким смыслом. А еще о том, как тепло и уютно вот так лежать рядом. Я даже не заметила, как задремала и последние, что я услышала, стало немного грустное и более длинное хокку:
-- Я развязал свой шнур в надежде,
Что хоть во сне увидимся с тобой,
Но видно, ты о встрече не мечтаешь,
Поэтому и в снах не явишься ко мне.
Йоширо обнял меня покрепче и замолчал. Я хотела что-то сказать, но мягкая дымка сна уже сомкнулся вокруг меня и затягивал в свой призрачный мир. Я не могла сопротивляться ее ласковым прикосновениям. Впервые за долгое время мне было так хорошо. Скромный поцелуй в щеку стал тому подтверждением.
А проснулась я совсем от других ощущений. Меня просто на просто кто-то душил. Подушкой!
Так остервенело, дико и яростно я еще никогда не боролась за свою жизнь. Это какой же надо быть гадиной, чтобы убить человека во сне. Одним из ударов мне удалось дезориентировать убийцу. Это дало мне всего лишь несколько секунд, но этого вполне хватило, чтобы скинуть подушку и сделать полноценный вздох. Я окинула комнату беглым взглядом в поисках Неда. Волк не дал бы меня в обиду. Он вообще бы не пустил в комнату чужака. Однако моего друга в комнате не оказалось.
Накатила легкая паника. Неужели сначала убили его? Я посмотрела на восседающую на мне наложницу императора. В лунном свете ее черные волосы отливали синевой. Прекрасное лицо искажала гримаса ненависти. Ее щека алела от моего удара. Кимико.
Одалиска тяжело дышала. Ее руки подрагивали, в то время как глаза наполнялись слезами.
-- Ненавижу! – шепнула она и потянулась к моей шее, прежде чем я успела спросить у нее о судьбе Неда.
Резко ударила в ответ и столкнула с себя наглую девицу. Кимико упала на пол и даже не попыталась встать. Из ее глаз потекли тоненькие ручейки слез. И что самое странное я не испытывала злости по отношению к ней. Удивительно, но мне стало ее искренне жаль.
Она любила Йоширо. Император – центр ее жизни, смысл существования. Но он предпочел другую. Жестокий удар по самолюбию. Хотя за время пребывания в гареме она должна была понять, что такой исход неизбежен.
-- Почему ты? – тихим голосом спросила Кимико, поднимаясь с пола. Ее хрупкие плечи подрагивали. Девушка находилась на гране истерики.
И я не знала, что ей сказать, чтобы хоть немного успокоить и, наконец, спросить про волка.
-- Ты его не любишь! Ты не достойна его. Почему ты?! – уже намного громче вопрошала Кимико. Кажется, даже не надеясь на мой ответ.
-- Господин даже никогда не бил тебя просто так. Только наказывал, -- я сузила глаза и хотела уже спросить, откуда ей известно, но Кимико будто прочитала мысли. – Я подкупила охрану. И мне все доложили. Любую из нас уже бы убили лишь за слова об убийстве императора, не то, что за попытку. А тебе ничего! Господин все равно проводит с тобой каждую ночь. Оставил тебе твое имя, дарит подарки, потакает тебе во всем! Да чем ты его околдовала, дрянь? Ты же безродная шавка! Отребье! Безграмотная... Ты... Ты и половины не умеешь того, что умею я. Ты не обучена искусству любви, ты не играешь на музыкальных инструментах... Ты не приняла нашу веру... ты... Ты даже не уважаешь его!
-- А разве человека любят за его умения? – спросила у сжавшейся на полу девушки.
Кимико посмотрела на меня и удивленно приоткрыла свой изящный маленький ротик.
-- Человека любят просто так. Любят за то, что есть. И совершенно, неважно умеет ли он петь или нет. Ты просто принимаешь его таким, какой он есть, со всеми недостатками. Потому что без них это уже будет другой человек. И нельзя никого заставить любить, уважать или ненавидеть. Все чувства возникают стихийно и совершенно не подвластны нам.
Девушка вытерла слезы маленьким вышитым платочком, грациозно поднялась и выразительно посмотрела на меня.
И честно признаться Кимико вызывала этим у меня еще больше жалости. Девушка продолжила свой путь к выходу, изящно выписывая бедрами восьмёрки и семеня небольшими шажками. Но мне пришлось ее остановить:
-- Не так быстро, Кимико! – прижала дверь рукой прежде, чем наложница успела выйти. Девушка слегка вздрогнула, но на лице не дернулся ни один мускул. – Где мой пес?
-- Я его не трогала, -- прошипела гадина, будто и в этом моя вина. – Его забрал император, -- она со всей силы дернула дверь, так что не придержи я ее прилетела бы ей прямо в лоб, и гордо удалилась прочь.
Я вернулась в постель. Теперь меня терзали мысли о том, зачем Нед понадобился императору и почему он так легко ушел. Идти за ним прямо сейчас посреди ночи глупо, да и Йоширо наверняка спит. Лишний раз нарываться на неприятности не хотелось. Уверена, раз император вернул его мне значит больше волку ничего не грозит. Значит, за него можно не опасаться. А вот
