Он усмехнулся.
— У нас не было времени много разговаривать с тех пор, как мы заключили сделку. Я думаю, что имеет смысл пройти через это.
Я сглотнула.
— Верно. Что… что еще?
— Мы грандиозно расскажем о нас в День Отбора. Начнем с того, что пойдем на стадион, держась за руки, перед тренировкой, чтобы запустить вереницу слухов. Команда будет полна энергии, так как все узнают, кто входит в команду и в каком звании.
— А потом, в кафетерии после тренировки, мы… устроим сцену. — Он кивнул.
— Мы устраиваем сцену…
— Я подбегаю к тебе и… целую тебя.
Ухмылка Клэя была неисправимой, и я шлепнула его по руке.
— Я так рада, что это тебя забавляет, — сказала я с сердитым взглядом.
— Я просто нахожу забавным то, что ты едва можешь произнести слово “поцелуй”.
Я хрустнула шеей, расправляя плечи и отказываясь признаться ему, что в моей жизни было всего пару поцелуев — ни один из которых не перевернул мой мир — и что все это заставило меня захотеть забиться в нору и спрятаться.
Я могла бы это сделать. Это был вариант. Я могла бы отменить все это прямо сейчас и избавить себя от смущения.
Но что-то странное произошло после того, как я оставила Клэя той ночью в кафе.
Я поняла то, в чем мне было неприятно признаваться.
Я хотела этого.
Это было возмутительно и, скорее всего, провалится, но даже возможность того, что это сработает таким образом, что Шон не только заметит меня, но и проявит ко мне интерес?
Это была слишком пьянящая фантазия, чтобы отказаться от нее.
Итак, если моя роль во всем этом заключалась в том, чтобы устроить сцену, чтобы Малия заметила, что Клэй двигается дальше?
Я бы сыграла свою роль.
Хотя тот факт, что он думал, что я могу заставить такую девушку, как она, ревновать, сам по себе был немного нелепым.
— Хорошо, давай сделаем это, — сказала я, игнорируя чувство неуверенности, терзающее мою грудь. У меня было бы достаточно времени, чтобы позволить ему не дать мне уснуть позже. — Итак, ты стоишь вон там, притворяешься, что стоишь в очереди или что-то в этом роде.
Я указала на свой стол, и Клэй занял свою позицию, наблюдая за мной с любопытством.
— Хорошо, — сказала я, заламывая руки. — Вот сейчас.
— Хорошо.
Клэй ждал, а я просто стояла там, поджав губы и заставляя свои ноги двигаться.
— А вот и я.
Он усмехнулся.
— Хорошо.
После очередного долгого колебания он открыл рот, чтобы задать мне вопрос, но я начала, прежде чем у него появился шанс.
Это были быстрые пять шагов, прежде чем я прыгнула, и я крепко зажмурилась от перспективы, что он уронит меня или будет сбит с толку моей неуклюжестью. Но Клэй с легкостью поймал меня, его руки обвились вокруг моей талии, а мои ноги сомкнулись вокруг его. У меня перехватило дыхание от такой силы, волосы немного упали мне на лицо, а очки съехали на переносицу.
Я медленно подняла их обратно, тяжело дыша, тогда я каталогизировала каждое место, где мое тело касалось его — мои руки вокруг его шеи, моя грудь прижималась к его груди, мои бедра сжимали его бедра.
И между моих ног что-то чужеродное покалывало там, где его живот терся о меня. Паника пронзила меня, когда я вырывалась из его рук.
— Ладно. Я поняла.
— Разве ты не хочешь попробовать поцелуй?
Я прищурила глаза.
— Не будь соплячкой.
— Что?
Он изобразил невинность, вскинув руки вверх.
— Я думаю, ты почувствуешь себя более комфортно, если попробуешь это сейчас, когда никого нет рядом.
— Я тебя хорошенько чмокну, а потом закричу, что у тебя получилось, чтобы закрепить гордость подружки.
Клэй поднял палец и помахал им из стороны в сторону.
— Не просто чмокнуть. Это никого не убедит. Они скорее подумают, что мы брат и сестра, чем пара.
— Хорошо, — выдавила я. — Можно немного языка. Но только быстрый осмотр, capisce? (с италь. capisce — понятно)
Он приподнял бровь.
— Ты что, теперь итальянка?
Я отмахнулась от него.
— Мне нужно вернуться к работе. И тебе нужно вернуться к тренировкам. Я думаю, нам и так хорошо.
Клэй улыбнулся, уступая и направляясь к двери, но он остановился в дверном проеме, что-то опустило его плечи, прежде чем он повернулся ко мне.
— Спасибо, — сказал он, и слова застряли у него в горле. — За то, что делаешь это.
Момент мягкости с его стороны застал меня врасплох, но я отшутилась, пожав плечами.
— Эй, это я буду благодарить тебя, когда ты найдешь мне моего первого настоящего парня.
В ту секунду, когда слова слетели с моих губ, я воспротивилась — шокированное выражение на моем лице отразилось на лице Клэя.
— Первый парень? — эхом отозвался он.
У меня не было возможности ответить, прежде чем Шарлотта вошла в дверь своего кабинета, который был соединен с моим, и начала бессвязно перечислять около двадцати вещей, которые ей от меня были нужны.
Я вытолкала Клэя за дверь, не отвечая на его вопрос, и как только дверь за ним закрылась, в комнату влетела Шарлотта.
— Ты слушаешь?
Я резко выпрямилась, схватив свой блокнот со стола.
— Записываю. И у меня есть новости об аукционе.
Она осторожно посмотрела на меня, приподняв бровь при виде двери, которую я только что охраняла, прежде чем пожать плечами, как будто ей не стоило тратить время на расспросы. Затем она повернулась и проскользнула обратно в свой кабинет, я следовала за ней по пятам, пока она продолжала составлять наш список.
И мне каким-то образом удалось обратить на это внимание, несмотря на то, как бешено колотилось мое сердце в груди.
Глава 6
Клэй
— Ты готова к этому?
Джиана заламывала руки перед стадионом, ее глаза бегали, когда она оглядывала нас, как будто она боялась, что кто-то может подслушать. Утреннее солнце осветило все цвета в этих глазах, которые я никогда раньше не замечал — странная смесь бирюзы, золота и зеленого.
Ее страх быть заметным и необоснованным. Почти все уже были внутри, согревались и пытались справиться с тревогой из-за того, что этот день принесет всем нам.
Великий День Отбора.
— Ты можешь отказаться, — сказал я.
— Нет. — Джиана ответила так быстро, как я и предполагал, покачав головой и расправив плечи. — Я в порядке, я просто… — Она прикусила губу. — Послушай, я верю тебе, когда ты говоришь, что собираешься мне помочь. В этом есть смысл. Я не знаю, как флиртовать, не говоря уже о свиданиях, или как заставить парня, который даже не знает, что я жива, захотеть меня.
Она вся нервничала, ее руки немного дрожали, когда она смотрела на облупившийся лак на своих ногтях.
— Но я помогаю тебе, — сказала она, качая головой. — Заставляя кого-то вроде Малии ревновать?
Она не закончила мысль, просто прикусила внутреннюю сторону щеки и посмотрела на меня так, как будто это было очевидно, как будто она не могла ни в ком вызвать ревность.
Я не потрудился сдержать улыбку, которая изогнулась на моих губах, когда я позволил своим глазам пробежаться по ней. Она оставила волосы распущенными, тугие локоны все еще были немного влажными после утреннего душа, и какой бы макияж она ни нанесла, он был достаточно легким, чтобы все веснушки, усеявшие ее щеки, просвечивали сквозь тональный крем. Ее очки в красной оправе подходили к клетчатой юбке, которую она носила, и чулкам до колен, которые она сочетала с ней. Она совершенно не обращала внимания на то, насколько сексуальны ее ноги, на то, что вид этой маленькой юбки, контрастирующей со скромной пуговицей, застегнутой до самой шеи, заставил бы любого натурала страстно захотеть расстегнуть ее, заставил бы любую женщину страстно желать быть такой же соблазнительной.
— Доверься мне, — сказал я, не торопясь, когда мой взгляд снова пополз вверх, чтобы встретиться с ее взглядом. — Малия сойдет с ума, когда увидит нас.
