– Вас всё устраивает во дворце? Возможно, у вас есть какие-то пожелания? Претензии?
– О, что вы, нет. Всё отлично. Особенно, когда меня не беспокоят, – в душе улыбнулся Альберт, понимая, к чему ведёт разговор советник принцессы.
– О, вас посмел кто-то побеспокоить? – продолжил игру Нэвил.
– Ну, что вы! Просто вчера его величество, очевидно, забывшись, ворвался ко мне вечером, когда я мирно ужинал со своей дорогой кузиной. У меня, знаете ли, тонкая натура… Чуть несварение не случилось, – Альберт притворно печально вздохнул.
– Ваша светлость, приношу вам свои извинения. Вы же понимаете, его величество воспринимает весь дворец как свой собственный дом. Это для него так естественно... – в голосе Нэвила звучали виноватые нотки.
– Ваша светлость, следует ли мне попросить вас напомнить его величеству, что покои в его дворце, в которых я проживаю, являются неприкосновенной территорией другого государства? Мало ли, чем и с кем я в следующий раз буду там заниматься, когда его величество посчитает возможным нарушить государственные границы Лирании.
– Альберт… Вы позволите вас так называть? – получив утвердительный кивок от герцога Берского, Нэвил продолжил, – Так вот, я прошу вас, не надо всё усложнять. Вы же понимаете, в какое двойственное положение нас поставили по условиям договора. Даже ваше проживание во дворце вызывает толки...
– Герцог, надо ли мне ВАМ напомнить, что именно вы от лица Эборна одобрили и приняли такие условия? – от слов Альберта Нэвил мученически закатил глаза, – Я так и думал. Впрочем, чтобы избежать кривотолков, я готов немедленно предложить принцессе апартаменты в посольстве Лирании. Его величество, если и когда захочет пообщаться со своей невестой, всегда сможет заранее уведомить меня и получить соответствующее разрешение… – опекун задумчиво потер бровь и добавил, – или нет. Да, думаю, такой вариант будет более уместен для молодой девушки. Я немедленно отдам распоряжение на подготовку и переезд её высочества, – Берский откровенно наслаждался противостоянием.
– Бросьте, Альберт! Я знаю, что вы вполне можете это устроить, – рассмеялся, сдаваясь, герцог Милонский. Вот только его глаза не смеялись, в них затаился злобный огонёк, – Прошу вас, не стоит. Я хотел лишь поговорить, но никак не ссориться. Вы же знаете, как тяжело с королями. Я прошу вас быть немного терпимее к его величеству в его доме.
– Хорошо, ваша светлость. Я вас услышал, – Берский чуть наклонил красивую голову набок, – Значит, переезд пока откладываем. Но я не могу позволить вашему королю врываться в мои покои лишь потому, что они находятся на территории дворца. Надеюсь, мы с вами поняли друг друга. В следующий раз я расценю подобное вмешательство, как посягательство на территорию Лирании со всеми вытекающими последствиями, – вот теперь Альберт уже не улыбался. Он внимательно смотрел своими удивительными глазами прямо в глаза советника, – Благодарю вас за беседу, ваша светлость, – он учтиво чуть поклонился, – Думаю, мне уже пора. Я обещал её высочеству прогулку.
После ухода герцога Берского Нэвил поставил локти на стол, сцепил пальцы рук в замок и поставил на них твёрдый подбородок. И что прикажете с этим всем делать? Эти двое, как два бойцовских петуха… И главное, договор на стороне Берского. Дьявол! Как же пережить эти полгода?! Святые угодники, дайте сил и терпения!
12. Всё очень непросто...
В своем несчастье одному я рад,
Что ты — мой грех и ты — мой вечный ад.
У. Шекспир
Король в предвкушении вечера бросил очередной хмурый взгляд в парк. Там, уже довольно долго, по дорожкам медленно ходили две фигуры. Чуть поодаль от них гуляли фрейлины. Флер тяжело опиралась на руку кузена, словно ей с трудом давался каждый шаг. Периодически он низко наклонялся к ней, очень низко, пробуждая в душе короля злость.
– Альберт, он вчера целовал меня… – тихо пожаловалась Флер.
Кузен сбился с шага, стал перед принцессой и поднял красивыми пальцами её лицо:
– Что он сделал? – шёпотом переспросил он, содрогнувшись.
– Ну, он целовал мне висок, а потом здесь и здесь, - девушка провела ручкой вниз от виска по скуле к шее и чуть ниже, повторяя дорожку от поцелуев Фернана.
Герцога опять передернуло от осознания, что кто-то касался его девочки губами. Нет, конечно, он знал, что будет делать с нею король после свадьбы. Сам-то он давно не был девственник. Ещё, когда их первый раз разлучили, отправив Альберта в изгнание учиться дипломатии, он начал глушить ярость и боль от разлуки алкоголем и беспорядочными связями с женщинами. Но сейчас его захлестнула почти неконтролируемая ярость.
– Флер, – его голос сел и предательски задрожал, – что было дальше?
– Ничего. Я его оттолкнула, он ушёл. Сказал, что к своей фаворитке.
– Конечно. Ты его чертовски завела и разозлила. Ох, Флер… – Альберт провел дрожащей рукой по высокому лбу и сел на скамейку, увлекая за собой кузину, – Я не думал, что это будет так тяжело...
Принцесса угрюмо молчала.
– Прошу, не оставайся с ним наедине. Возможно, всё-таки, тебе стоит разорвать помолвку и вернуться домой…
– А какая разница, Альберт? – вдруг зло огрызнулась принцесса, – У меня нет выбора! Вернее, выбор есть. Слишком большой! Среди остальных, абсолютно таких же чужих мужчин – королей. У тебя скоро свадьба. Ты женишься и исчезнешь из моей жизни. А мне всё равно придется выйти замуж за одного из них. Отец хочет, чтобы у меня была собственная семья! А ты видел этих претендентов? Король Морандии – старый пень, из которого уже опилки сыпятся. Король Этолии – слишком юн. Ему самому ещё учиться и учиться. За ним будет стоять совет, а я стану марионеткой в их руках. Король Утана – страшный и весь в бородавках. Король Свернии - лысый и настолько отвратительный, что у меня чуть обморок не случился, когда я увидела его портрет. Могу дальше перечислять! Я сама выбрала Фернана! Сама!! Если я уеду от него, меня тут же сосватают кому-то другому. Ты что, этого совсем не понимаешь?
При упоминании помолвки и свадьбы с маркизой по телу герцога пробежала волна отвращения.
– Чёрт, Флер, давай сбежим. Денег у меня, сама знаешь, хватит, чтобы купить маленькое королевство. И я куплю! Зачем всё это? К чему? – опекун небрежно махнул рукой в сторону дворца.
– Мы всё это уже обсуждали! И не раз! Но ты, наверное, опять делаешь вид, что забыл, кто ты и кто я. Мы с тобой даже не графских кровей. Если мы забьёмся в самую дальнюю дыру, сколько мы там останемся неузнанными? Ты почти король, а я почти королева. Как думаешь, сколько нас будут искать наши семьи, объединив усилия секретных служб трёх королевств? Хочешь ответ? Всю жизнь, и даже дольше. А наши дети? Что будет с ними, ты подумал? Какую жизнь мы уготовим им? Да, да, знаю – любой титул в любом королевстве можно купить. Но стоит им только будет высунуться, опять же – что сделают наши семьи? Ты купишь королевство? Чудесно! Как быстро нам объявят войну? Ты сможешь устоять перед союзом трёх королевств?
– Да, знаю я, Флер! Дьявол! – взорвался герцог, – Ты права! Во всем права! – вдруг его голос понизился почти до шёпота, – Но можем мы вместе с тобой, хотя бы на короткий срок, получить кусочек счастья… Того простого счастья, что дарят друг другу влюблённые. Пусть на день, на месяц, год! А потом – будь, что будет! – в тихом голосе Альберта сквозило неприкрытое отчаяние, – Сколько мы можем отказывать себе в элементарном человеческом счастье?! Проклятая кровь!
– Слишком дорого нам придётся за это заплатить, мой мальчик, слишком дорого, – по щекам принцессы, обжигая кожу, покатились слёзы, – Я не хочу, чтобы потом нас разлучили навсегда. Я не хочу, чтобы тебя опять заставили исчезнуть из моей жизни! А они сделают это! На этот раз – сделают… Пусть так, но я смогу тебя видеть... хоть иногда… – почти прошептала девушка.
– Я никогда не исчезну из твоей жизни, цветочек, – тихо сказал герцог, – Ни моя свадьба, ни твоя не смогут этого изменить. Ты знаешь, я люблю тебя. Ты – единственная любовь всей моей жизни. Я полюбил тебя с первого взгляда, когда мне впервые показали младенца с необыкновенно красивыми глазами… С этим ничего нельзя поделать. Никто не сможет мне запретить любить тебя, душа моя. И ничто этого не изменит. Я всегда буду вместе с тобой.
