Он чуть не раздавил Светку в объятиях, а она только довольно пискнула и потерлась носом где-то у него за ухом.
Категория: Подростки, Инцест
Автор: А. Либертад
Название: Частное видео. Часть 10
Положив Марину на кровать, Вадим очень осторожно лег рядом на бок. Женщина глядела на него снизу с улыбкой, очень внимательно, чуть изучающее: мол, ну посмотрим сейчас, какой ты любовник!
Наклонился и поцеловал глаза. У Марины замерло сердце: «Господи! И Сережка ласку с того же начинает!», внутри все затряслось от желания, и она буквально затянула Вадима на себя, горячечно зашептав: «Ваденька, миленький, потом поласкаемся, войди в меня, хочу тебя, хочу, как на пленке увидела, так хочу, войди, хороший, я уже готова, посмотри!»
Потянувшись, намочив пальцы в своем соке, ухватилась влажной рукой за член Вадима над своим животом. Тот был еще не полностью готов, и она лихорадочно, соскальзывая, начала водить по нему рукой, с все нарастающим возбуждением чувствуя, как тот становится сильнее.
В какой-то момент ей почудилось, что Вадиму так возбудиться будет трудно, и она попыталась перевернуть его с себя на спину, чтобы помочь ртом. Но Вадим решительно прижал ее плечи к кровати.
И действительно, он уже был готов вполне. Войти с ходу у него не получилось, она, дрожащей рукой, с трудом найдя его инструмент между своих ног, направила его сама. Он, было, попытался войти не сразу, остановившись у входа, но Марина, обняв его ногами, выгнувшись, с ходу приняла его в себя на полную глубину, почувствовала мягкое давление на шейку матки, на стенки, на растянутый вход, успела счастливо подумать: «Ох, какой большой, такого не было!» — и кончила, чуть застонав, напрягшись и судорожно лаская его стенками пещерки.
Через мгновение очнувшись, почувствовала сначала завораживающую тяжесть мужского тела, придавившего ее к простыне, потом его губы, коснувшиеся ее губ: сладостно, до боли ответила, запустив язык между его зубами. И только тут поняла, что член все еще в ней, заполняя ее, казалось, до отказа.
Вадим начал медленно, осторожно двигаться. «Господи, он же меня порвать боится, такой большой, ласковый, глупышка!» Ощущение было сладостным, но ей хотелось большего, и она движением бедер задала куда более быстрый ритм. Мужчина, заводясь все сильнее, делал все более и более резкие движения, и, остановившись в самой ее глубине, резко, судорожно дыша, хорошо ощутимыми ей, сладкими толчками начал заполнять ее чем-то горячим и влажным, и она опять провалилась во что-то белое, острое и ласковое одновременно…
Падая, где-то далеко услышала свой крик, тихое, на ушко, ласковое: «Тише ты, лапушка, дети услышат», свое ответное, сквозь сжатые от наслаждения зубы: «Пу-у-усть…» и все исчезло.
Очнувшись, нашла себя на боку, под рукой Вадима, уткнувшейся носом в его грудь, под своей рукой — его, весь в соке любви, почти совсем ослабший член. От груди приятно пахло — чуть потом, совсем чуть-чуть, ей показалось — больницей, и она потерлась о нее носом, чмокнула, лизнула языком. Вадим чуть хихикнул, и она открыла глаза.
Разъединились, легли на спины. Вадим бережно подсунул под голову Марины руку, чуть прижал женщину к себе, бережно поцеловал в висок.
— Ах ты какая, Маринуль… муль-ти-оргаз-мич-ная… — ласково, чуть слышно засмеялся.
Та сладко потянулась, чуть выгнув вверх лобок.
— Ага…
Чуть помолчала.
— Я не всегда такая была…
— И… давно?
— Не-а… с Сережкой…
Вадим чуть напрягся, ожидая ответа, но, услышав его, расслабился.
— А… ну, тогда это хорошо, даже очень.
Опять прижал ее к себе потеснее, тихо, со смехом сказал:
— А то я уж испугался, может, какой другой мужик тебя недавно до такого же доводил. Только-только себя секс-гигантом почувствовал…
— А ты и есть… вон какой большой, — Марина положила руку на мужское достоинство Вадима, ласково, ладонью вжала мягкую кучку в его пах, чуть повращала. — Порвать меня боялся, дурашка… такой ласковый, теплый, твердый…
— Да не порвать… больно сделать, — чуть смутился Вадим.
— Какое там больно… — совершенно счастливым голосом сказала Марина, и чуть поперебирала пальцами источник удовольствия внизу его живота.
Они ненадолго замолчали. Марина сбегала в общую с детьми душевую, приостановившись под ее дверью и прислушавшись: нет ли там кого, а то, может, Светочка как раз за тем же забежала? Мысль, неожиданно, получилась очень ласковой.
Вернулась. Вадим в полутьме посмотрел на нее с улыбкой, чуть подвинулся, хотя места ей и так было предостаточно. Легла рядом на спину.
— Интересно, как там дети… — сказала, задумчиво глядя в потолок.
— «Как»? Я так думаю, как кролики, — Вадим коротко хохонул.
Марина шутливо ткнула его кулаком в бок и повернулась лицом к нему.
— Расскажи мне про Светку.
Мужчина повернул голову и внимательно посмотрел на нее. Ответил чуть напряженно:
— Про Светку? Что именно?
Марина прижалась к его животу щекой, чуть потерлась.
— Да не про то, как вы вместе спите… Ну спите и спите, обоим хорошо, я, — тут она засмеялась, — все равно лучше сделаю. Если и не лучше, то по-другому точно. Про дочку, — она выделила слово, — расскажи. Все. Как родилась, как росла, что любит, что нет, как болела — мне про нее все интересно…
— Интересно? — все еще чуть напряженно ответил Вадим. И задумчиво добавил. — Ну-ну…
— Ага, очень. И про тебя, и про Светланку.
Марина, все так же поглядывая ему в глаза, терлась щекой о живот. «Так. Кажется, мы в некоторой растерянности. Одно дело, потрахаться по-быстрому, другое — про собственную дочь вот так все выложить полузнакомой, по сути, женщине. Не слишком ли я гоню, а? Ведь, считай, прямая заявка на то, что мне Светка близким человеком станет…» И, чуть погодя: «Да пошло оно все… Мне действительно Светка очень интересна… да и с папой ее… нет, верит он мне, верит, никуда не денется, верит… хочу Светку в дочки!»
Но внутри все сжалось — ответит, уйдет? Только от разговора уйдет или, может, вот встанет сейчас с кровати и… все?
Вадим повернулся на бок, чуть отстранил от себя Марину, внимательно глянул ей в глаза.
— Да, Марин, не такая уж ты тихоня… как мне с ходу показалось, — и вдруг, улыбнувшись, прижал ее к себе. — Только вот мне почему-то и впрямь тебе все рассказать хочется… не знаю, почему. Ну и не надо знать, наверное, лови, как говорится, момент — а то убежит. Или… не убежит, а? — и он с улыбкой, выжидательно посмотрел на Марину.
Та, отстранившись, тоже вдруг став совершенно серьезной, ответила:
