Тело затрясло, да так сильно, что дракон придержал меня от падения, когда я начала заваливаться в его сторону, теряя сознание. У меня не было сил. По мне будто бы ударили огненной волной, распластывая по земле, но в венах играла радость и блаженное глупое счастье, уносящее в небытие.
Киррас, оставив последний нежный поцелуй на все еще влажной коже, поднялся на ноги, позволяя носом проехаться по своей крепкой груди. Вновь запустив ладонь в волосы на моем затылке, он, тихо посмеиваясь, принялся шевелить пальцами, но мне было все равно. Я была практически без чувств, тяжело дышала, уткнувшись лицом в шелковую рубашку.
— Ты так щедра, огонечек, — ласково прорычал он. — Огонь буквально кипит под кожей.
В доказательство своих слов он слегка поднял руку — так, чтобы я видела, и на пальцах вспыхнуло пламя, осторожными язычками пробуя воздух вокруг. Оно блестело и переливалось, словно живое, и на мгновение мне почудилось, что я будто слышу его пульс.
— Я бы пробыл с тобою всю жизнь, — прошептал дракон, так же завороженно глядя на огонь, как и я. — И никогда бы не позволил тебе пожалеть об этом.
Его слова в голове не укладывались, складываясь в кособокие пирамидки, которые рассыпались от отсутствия концентрации. Я просто слушала, как бьется чужое сердце, слышала эхо собственного и не могла перестать смотреть на пламя в мужской руке.
Все в тот момент казалось правильным, верным. Ушло беспокойство и грусть, рассыпалась опаска и настороженность. Хотелось действительно провести так всю жизнь, прижимаясь к чужому телу.
— Тайрос возвращается, — огонек потух, и я словно очнулась. — Твое белье найдем потом.
Киррас подмигнул, сдвигая ткань.
Великий Огонь! Тайрос!..
Глава 19
Судорожно поправляя платье, я спрыгнула с комода под смеющимся взглядом Кирраса и схватилась рукой за деревянную опору.
Тайрос неторопливо вошел, строго огляделся, заметив мое красное лицо и сверкающие глаза Кирраса. Перевел свой взор на ма-а-аленький комочек, лежащий на самом краю того огромного ложа, которое, по всей видимости, предназначалось для нас троих.
Густая краска еще сильнее натекла на щеки и лоб, и я виновато опустила глаза, не зная, в какую сторону бежать.
Хотелось, конечно, к водопаду, чтобы сбить с кожи горячие пятна, но пятки будто бы прилипли к полу, а все внимание прикипело к дракону, который неторопливо подошел к своей находке и безо всякой брезгливости сгреб ее ладонью.
— Ханнари, — строгий голос проник под ребра, из-за чего я резко вытянула шею и выпрямилась. — Я должен предупредить, что свое я потребую с полна. Не могу позволить, чтобы лунный треснул от счастья, что только ему досталось твое внимание. Но сперва, — я только сглотнула, глядя, как серые глаза недобро уставились мне в лицо, — позволь, я все же проведу экскурсию по дому. Если ты хочешь, конечно.
Мне навстречу вытянулась раскрытая мужская ладонь, а другая бессовестно нырнула в карман, пряча мое белье.
Заметив мой красноречивый взгляд, Тайрос пожал плечами:
— Не могу не признаться: мне жутко нравится тот факт, что под платьем у тебя ничего нет.
О, черт…
Кажется, на летающем острове я была в куда большей безопасности, чем в доме дракона. И не потому, что они стали более откровенными, а от собственной неоднозначной реакции, что мурашками пробежалась по рукам от тона, с которым дракон признался в своей вольности.
Он говорил это с таким видом, будто бы мне стоит не утопать в смущении, а выслушать, запомнить и воспользоваться в нужный момент.
Ах, если бы я была коварной соблазнительницей! Я бы обязательно подчеркнула этот факт как рычаг давления! Но вместо коварного плана в голове вновь поселилось пламя, подталкивающее меня навстречу.
— Киррас пока займется ужином, — заявил Тайрос, непрозрачно намекая, что мы останемся наедине.
— Не беспокойтесь, я позабочусь, — только и бросил лунный, коротко чмокнув меня в макушку и на прощание огладив ладонью ягодицы.
Почти незаметно, неуловимо, но я почувствовала бы жар его кожи даже на расстоянии.
Платье, и так казавшееся невесомым из-за легкости ткани, сейчас вовсе не ощущалось. Я стояла перед ними словно голая, не зная, чем прикрыться, и растерянно хлопала глазами, глядя на все еще висящую в воздухе ладонь.
— Пойдем, Ханнари. Я покажу тебе сердце этого дома.
Набравшись смелости, шагнула вперед, и переплетенные пальцы тут же защелкнулись как капкан, приковывая меня к дракону, который уже торопился к завешенной шторой двери.
— Нам сюда.
— А что за сердце?
— Увидишь, — коротко бросил он, и я вздохнула, смирившись с неудачной попыткой разрядить обстановку.
Я была практически уверена, что дракон отведет меня в сокровищницу, доверху заполненную золотом и предметами ювелирного искусства, но спустя два поворота и коридор в лицо пахнуло душной влагой, приглашая спуститься по довольно крутой лестнице.
Оказавшись внизу, мы миновали еще несколько проемов с тонкими занавесями и вышли на небольшое плато с кривыми углами, где в центре неровной чащей бурлила вода.
— О-о-о…
— Купальни. Вода здесь никогда не бывает холодной из-за вулкана внутри скалы.
— Вулкана?!
— Не беспокойся. Он спит уже много веков. Драконы — его дети, он кормит нас своей силой, и оттого не может проснуться.
— То есть…
— То есть здесь безопасно. Проходи.
Запрокинув голову, с глупой улыбкой увидела висящих под потолком огневиков: они стрекотали, словно кузнечики, шуршали крылышками и перелетали с места на место.
От воды шел пар, а поверхность пузырилась, словно кипяток. Я с большой опаской коснулась воды, но быстро поняла, что она не ошпарит и плавать в ней можно, не боясь обвариться.
— Не хочешь испытать? — Тайрос подкрался сзади и, словно украв у Кирраса прием, мягко, но уверенно принялся разминать кожу головы.
Сговорились, что ли?! Я же так из транса вовсе выходить перестану!..
— Пожалуй, идея неплоха, — мурлыча уже ничуть не хуже дракона, проговорила я, поднимаясь и с трудом отрываясь от ласки.
Тайрос только весело хмыкнул, сложив руки на груди.
— Отвернись, — попросила я, и дракон на удивление послушно развернулся спиной, дав мне возможность оглядеться.
На краю чаши стояли корзиночки со всем необходимым. Разные баночки с мыльными водами, ароматными натирками и щетками всех цветов и размеров. Стопка чистых полотенец, халаты и даже легкие сандалии, чтобы я не ходила по голому камню босиком.
Подготовились.
Вновь стало приятно.
Такой маленький, но весомый для меня жест будил странные чувства и до жжения в пальцах подталкивал обнять драконов, поблагодарить их за внимание. В конце концов, никто и никогда не заботился обо мне так тщательно, даже те, что раньше похищали меня, как оказалось, разживались не больше, чем нарядами и пропитанием.
И это подкупало.
Проследив, чтобы дракон не поворачивался, я быстро стянула надоевшую одежду и осторожно, маленькими шажками, вошла в воду. Опустилась в нее по самую шею и блаженно застонала.
Пузыри действительно были не из-за кипятка, а словно сквозь камни били струи воздуха, приятно щекоча кожу.
Тайрос, услышав стон, обернулся и потянулся к пуговицам на рубашке.
— Ты чего?
— Искупаюсь с тобой. Спешить мне некуда, пропитание сегодня на лунном.
Словно не замечая моих округленных глаз, дракон избавился от рубашки, лениво отбросив ее в сторону, и потянулся к поясу брюк, звонко щелкнув пряжкой ремня.
Идущая от живота клином полоска темных волосков тянулась тупым углом вниз, пряча основание под тканью. Но когда та под сильной рукой упала на пол, мне чертовски захотелось нырнуть под воду.
Глава 20
Приближаясь медленно и расслабленно, дракон без стеснения шагал в мою сторону, нарочито красуясь. Тайрос смотрел мне в лицо прямо, неотрывно, а я, чувствуя его взгляд, не могла увести свой от крепкого мужского достоинства, которое уже начало наливаться кровью и покачивалось своей привлекающей плотностью.
