— Можно я тебя поцелую?
У меня перехватывает дыхание, и я мотаю головой. А потом.
— Нет!!! Нет! И нет!!!
А она прямо на глазах меняет выражение на своем лице и толкает.
Я чуть не сваливаюсь на пол, от ее неожиданной выходки. Мне почему-то очень обидно. Я уже было открываю рот, чтобы ей что-то сказать, но она меня перебивает и заявляет.
— Я хочу в гальюн! Проводи меня. — Я смотрю на нее и ничего не понимаю. Какой такой гальюн, что это вообще за слово такое? Она встает, рассердившись, с усмешкой в глазах и на скривленных в презренной улыбке губах, смотрит на меня, а потом в сердцах так говорит, и рукой махнула.
— Салага ты, салага и есть! В общем, обыкновенная бестолковая баба!
— А ну, помоги мне, а то я и в правду обос…усь! Помоги мне дойти до галью…, эх ты! Ну, проведи меня к туалету!
И пока я к ней подлаживаюсь, она все ворчит и ворчит.
— Ну, что он в тебе нашел, не пойму? Бестолковая и ссыкливая! — А потом еще несколько раз. — Бестолковая и с….
Я тащу ее на себе в туалет, и она с размаху плюхается на кружок и шумно писает, а потом хочет встать и валится на меня, ели успеваю ее подхватить.
— Я буду мыться! Помоги мне сесть в ванную, слышишь?
Пробую ее отговорить, но она настырная и мне приходится ее заталкивать. Не дожидаясь, пока я разожгу газовую колонку, она включает холодную воду. Фыркает, обливает себя и все вокруг. Просит потереть ей спинку. Я отбираю у нее шланг душа и регулирую воду на теплую. Начинаю ее мыть, а она засыпает, прямо в ванной. Я впервые мою женское тело и ощущаю, что это занятие эротично. Что-то есть в женском теле такое, что притягивает меня, и я с удовольствием намыливаю ее и мою. Осторожно касаюсь пальцами, тру ладонью, а потом, уже смело трогаю ее тело, лапаю. Откинула назад голову, всматриваюсь в лицо. Тушь растеклась под глазами, помада размазалась, но все лицо удивительно спокойно. Ее грудь выпятилась и аппетитно торчит смятыми сосками. Осторожно и не смело касаюсь ее груди, а потом глажу и чувствую сильное возбуждение. Душ отложен, и он бьет струйками под нее, а я присела и уже обеими руками намыливаю ей груди и скольжу по ним своими дрожащими от возбуждения ладонями. Пальцы все никак не цепляют соски. Я ощущаю их упругие и мягкие ткани. Пытаюсь ухватить их, потянуть, покрутить, но они, тут, же выскальзывают. Я начинаю играться с ними, а у самой все сжимается от возбуждения. Тело непривычно заныло, тревожно напряглось, когда я, согнувшись над ней, завела свою ладонь ей между ног. Ткани мягкие и горячие, мокрые. Пальцы дрожат от вожделения. Я не могу, в полной мере, насладится, так как все прижато тяжестью ее безвольного тела. Решаю вытаскивать ее. Выключаю колонку и душ, обтираю тело, как получается. Как-то вытаскиваю и, напрягаясь всеми мышцами, тяну ее прохладное и аппетитное тело в комнату, где уже расстелила кровать на двоих. Так я решила.
Осторожно разложила ее и не терпеливо целую. Мощусь рядом и обжигаюсь, прохладой и доступностью ее тела. Надолго припадаю к соску. Он на губах твердеет. Играюсь с ним языком, упиваюсь ощущениями, поцелуями. Потом, то же, на второй груди. А рука уже не может ждать и медленно тянется по мягкому и прохладному животу к ее желанному низу.
Пальцы путаются на лобке, застревают на мгновенье, а затем я накрываю ими, сверху ее чудесную вульву. От возбужденья дрожу. Дыхание замирает вместе с ощущениями теплоты и почти не различимых, на ощупь складок. Только колечко непривычно тыкается в пальцы не к месту. Не в силах терпеть, ящерицей выскальзываю на пол. Дрожу в возбуждении. В голове проносятся страшные по своей задумке и нелепые в исполнении действия. Постоянно сдерживаю себя. Буквально заставляю себя отрываться от ее тела. Наконец беру себя в руки и догадываюсь о том, что надо накрыть ее после душа. Накрываю, но тут же, отгибаю одеяло и лезу ей в ноги.
Руками растягиваю в стороны ноги. Целую ступни, голени, колени, приближаюсь к заветной цели. Ее шевеление подвергает в шок. Сердце срывается в бешеном ритме.
— Что? Что я скажу? Зачем я? Для чего это делаю?
Задыхаюсь от стыда и волнения. Прячусь, как в детстве, закрыв, глаза и успокаиваюсь. Напряженно жду разоблачения. Минута проходит в ожидании, а затем она двигает ногой. Она подтянула к себе и откинула в сторону ногу, согнув ее в колене. Открываю глаза и в полутьме вижу дорогу, открытую к ее естеству. Ложусь и тянусь по ней туда, где смутно белеет цель моего вожделения. Постоянно целую ее, отставленную в сторону, ножку. Пальцы обгоняют губы и первыми прикасаются к лоно. Дрожащими от возбуждения, касаюсь подушечкам пальцев и стараюсь оттянуть ими, раздвинуть складки. Не получается! Я в отчаянии. Боюсь причинить боль, беспокойство. Наконец понимаю, как. Как мне надо овладеть ей.
Возвращаюсь в начало пути, подлезаю и провожу свои руки под ее ноги и обхватываю ей бедра. Я вся утопаю в этом ощущении тяжести и тепла, мягкости тела, складках, проступающих контурах бедер. Медленно подтягиваюсь и тут же утыкаюсь лицом в горячее, мягкое лоно. Упиваюсь теплом, мягкостью, запахом женщины. Помогая плечами, руками отвожу, раздвигаю ткани. Возбуждение такое, что временами, мне кажется, что теряю сознание. Поднимаю лицо. Все! Я касаюсь губами горячего, нежного лона, в котором утопаю на долгие, бесконечные минуты вожделения.
Все, что потом происходит, не помню, только ощущаю. До сих пор, ощущаю свою первую женщину. Вкус и тепло, мягкость и необыкновенную, вкусную нежность. Неуловимые, мягкие и горячие складочки, ямки. Поначалу почти сухие, теплые, а потом сочные и горячие. Острый и неповторимый запах вульвы, вкус и влажность смазки, а затем бес сознание касания и проникновение языка. Потом мои движения, ее легкие сжатия тканей, горячие вихри крови, под тонкой и ранимой, нежной кожей. Ощущения краев, влажных, горячих, пахучих, скользких. Ощущения бугорков, мелких складочек, вкуса соков. А потом…. Потом я и она, мы. Сливаемся, впитываемся, растекаемся, стонем! Крик ее, следом мой. Прижимы руками ее, моими и все. Все. Ничего. Только оглушающий звук, а вернее беззвучье пустоты и полет. Отрывание, вознесенье, паренье.
Остаток ночи, утро и следующие полдня сливаются в страстное и бесконечное чередование волн возбуждений и спадов. От всего, что испытываю с ней, теряюсь, жду, наслаждаюсь и забываюсь в любовном бреду. Она опытна, она прелесть! Не дает мне закончить начатое или тонко улавливает мое, нарастающее горячей волной желание и тут же отпускает, отстраняется, охлаждает. А потом, с новой энергией налетает на тело, терзает, мнет, тянет. Я в ответ вспыхиваю, загораюсь, а потом все опять. Отпускает, отстраняется, охлаждает. Состояние похоже на бред, одурманивающий и желанный. Не могу оторваться от ее тела и не могу без него дышать, тут же ищу и прикасаюсь, впиваюсь. Липну к ней, обхватив, или растекаюсь в объятьях. Ищу губы, целую лицо, глаза и опять эти мягкие, полные губы. От всего я плыву, на мгновенья проваливаюсь от усталости и тут же, снова тревожно пробуждаюсь, испугавшись, отсутствия ощущений, прикосновений. Наконец-то так возбуждаюсь, что уже чуть ли не взрываюсь, но она вдруг кусает, щипает. Больно! Почти плачу. Мне обидно и жалко себя. Те места ноют тревожно, а потом отпускают. Мы лежим рядом и я, распластавшись на животе, прижимаюсь слегка и всего лишь касаюсь. Она так же, как я, лежит на животе, спрятав лицо у изгиба локтя, прикрывая его от меня и яркого света дня. Я все еще жду, и она это знает, чувствует, но тянет и не позволяет отпустить мое напряжение внутри, от которого ноет и ноет внизу живота. То желание просится выйти, приближается, оно каждый раз отступает, умело отвергнутое ей, что мучает чрево мое в ожидании искушения, разрядки. Я уже не могу контролировать ничего и проваливаюсь, валюсь, забываюсь. Все! Я не чувствую более ничего, отключаюсь, внутри затихаю тревожно, но сладко. Все, я сплю.
