После купания укуталась в одно из махровых полотенец, Лина усадила меня на кровать и принялась расчёсывать волосы. Воздержалась от желания вырвать из рук подруги расчёску и самой в конце концов причесаться. После купания почувствовала себя немного лучше, но только телом. В мыслях раз за разом прокручивались события минувшего дня, а при воспоминании о болезненных ударах плетью, я невольно вздрагивала. Откровенно говоря, не хотелось больше никогда через подобные пытки пройти. Лина, закончив с моими многострадальными волосами, всунула мне небольшой белый пакетик и сказала:
— Тебе лучше это надеть.
Девушка также быстро покинула комнату, как и мгновениями назад сюда вошла, не забыв, при этом, повернуть в замке ключ. «Конечно, обязательно закройте меня на ключ, а то ведь не дай бог вновь сбегу.» Заглянула внутрь пакетика, на дне которого лежало чёрное полупрозрачное неглиже с кружевами на груди и с такими же полупрозрачными кружевными трусиками. «Нет, вы это серьёзно?»
Возмущение вперемешку со смущением обжигающей волной подступили к щекам, ударив в голову. Кинула пакет на кровать, но вспомнив слова Лины и том, что её могут наказать, снова схватила пакет. С яростью отбросила полотенце и с такой же яростью надела это подобие ночнушки с трусами, в два раза обмоталась в полотенце. «Ага, собираюсь я тут перед ним светиться! Как же. Размечтался.» Хотя, кого я обманываю, сорвёт полотенце в два счёта.
Просто не находила себе места и как безумная мерила шагами комнату, и никак не могла понять, то ли меня трясло и сердце колотилось от страха, то ли от волнения и какого-то неимоверно дикого предвкушения? Чёрт, а я так надеялась, что плеть всё же выбьет всю эту дурь из головы. Зря надеялась. Ещё двадцать раз собак натравит, прилюдно накажет, надломит и гордость о землю размажет, тут же её втоптав своей до блеска натёртой обувью, а я всё равно буду мечтать, желать и молить об удовольствии? Дико, мерзко, но… почему так волнительно? Твою ж!
Успела двадцать раз с себя снять полотенце, потом вновь в него обернуться, а ещё я ждала, и это ожидание буквально изъедало меня изнутри. Хотя, часов в комнате не было, я точно знала — за окном уже глубокая ночь.
Дмитрий всё не появлялся, и эмоции понемногу в итоге начинали угасать, а я успокаиваться, и даже попыталась вздремнуть. На удивление, сразу почти отключилась, а когда проснулась, за окном уже было светло.
Встала и побрела в ванную, умылась и окинула взглядом своё отражение в зеркале. На меня смотрела девушка с каким-то диким взглядом — странно, но раньше я его никогда не замечала — взлохмаченными и до беспредела вьющимися волосами. Они у меня всегда принимали подобие неопрятной взъерошенный мочалки на следующий день, если вечером до этого ложилась спать с мокрыми волосами. Но даже, не смотря на кучерявый беспорядок на голове, должна была признать самой себе — девушка в отражении в полупрозрачном неглиже являла собой весьма соблазнительный образ. От осознания того, что холодный изучающий взгляд Багиры будет скользить по открытым участкам кожи, бесстыдно прокрадываться под полупрозрачную ткань белья, а затем, всё в точности тоже самое проделает своими пыточными руками, меня обдало в этот раз совсем уж неистовым жаром. Сильно встряхнула головой, отгоняя практически неотгоняемое наваждение. Ещё раз омыла лицо и шею холодной водой, снова укуталась в махровое полотенце.
Хотелось всё-таки очень отвлечься, поэтому попыталась всё своё внимание переключить на детальное изучение спальни Дмитрия. Однако, честно признаться, тут и изучать особо нечего было. Комната являла собой просторное помещение, но с лаконичным интерьером без излишеств и многочисленных декораций. Но кое-что всё-таки придавало игривость мрачному мужскому интерьеру это мелкие, в чёрный потолок хаотично встроенные лампочки, отчего казалось, будто смотришь на звёзды. А так же, особое внимание и место уделялось высоким стеллажам всё с теми же стеклянными, мраморными, железными шарами, подобные я ранее видела в кабинете у Багиры. И вот тут то мне и правда стало любопытно для чего эти шары предназначались.
Снова улеглась на просторную кровать, раскинув в стороны свои конечности, а, полежав ещё немного, я поняла, что уже просто начинаю закипать, потому как никто даже и не намеревался объявляться, и по ощущением казалось, будто я тут уже нахожусь пол дня, а ещё мне очень хотелось есть.
Попыталась постучать в дверь и до кого-нибудь докричаться, но мои попытки привлечь к себе внимание так и остались незамеченными. И вот теперь мне правда было уже не смешно, а более того, я просто уже была в бешенстве. Кинулась к окну, отодвинула тяжёлые чёрные шторы. Очень обрадовалась поддавшемуся окну, свежий и прохладный воздух буквально ворвался в комнату, заставив кожу на руках и плечах покрыться мурашками. Моё внимание сразу привлекло близ растущее высокое дерево, толстые ветки которого упирались в фасад дома прямо под окном спальни. Я, конечно, понимала, что было бы совсем уж глупо и безрассудно сбегать из комнаты Багиры, но чёрт подери, уж лучше бы и правда занималась работой, чем сидела бы тут взаперти, сходила бы с ума и умирала с голоду. Да и по сути я ведь никуда не сбегаю, если нужно — бездушный быстро меня найдёт.
Ещё немного подумала, и, потуже затянув полотенце, залезла на широкий подоконник, перекинула ноги. Аккуратно слезла с окна на ветку, которая казалась довольно толстой и прочной, чтобы удержать мой вес, но в следующую секунду услышала звук проворачиваемого ключа в замке. Чёрт! Попыталась забраться обратно на окно, но тут же оступилась, и, если бы ни крепко ухватившая меня за плечо и не затащившая обратно в комнату рука бездушного, я бы точно полетела вниз.
— Ты упряма, Скиф, слишком упряма и глупа, — холодное дыхание опалило ухо. Дмитрий со спины крепко прижимал меня к себе, обхватив одной рукой, пальцами болезненно впивался в плечо.
— Я… я вовсе не пыталась сбежать, — голос мой дрогнул то ли от страха, то ли всё-таки от будоражащего осознания того, что ко мне прижималось крепкое тело бездушного.
— Нет, ты просто пыталась случайно сорваться вниз и разбиться насмерть, — другой рукой Дмитрий уже разматывал полотенце, в которое я с такой силой вцепилась и не хотела отдавать. — Я от своих слов не отказываюсь, Анна. Ты сделала свой выбор, и наказания тебе не избежать. — тут же швырнул меня на кровать, окончательно высвободив из махрового полотенца.
— Да у меня и в мыслях не было сбегать, — выставив перед собой руку, попятилась к другому концу кровати. Дмитрий наблюдал, но приближаться не стал. — Просто решила вернуться к повседневным обязанностям, так как мне уже осточертело сидеть тут взаперти, измываться и сходить с ума от ожидания, — меня уже распирала злость и негодование, а дальше меня просто понесло. — Но ваша вампирская светлость посчитала правильным вообще не являться в свои покои, а ещё, представь себе, мне захотелось есть, и на мой стук и зов так никто не соизволил придти, поэтому сложилось такое впечатление, будто всеслышащие вампиры в этом доме, мать вашу, в миг все оглохли!
Дмитрий, стоял у окна и продолжал меня внимательно изучать. Он был в спортивных чёрных брюках, и в тонких перчатках, но без верхней части одежды, и в этот раз я хорошо могла разглядеть каждую выпуклость, впадину, выпирающую жилку, вену на руках, внизу живота, и нет, Багира не был массивным, высоким — да, атлетичным. Эстетика его гибкого тела просто очаровывала. Создавалось ощущение, будто перед тобой и правда стояла большая дикая кошка, истинный хищник — соблазнительный, опасный. Лицо бездушного не выражало ровным счётом ничего, поэтому сложно было сказать как на него повлияла моя словесная тирада, и поэтому каждая секунда этого томительного молчания казалась словно пыткой, а ещё, я никак не могла справиться с внутренним пожаром, который, при каждом новом касании к коже его холодного, но тем не менее, жгучего взгляда, всё сильнее разгорался внутри меня. Но, как только его взгляд бесстыдно пробрался под ткань полупрозрачных трусиков, отчего мне сразу пришлось свести ноги вместе, опустить их на кровать и всё же прикрыться простынёй, правый уголок его губ ощутимо дрогнул.
