Ее салон — лишь один из многих ее бизнесов, свидетельствует о ее умении добиваться успеха. Кейт — моя сводная сестра, и она не просто добилась успеха, она необычайно преуспела.
Я никогда не интересовалась, как она построила свою империю, но ее щедрость не знает границ: она оплатила мое обучение в колледже, несмотря на мои протесты, и каким-то образом нашла мне эту работу. Кажется, что ее связи простираются в каждом уголке города.
О, я бы с удовольствием, — отвечаю я.
Затем она переключается на другую тему.
Кстати, ты слышала что-нибудь о Грейс в последнее время?
Я делаю паузу:
Грейс? Ты имеешь в виду их ассистентку? Откуда ты вообще ее знаешь?
О, она моя подруга со времен колледжа. Пыталась дозвониться до тебя раньше, но не смогла. Я позвонила Грейс, но она не взяла трубку.
Я хмурюсь. Последний раз я видела ее несколько недель назад, упоминание Кейт о Грейс добавляет еще один слой загадок в и без того запутанную ситуацию, в которой я нахожусь.
Это… странно
Я печатаю ответ, в моих словах звучит нотка сарказма:
Как ты вообще дружишь с такой? Она такая высокомерная. Она действует мне на нервы.
Кейт невозмутима:
О, она просто такая. Ты привыкнешь к ней. Напиши мне, если тебе удастся связаться с ней.
Конечно! Я отправляю сообщение, но мои мысли уже в другом месте. Мир Кейт, это мир, о котором я только догадывалась, ее жизнь — головоломка, которую я так и не решила. Она была более чем щедра, ее помощь была неизменной, ее ресурсы казались безграничными.
Я серьезно. Заходи в салон! Мария умирает от желания познакомиться с тобой!
Мария? Я набираю ответ.
Да… ну. Моя новая мачеха, лол.
Я больше не могу следить за женами своего отчима. И как долго это будет продолжаться? Твой отец разведется с ней, когда ей исполнится 25, как это сделал бы Леонардо Ди Каприо?
Заткнись, — отвечает Кейт, но я понимаю, что это шутка. Вообще-то Мария — моя близкая подруга еще с колледжа.
Ты никогда не рассказывала мне о ней, — отвечаю я, хмурясь, хотя она этого не видит.
Ну, я встретила ее в колледже. Но она не училась, а работала. В любом случае, я расскажу тебе обо всем, когда мы встретимся. Как насчет завтра?
Я внутренне содрогаюсь при мысли о том, что мой отчим, его кризисы среднего возраста регулярны как часы, женится на ровеснице Кейт… это просто странно для меня.
Завтра работаю. Как насчет субботы днем?
Отлично. Тогда увидимся, сестренка.
Я со вздохом кладу телефон. Странная ситуация с Марией, новой "мамой" Кейт. И дело не только в возрасте, но и в том, что Кейт упомянула о ней вскользь, как о чем-то постороннем. Как будто там есть какая-то история, о которой я только догадываюсь. Что ж, полагаю, суббота все раскроет. Я также не могу не задаться вопросом о внезапном молчании Грейс. И под этим скрывается более глубокий вопрос — насколько глубоки связи Кейт?
Я выглядываю наружу, а там Александр, рассекающий воду, словно сейчас середина лета, а не конец осени. Пар от водонагревателя должен подниматься в холодном воздухе, но этого не происходит. Как он сейчас не превратился в ледышку?
Я двигаюсь к бассейну.
Застываю на месте, не зная, что делать: шок от того, что он плавает на морозе, или от того, как вода подчеркивает все вокруг. Я определенно напугана, но не могу понять, что это — его очевидная невосприимчивость к холоду или то, как мощно двигаются его мышцы. Скорее всего, и то, и другое.
Мне стоит спросить о Грейс, но эта мысль ускользает, когда он заканчивает круг и зависает на бортике бассейна, переводя дыхание. Это зрелище выбивает воздух и из моих легких.
— Привет, — мой голос едва превышает шепот.
— Александр поднимает глаза, по его лицу стекает капля.
— Привет.
— Тебе не холодно? — Глупый вопрос, но это все, что у меня есть.
Он хихикает, глубокий звук, который, кажется, проникает прямо в прохладный воздух.
— Не холодно.
— Сейчас буквально конец октября, — отвечаю я.
— Ну и что? — Он ухмыляется, и эта кокетливая нотка в его голосе заставляет мое сердце совершать кувырки. — Мне в любом случае нужно делать зарядку, верно?
Верно. Упражнения. Я тяжело сглатываю, мои мысли бегут. Неужели я действительно стою здесь и волнуюсь из-за упражнений? Сосредоточься, Эмма. Грейс. Ты собиралась спросить о Грейс.
Я стараюсь не дрожать, наблюдая за ним, и холод кажется его союзником, а не врагом.
— Я собиралась спросить тебя кое о чем, — говорю я ему.
Он поднимает бровь, вода стекает по его лицу.
— Конечно.
— Что случилось с Грейс? — Успеваю сказать я, даже когда он одним плавным, почти артистическим движением вытаскивает себя из бассейна. Его телосложение демонстрируется во всей красе, и на секунду мои слова застревают где-то в горле.
— Ее уволили, — непринужденно говорит он, протягивая полотенце.
— Просто уволили?
— Да. Почему тебя это волнует? — Он не смотрит на меня, сосредоточившись на вытирании себя.
— Моя сестра, Кейт. Она беспокоится о ней. — Я наблюдаю за его движениями, полотенце теперь обмотано вокруг его талии.
Его лицо ожесточается, легкая манера поведения исчезает как туман.
— Откуда твоя сестра знает Грейс?
— Ну, очевидно, они познакомились в колледже. Много лет назад. Мир тесен, верно? — Я улыбаюсь, пытаясь разрядить обстановку.
— Мир тесен, правда. — Его улыбка не доходит до глаз.
Что-то меняется в воздухе, и я чувствую, как он меняется.
— Я знаю, что Грейс была предателем. Мне сказал Николай. Я полагала, что ее уволят, но… — Я делаю секундную паузу, обдумывая, что сказать дальше. — Вы причинили ей вред?
— Мы не причиняем вреда тем, кто этого не заслуживает, Эмма.
Это предупреждение, тонкое, но ясное. Мне не следует заглядывать слишком глубоко. Мертва она или нет, но некоторые истины лучше оставить погребенными.
— Итак, теперь, когда у вас больше нет помощника, скоро ли эта роль будет занята? — Я подталкиваю, пытаясь увести нас от опасной воды.
— Ты опять задаешь слишком много вопросов, Эм.
Эм. Это прозвище вызывает во мне неожиданную теплоту, сладость, которая, кажется, противоречит человеку, стоящему передо мной. Это обезоруживающе приятно, и на мгновение я забываю о холоде.
— Давайте зайдем внутрь. Ты простудишься. — Говорит он с серьезностью, которая почти заставляет меня рассмеяться.
Этот человек, который только что был в бассейне, беспокоится о том, что я простужусь? Это абсурдно, но в то же время довольно мило.
Я отдаю ему должное.
Он ведет меня обратно в тепло особняка, его рука мягко ложится на мою спину. Его прикосновение — защитное, собственническое, и от него по моей коже пробегает каскад мурашек.
О, черт.
— Как, ты говоришь, зовут твою сестру? — Вопрос Александра вырывает меня из тепла его прикосновений.
— Кейт. Кейт Мэдден, — отвечаю я, и холод медленно отступает под его вопросительным взглядом.
Он слегка хмурится.
— Я думал, твоя фамилия Бланкс.
— Ах, да. У нас разные отцы. Это долгая история. — Говорю я, чувствуя, как на меня наваливается груз семейной истории.
Он смотрит на меня с интересом.
— Я бы хотел ее услышать.
Я глубоко вдыхаю и нахожу место, чтобы сесть, прошлое готово пролиться с моих губ.
— Ну, хорошо. Она от первого брака моей мамы, на шесть лет старше меня. Мой отчим, разбогатев, бросил маму. Он взял на воспитание мою сестру, и мама осталась ни с чем. Не могу винить суд за то, что он назначил его опекуном.
Я делаю паузу, собирая нити рассказа.
— После этого мама прошла обучение на врача скорой помощи, стала работником скорой помощи. Потом она снова влюбилась, думала, что он тот самый. Но после того, как она забеременела мной, он исчез. Я даже никогда не видела своего биологического отца. А с мистером Мэдденом, моим отчимом, я встречалась всего несколько раз. Я слышала, что в этом году он женился на молодой девушке. Это его четвертый брак.
