Я занервничала. Так сильно, что куртку сняла сразу, потому что, как беременная Ксюша, почувствовала недостаток воздуха.
Улыбнулась, поздоровалась. С трудом от Паши отлипла, показав знаками, что мне нужно позвонить.
Руки дрожали, я уже догадалась, что услышу от своего бывшего.
— Да, Эвелина, — строго ответил в трубку Максим.
— Макс, мы же договорились, продать квартиру, — шипела я в трубку.
— Я передумал.
10
— Что? — ахнула я, продолжая дрожать, как осенний лист. — Как ты передумал?
У меня здесь мать многодетная, я — разведёнка с разбитым сердцем, которое влюблённый мужчина по осколкам собирает. И мне стыдно перед Ксюшей и очень жалко себя.
— Веля, не продаём квартиру. У меня есть где жить. Тебе хватит места. Квартира тебе пригодится. Я буду платить всю коммуналку, могу себе позволить. И прости за то, что эти грязные, жалкие люди вывезли твою посуду и стиральную машинку.
Мне нужно его вычеркнуть из своей жизни!
Но он так мастерски окинул меня сетью, что нити, связывающие нас, душат.
Мне же всегда казалось, что Макс очень умён и авторитетен. Все его решения вполне правильные. Оказалось, что он меня вписывал насильно в своё мировоззрение. И даже после развода не перестал это делать.
Я столько лет велась.
Этому чудовищу даже в голову не пришло, что он глубоко ошибается, что я имею на всё своё мнение. Я, как и другие люди, – инструмент к достижению цели. И если с Юлей всё понятно, то меня интересовало: " Я-то каким раком к нему отношусь теперь?!"
Вот ему точно плевать, что я сейчас испытываю. Чувства людей для этого подонка никакого значения не имеют.
— Костромин! Ты охренел? Зачем, ты так меня подставил? Ты что там себе навыдумывал?
— Веля, он кинет тебя. Послушай, я разбираюсь в людях. Месяц, может, три этот мажор московский поиграет с тобой и кинет. Я чувствую ответственность за тебя. Когда это произойдёт, я буду рядом. Да, буду к тебе приезжать, как только попросишь. Мне всё равно тебя не забыть. И ты готовишь лучше всех. Прости, я поверил, что на фото ты, поэтому всё рухнуло. Но мы всё равно должны остаться друзьями и, возможно, любовниками.
Я чуть не задохнулась от возмущения. Ответить ничего не смогла. Для Макса придумывать и лгать — вполне естественно, как дышать. И он будет врать, изгаляясь до последнего.
В этом я уверена!
И никогда не признает свои ошибки. Он действительно не глуп и знает все свои косяки, но так мастерски заделывает эти дыры, замазывает огрехи, что можно писать по нему докторскую диссертацию о психическом отклонении.
Ведь это ненормально!
И этот человек никогда не будет извиняться!
Макс понял, что я в полной растерянности и продолжил давить:
— Веля, развлекайся со своим конём, лови момент. Но это ненадолго, по нему видно, что ты очередной трофей и развлекаловка. Не продавай квартиру. Он, наверно, предложил тебе в Москву поехать? Подумай, прежде чем соглашаться. Не трогай ничего в квартире, тебе есть куда вернуться. И я всегда поддержу.
Он не думал, что в этот момент творил со мной. У всего есть свои последствия, особенно у таких слов.
Зёрна сомнения на вспаханную от развода почву – убийство моей психики окончательно!
Но моя боль не ответственность Макса, ему выгодно, чтобы была женщина с квартирой в центре города, которая готовит вкусно и влюблённая жаждет отомстить Юле.
То есть я, по его мнению…
Охренеть! Он хочет меня сделать любовницей и ходить от жены налево к своей бывшей жене.
А ряха не треснет?
Ведь именно это он там себе напридумывал.
Что он сделал! Что он сказал!
Ему плевать!
— Веля, ты меня любишь, я ценю это. Мой долг позаботиться о тебе даже после развода. Обещаю, у тебя всё будет.
И это он говорит, когда лимит доверия к нему рухнул окончательно. Стараться Макс не станет ни перед кем, чтобы это доверие завоевать.
Ещё будет своим гнилым знакомым рассказывать, как он благородно со мной поступил. Какой он рыцарь, герой и настоящий мужчина. И не сомневаюсь, что в это поверят, ведь Макс себя может показать идеальным, если ему нужны высокие оценки. Ведь мои родители так много лет размышляли, плохой мне мальчик достался или хороший.
Отличный манипулятор, которому сопротивляться крайне сложно. Он знает, на что давить, что и как сказать.
И совесть его мучить не станет, потому что нет её.
— Эвелина, ты попала с этим мудаком, я тебе говорю правду. На рожу его гейскую глянь. Ты, если поедешь с ним, не пропади, пожалуйста. Я пока очень занят, не смогу тебя разыскивать…
Я отключила звонок и столкнулась с обеспокоенной Ксюшей.
Она внимательно меня рассматривала.
— Веля, что случилось? На тебе лица нет!
У меня в горле пересохло, не сразу смогла ответить.
— Макс не приедет, передумал продавать свою часть, — замогильным голосом прохрипела я.
— Паша так и сказал, — с сожалением вздохнула она и обняла меня. — За нас не беспокойся. Павлуха предупредил, у нас есть хороший вариант квартиры, и человек подъедет быстро.
Она тут же достала телефон и набрала номер.
— За тебя, Вель, обидно, — она покачала головой. — Столько лет с таким ублюдком… Олег Васильевич! Здравствуйте! Мы решились, как говорили, десять минут, — Ксюша усмехнулась. — Великолепно, ждём с документами, скоро наша очередь.
Она отключила телефон и с тоской глянула на меня.
— Веля, не расстраивайся, прошу тебя. Мы же квартиру на втором этаже купим почти в центре, рядом с гимназией. Под нами магазин, соседи снизу не придут жаловаться, что мы им по головам скачем.
Ксюша отошла, погладив мою ледяную дрожащую руку, и уступила место Павлу.
— Что, козлина обрадовал? — строго спросил он, сжав от злости губы. — Что сказал? Я тебя съем?
— Ты такой догадливый, — горько хмыкнула я и опустила глаза.
— Тут к гадалке не ходи, сладкая. Дай мне телефон.
Я ослаблено протянула ему свой сотовый. Паша уронил его на пол и со всей дури ногой разбил.
Я ахнула, закрыв рот ладонью, чтобы маты проглотить.
— Я запрещаю с ним общаться, — рычал на меня Пашка, стараясь смотреть в глаза. — Эта мразь тебя скрутила и продолжает мучить. Если меня не послушаешь, он из тебя будет дальше кровь пить, манипулировать тобой, пока ты не дойдёшь до ручки! Я ещё раз повторяю! Никаких контактов! Хочешь поговорить с ним, только со мной или через меня. Ты поняла?!
Он кричал, и люди оглядывались на нас.
У меня слёзы в три ручья. Мне захотелось куда-нибудь испариться, провалиться сквозь землю, забиться под плинтус и не выглядывать. Я чувствовала свою вину, мне было страшно стыдно. Уже не перед Ксюшей, а перед женщиной, что собиралась сегодня продать мне квартиру. За себя стыдно!
Всегда думала, что я девчонка лёгкая, женщина сильная. А получилось, попала в сети к пауку, который меня поедал. И сколько бы я своими крылышками ни трепыхала, только сильнее путалась в липких нитях, увязая в ловушке плотоядного насекомого.
И не будь со мной Паши, то так бы и получилось. Я бы вернулась на квартиру…
— Мне всё равно придётся там жить, — простонала я.
Паша обнял меня и прижал к себе.
***
Макс великолепен в своём репертуаре. Подонок высшей лиги, и я из его когтей без чужой помощи вряд ли бы выбралась.
Без Паши я б пропала.
Он сильная личность. Павел – и имя сильное, сложное, а сам человек с таким именем может даже показаться жестоким. Хотя жёстче, чем подонки, нет никого.
Странно. Ведь ему всего двадцать семь лет, а он так соображает. Я, допустим, в жизни бы на два хода вперёд ситуацию не продумала. Точнее, я иногда пытаюсь, но чтобы с Костроминым вот так…
Мне показалось, что Павлу трудности даже в сласть.
Как взялся!
Нашёл Ксюхе запасной вариант квартиры, да такой, чтобы человек в течение десяти минут подъехал в любое время. И это только потому, что он раскусил Макса, подлюку редкостную.
