— Да вы с ума сошли! Я никому ничего не обещала, да и вообще, где вы, а где я… Так не бывает. Вы решили так поиздеваться, да?
Все трое мужчин смотрели на меня со всей возможной серьезностью и молчали.
Я дернула себя за волосы, вдруг проснусь? Надеялась, что они сейчас рассмеются и скажут "шутка". А я обижусь и буду "дуться", они, в свою очередь, начнут изображать невинность и кидаться фразами, что я типа юмора просто не понимаю, на что начну еще больше обижаться, потому что "придурки они и юмор у них такой же…"
Стояла, смотрела и все ждала хоть намек на улыбку, искорку во взгляде, дерганные движения уголков губ, хитрого прищура глаз.
Но они молчали и никто даже не изображал и намека на улыбку.
— И… И что?
Саша скривился и выдал фразу от которой у меня подкосились ноги:
— Они предложили нам жить вчетвером.
Я не то, что офигела, я припухла и по-моему от озверения начала раздуваться во все стороны, того и гляди лопну.
— Это шведской семьей типа?! Вы ебанулись? Обкурились? А что скажут люди? Нет! Мне и так вас хватило! Никогда! Вы чем вообще думали?! Вы хоть понимаете, что даже если я соглашусь, никто такую семью не примет. А дети? Вы хоть подумали о том, что с ними будет? Да их даже воспитать самим не дадут!
После последних фраз мужчины как-то странно расслабились и на губах Глеба даже промелькнула улыбка.
— Ну ты смотри, она уже и о детях думает. — Приятный до мурашек баритон Тима прозвучал мне в макушку и руки, все в шрамах, как и его лицо, обвились вокруг живота. Он не прижимал меня к себе, не доминировал. Объятия были очень нежными и уютными, и с полной свободой выбора: остаться или уйти. Я осталась. В голове крутились бессвязные мысли и картинка не складывалась.
— А лысый где? — От неожиданного вопроса мужчины на несколько секунд подвисли.
Первым отмер Глеб:
— Какой лысый?
— Тот лысый… Ну, все в сборе, лысого только не хватает. А че, впятером жить будем… — Нагловато от шока продолжила я.
— Это ты Демона лысым обозвала? — Глеб немного неуверенно искривил губы, разглядывая меня, как впервые увидел.
— Да фиг его знает, я в вашем зоопарке не разбираюсь. — Еще не успокоившись почти нарывалась на грубость.
— Лы-ысы-ы-ый… Сцуко, лысы-ы-ый… — Внезапно простонал Саша и, если бы мог физически, то от хохота стек бы по инвалидному креслу.
— Это, значит, я — Писклявый, Демон — Лысый, а Глеб? — С тихим смешком поинтересовался Тим. Он все еще держал меня в руках, а я почему-то не сопротивлялась. И ни Глеб, ни Саша не сделали ни единого замечания. Наркотиков в организме вроде нет, но все плывет, кажется не настоящим. Страшным. И притягательным. Что-то запретное, что нельзя попробовать, но очень хочется.
— Мутный…
Саша заржал еще больше и даже Глеб начал снова подавать признаки жизни — уголки губ задергались.
— А Красавчик? — Судя по голосу Тим сейчас улыбался по все тридцать два.
— Арахнид козлоховстый… — Красная, как вареный рак, едва вытащенный из кипятка, судя по ощущениям, только укропчиком не пахну, сообщила я.
Теперь ржали все, от красивого, тихого и низкого, смеха Тима по коже бегали мурашки, его грудная клетка мелко вибрировала, то и дело соприкасаясь с моей спиной.
Саша закусил указательный палец, поскуливая и стараясь сохранить хоть видимость приличий, но это ему не помогало. Глеб хохотал, запрокинув голову.
Чуть успокоившись, Тим сказал:
— Красавчик, ну ты просто всех уделал…
И они опять заржали. А я стояла и улыбалась, глядя на них. Не совсем понимала откуда такое бурное веселье, но конкретно сейчас мне было все равно. В эти минуты, в полутемной прихожей, в потрепанной квартире старой пятиэтажки царили гармония и счастье. Мы и правда все сейчас были на одной волне, как семья. Самая странная, невозможная семья, в которой, по-хорошему, я не знала ничего об остальных ее членах.
***
В итоге мелодраму смотрели все вместе, под давно остывшую пиццу и чай. Я лежала на кровати, приткнувшись к теплому боку Саши, он обнимал меня одной рукой и время от времени целовал то в лоб, то в макушку, то в ушко, то в щечку, то срывал поцелуй с губ. И при этом счастливо жмурился, как кот. Может прозвище ему поменять? А что, "звонотряс" — всплыло в мыслях, как только я представила себе кошака весной в загуле.
Но я тактично решила об этом умолчать, кто вспомнит прошлое — тому сами знаете что. Про вторую часть поговорки вспоминать не хотелось.
Сейчас мне было тепло и уютно, от искреннего счастья Саши, от попыток Глеба и Тима приручить меня к своим рукам. Они то и дело невзначай прикасались ко мне, вроде как мимолетно, по порождая трепет, смущение и томление. От мелодрамы, которую ироничные комментарии Тима и скабрезные шутки Глеба превратили в пародийную комедию. На недовольство Саши при этом оба мужчины не обращали внимание.
А я удивлялась, смеялась, нежилась в тепле неожиданно свалившегося на меня счастья и не знала, что расслабляться еще рано.
Глава 16. Нападение
Я искренне надеялась, что ребята отпустят с миром мысль о союзе вчетвером. И не только потому, что: люди, дети, слухи, непонимание, закон, в конце концов. Еще одной причиной "против" именно для меня стало опасение, что я просто не смогу их всех удовлетворить физически. Да они же меня банально "затрахают" до смерти. А у меня, простите, в наличии нет ни магии, ни супер-пупер драконовского здоровья и никакой оздоровительной капсулы на личном космическом корабле, как и самого корабля, впрочем.
Уже несколько дней я только тем и занималась в свободное от работы время, что пыталась именно эту мысль и донести до мужчин, которые то и дело вечерами собирались у Саши. Он, кстати, оплатил квартиру еще на месяц, на мой вопрос "зачем?" ответил:
— Надо, — и начал целовать так, что ни о каких вопросах далее речи не могло и быть, я перестала соображать совершенно.
Но мужчины, на все мои попытки донести банальные истины, только хитро улыбались, переглядываясь, как будто знали что-то такое, о чем я даже не догадывалась и продолжали быть рядом, ни на что не претендуя. Не навязываясь и ни на каком физиологическом аспекте отношений не настаивая.
А еще в эти дни я узнала "страшную" тайну.
— Глеб, а может расскажешь, почему Тим так странно разговаривал в нашу первую встречу? — Поинтересовалась у разомлевшего мужчины, что тихо сопел, почти стонал, сидя на полу перед кроватью и откинув голову мне на колени. Я пальчиками в это время массировала ему кожу головы и как раз перешла на уши, получив в награду за свои действия громкий благодарный стон. Глеб расслабился настолько, что совершенно не собирался мне отвечать, полностью погрузившись в свою нирвану.
— Да все просто, — Тим лежал сзади, не прижимаясь, но очень близко, я могла очертить контуры его тела даже не поворачиваясь, такой жар исходил от него. Он беспорядочно щелкал по каналам пультом телевизора, мешая мне смотреть старый советский фильм. Но каждая попытка отобрать пульт с треском проваливалась из-за разницы в весе и в скорости реакций.
Саша спрятался за ноутом и работал за столом, что-то у него не сходилось, поэтому в разговор он даже не вникал, воспринимая уже битые два часа нас, как фон.
— Я Демону, — Тим хмыкнул, — в карты на желание проиграл, три дня пришлось пищать. Так он еще и таскался за мной везде — контролировал.
Детский сад!
— А я думала, что ты на стероидах или еще какой-то дряни… Мускулатуру вырастил, а голос того… Как был, так и остался.
Голова на моих коленях затряслась, как и тело сзади. Глеб, запрокинув голову, смотрел на меня своими удивительными шоколадными глазами, в которых от смеха сверкали не то, что искорки, а взрывались салюты.
— Лен, вот откуда у тебя такие фантазии? — С улыбкой и нежностью в голосе спросил он.
