— Ты сбросила мою одежду с моста.
Я целую его в грудь, прежде чем ответить:
— Ни один из нас не соображал здраво, так что, полагаю, моя одежда там же.
— Твоя одежда на лестнице. Я бросил ее туда, где, как я думал, ее не унесет ветер.
Я оглядываюсь и убеждаюсь, что он прав. Сморщив нос, запрокидываю голову, чтобы посмотреть на него снизу вверх.
— Прости?
Он целует меня в лоб.
— Тебе повезло, что ты так очаровательна.
Я кладу голову ему на грудь и бормочу:
— Мне повезло. А теперь сними меня с этого моста.
Некоторое время спустя мы укладываемся под одеяло в моей кровати, оба измученные, но ни один из нас не выглядит засыпающим.
Я кладу руку под голову.
— О чем ты думаешь? — я могла бы просто прикоснуться к нему, чтобы узнать, но хочу, чтобы он сам ответил.
— О тебе, — говорит он без колебаний.
Я провожу пальцем по его лицу.
— Тогда почему ты хмуришься?
— Тебе не следовало платить за билет в новую жизнь Митчелла. Я не знаю, какая работа мне больше всего подойдет, но я должен найти ее.
— Эй, спешить некуда. Ты только попал сюда. Никто не ожидает, что у тебя будет полностью организованная жизнь уже через пару дней. Мы-то были здесь все время, а вы — нет.
Он легонько щелкает меня по носу.
— Когда-нибудь я куплю компанию, в которой ты работаешь, и сделаю так, что твоим маленьким роботам больше не придется прятаться.
Я ахаю и слезы подкатывают к моим глазам.
— Рэй, не смей заставлять меня плакать. У меня сразу краснеет нос, а кожа покрывается пятнами.
— Я уверен, что пятна тебе безумно идут.
Я смеюсь, придвигаясь к нему ближе, тая на его восхитительной груди.
— Рэй?
— Да?
— Я не была удивлена тому, что ты можешь самостоятельно превращаться в нож.
Он проводит кончиками пальцев по линии моей спины.
— Нет? Почему?
— Ты можешь разделаться с любым.
Он стонет.
— Шутки про нож? Серьезно?
— Извините, мой юмор слишком острый для вас?
За это я получаю легкий шлепок по заднице.
— Неужели это будет моей жизнью?
— Извини, просто подумала, что, возможно, сейчас уже пора начинать шутить на тему посуды.
Он смеется и крепче прижимает меня к себе.
— Я действительно люблю твое остроумие и интеллект. Твоя задница тоже не так уж плоха.
Я слегка щипаю его за ребра.
— У меня феноменальная задница, и ты это знаешь.
— Никто не стал бы с этим спорить, и я серьезно, Эшли. Ты великолепна, и все вокруг тебя это знают.
Она краснеет.
— Спасибо.
— Я не понимал, почему выжил. Я думал, может быть, это было для того, чтобы я вернул всех остальных. Но теперь я понял, что я здесь ради тебя. Ради тебя и твоих забавных маленьких друзей-роботов. Когда-нибудь ты будешь биться, чтобы защитить их, а я буду стоять прямо у тебя за спиной.
Я обнимаю его и позволяю моей любви к нему сиять для нас двоих. Он прав. Я не смогу вечно держать своих роботов в секрете, и это всегда пугало меня… до Рэя. Все кажется возможным, когда мы вместе.
Вероятно, чтобы поднять мне настроение, Рэй спрашивает:
— Хотела бы ты снова увидеть меня в качестве ножа?
Насколько это мило?
— Конечно, — смеюсь я и отступаю на несколько дюймов.
Он закрывает глаза и — пуф! — превращается в нож. Меньше, чем через минуту, он возвращается. Взволнованный, переворачивается на бок и спрашивает:
— В тот раз было быстрее?
Я смеюсь.
— Я никогда не встречала мужчин, задающих этот вопрос таким нетерпеливым тоном.
Он хихикает и снова притягивает меня в свои объятия.
— Выбрось всех этих других мужчин из головы, потому что теперь ты моя.
— Какие еще мужчины? Были ли они до тебя? Я такого не помню.
— Сопляки, — поцелуя, который он мне дарит, достаточно, чтобы стереть все следы тех, кто был до него, из моих мыслей.
Через мгновение я говорю:
— Тебе нужно показать Джеку и Хью, на что ты способен.
Он подмигивает.
— Обычно я держу подобные вещи в секрете, — затем оглядывает комнату. — Я все жду, что Джордж выскочит откуда-нибудь из-за мебели и огласит свою оценку.
— Не беспокойся, он ставит всем сексуальным материалам десять из десяти.
— Джорджу легко угодить.
— Ты же знаешь, что я имела в виду то, как ты меняешься туда-обратно.
— Я понял, — он делает глубокий вдох. — Вероятно, мне стоит подождать прежде, чем делиться этим.
Я поднимаю голову.
— Почему?
Рэй рассказывает мне, что Хью и Джек боятся потерять своих партнеров, как только этот аспект исчезнет из их отношений.
— Мы все приспосабливаемся к жизни здесь. Джек все еще оплакивает свою мать. Осознание Хью, что он не тот герой, каким себя считал, вызывает у него серьезный личностный кризис. Если им важно верить в то, что человек, самый дорогой для них, не сможет их покинуть… Я не отниму у них этого, по крайней мере, сейчас.
Я провожу пальцем по линии его подбородка.
— Мерседес и Шерил счастливее, чем когда-либо, поэтому я не вижу никакой опасности. Но как насчет остальных мужчин? Стоит ли пытаться разбудить их без женщин?
— Мне стоит разбудить их самому, чтобы они все влюбились в меня? Нет, спасибо.
— Как ты себе это представляешь?
— Как утят, которые вылупляются, запечатлеваясь на том, кто рядом.
— Тогда ты мог бы основать свой собственный маленький культ.
Он смеется и качает головой.
— Сейчас у меня есть идеи получше, — он шепчет мне на ухо список вещей, которые хотел бы сделать.
— Серьезно? Пока ты нож? Хорошо. Я попробую. Один раз!
Глава семнадцатая
‡
Эшли
На следующее утро я мою кофейную кружку и жалею о том, что не могу снова взять Рэя с собой на работу, когда он заходит на кухню. Я понимаю, не спрашивая и не обмениваясь с ним мыслями, что произошло что-то серьезное. Я пишу мистеру Симмонсу, что у меня неотложные семейные дела, и беру выходной.
— Хью хочет, чтобы мы приехали к нему домой. Немедленно.
— Это из-за Митчелла?
— Нет, кажется, это что-то более важное.
— Хорошо, — я хватаю сумочку и несусь к двери. — Ты хоть примерно представляешь, в чем может быть дело?
— Он не станет говорить что-то важное по телефону.
Рэй никогда не спешит выполнять приказы Хью, если только не считает это необходимым. Должно быть, в тоне Хью было что-то, что действительно обеспокоило Рэя.
Мы быстро направляемся к моей машине.
— Я хочу, чтобы ты подождала в машине, пока я не разберусь с ситуацией. Хью предложил, чтобы я взял тебя с собой…
Я кладу руку на ногу Рэя. Он хочет, чтобы я была частью того, что происходит, но он также хочет, чтобы я была в безопасности. Я не смогу полюбить этого человека еще сильнее.
— Рэй, я хочу пойти с тобой. Если мы доберемся туда и ты решишь, что это небезопасно, я уйду, ну, или мы уйдем оба. И наоборот, если тебе понадобится подмога, я не сильна в рукопашном бою, но я могу отвлечь кого-то, чтобы мы получили преимущество. Мы команда, а половина команды не остается в машине, — я сжимаю его бедро. — Я доверяю тебе. Поверь и ты мне.
Ему не нужно говорить мне, как много значат для него мои слова — я это чувствую.
У него никогда не было человека, которому бы он верил, знал, что тот не бросит его, и сейчас он верит мне, потому что между нами нет стен.
Наконец-то у меня есть мужчина, который готов умереть за меня.
Убить ради меня.
Вывернуть весь чертов мир наизнанку, если это то, что, по его мнению, мне нужно для счастья.
Он исцеляет меня так же, как я исцеляю его. Мы оба были разочарованы людьми, которые должны были заботиться о нас, но они больше не имели значения.
Они — наше прошлое.
Мы — наше будущее.
Рэй поднимает мою руку, чтобы поцеловать костяшки пальцев.
Готова?
Я смаргиваю слезы.
На что угодно, пока ты рядом со мной.
То же самое, куколка.
Я улыбаюсь, потому что сейчас его легко можно было бы принять за современного мужчину, но это не так, и мне это нравится.
