- Секрет, — наконец отвечает он, оставив меня висеть на милости своих друзей.
— Ты можешь заплатить нам тайной. Он наклоняется вперед. — Сделай его хорошим. Если нам не понравится, что ж…
Улыбка, которую он мне дарит, смертельна.
Я напрягаюсь, изо всех сил стараясь сохранить невозмутимое выражение лица. Трещины образуются в ментальной крепости, которую я построил вокруг воспоминаний о моем отце и аварии.
— Ну? Что у тебя есть для нас? — спрашивает парень с гипнотическими глазами, проводя пальцами по густым блестящим черным волосам, которые падают ему на лоб.
— Откуда мне знать, что ты не обернешь и не используешь все, что я скажу, против меня? — осторожно спрашиваю я.
Рен усмехается, и в его взгляде снова мелькает тот намек на интерес. — А ты-нет.
Я жду, но он больше ничего не говорит. Он продолжает выравнивать меня своим непоколебимым, властным взглядом. Он знает, что я у него. Я нуждаюсь в нем, но он не нуждается во мне. Я с силой выдыхаю.
Возможно, для Рена не имеет значения, доведу ли дело до конца. Либо я даю ему то, что он хочет, либо у меня нет выбора.
Этот секрет… Я качаю головой и опускаю взгляд в пол, размышляя. Больше всего на свете я хочу найти своего брата, но не могу. Только не это.
— Мне нечего скрывать.
Это чудо, что мой голос не ломается.
Какое-то мгновение Рен пристально смотрит на меня. Мои ладони покалывают от желания засунуть их в карманы. Он как будто видит меня насквозь своими коварными ледяными глазами и знает худшее, что я скрываю.
Он изучает меня, как будто у него есть все время в мире, взгляд скользит по мне с головы до ног таким образом, что заставляет горячее и холодное ощущение проноситься по моему телу. Это человек, который берет все, что хочет, без сопротивления, и что — то во мне откликается на это. Я борюсь с желанием извиваться по совершенно другой причине, чтобы не выдать себя.
— Тогда сделай одолжение, — друзья Рена бросают на него быстрые взгляды, но его внимание остается на мне. — Ты будешь должна нам в обмен на нашу помощь.
Горло горит, я киваю. Одолжение. Это может быть что угодно, и я сделаю это.
Что бы он ни хотел, это лучше, чем выдавать один болезненный секрет, который я никогда не расскажу никому.
3
Рен
Делайте то, что мы делаем достаточно долго, и чтение людей станет вашей второй натурой. Чтобы знать, когда они лгут. Когда они прячут что-то, что может их уничтожить.
Это часть острых ощущений. Я очарован тем, как долго люди готовы идти и упиваться тем, чтобы вырвать у них свои самые темные секреты.
Даже в тени, в которой мы с братьями прячемся, я могу сказать, что она что-то скрывает. Она понятия не имеет, кто мы такие, кому она пришла просить о помощи.
Если понадобится, я его у нее отрежу. В обычной ситуации я бы уже сделал это. Я чувствую вопросительные взгляды парней, направленные на меня за то, что я колебался и позволил ей быть у нас в долгу.
Мы допускаем несколько исключений. Если она нам понадобится, мы ее возьмем. Я на время позволю ей сохранить тайну, которую она не хочет нам платить.
Слишком долго я плыл по течению огромной бездны пустоты. Изо дня в день я пребываю в полном оцепенении, если не считать вспышек гнева-единственной эмоции, которая все еще может коснуться меня. Но что-то есть в этой хорошенькой крошке с упрямым изгибом полных губ. Она подошла к монстрам и сделала храброе лицо, вместо того чтобы бежать. Ее пламя-первое, что заинтриговало меня за долгие годы.
Это заставило меня сделать то, чего я не делаю: нарушить все свои правила. Может быть, мне следует принять это как предупреждение. Ничто не заставляет меня терять контроль.
За исключением того случая, когда два года назад мы с мальчиками наконец разыскали учительницу моей младшей сестры. Гарольд Коулман, хищник, который манипулировал ею, отравил ее разум, довел ее до самоубийства.
Сунув руку в карман, я сжимаю ее медальон в форме сердца. Ублюдок думал, что сможет спрятаться от меня, но мы нашли его благодаря необходимости присматривать за другой девушкой в Риджвью, штат Колорадо. Неважно, как далеко он убежал, мы потащили его обратно в Торн-Пойнт. Я все еще слышу его крики, его жалкие мольбы, прежде чем прикончил его.
Это не вернуло мою сестру. Без Шарлотты мой мир-это темное место статического шума.
— Кольт. — Мне не нужно больше ничего говорить, погружаясь обратно в пустоту, которая топит меня. Иногда я радуюсь этому вместо того, чтобы терпеть боль от отсутствия моей младшей сестры.
Колтон садится вперед, уперев локти в колени. — Имя?
— Итан Ханниган, — отвечает она, широко раскрыв зеленые глаза, потому что думает, что я позволяю ей уйти, скрывая от меня секрет.
Всему своё время, любопытный котенок.
Кольт тихо втягивает воздух, услышав имя брата. Он узнает его. Я смотрю в его сторону, но он качает головой. Он расскажет нам позже.
Джуд весело фыркает. — Он имеет в виду твоего, дорогая.
— Ох. Легкий румянец заливает ее щеки, и помехи на мгновение рассеиваются, привлекая мое внимание. — Роуэн. И еще, очевидно, Ханниган.
— Мы будем на связи. — Большие пальцы Колтона летают по экрану телефона. В течение часа гениальный хакер нашей группы проведет над ней полную проверку. Он поднимает взгляд, когда она не двигается. — Вот и все, детка.
Губы Роуэн кривятся, и я провожу языком по своим в предвкушении того, как она может заговорить. Потребность в контроле поднимается во мне, стремясь укротить. Желание взять ее длинную косу и обернуть ее вокруг моего кулака, чтобы посмотреть, сколько она сможет выдержать, прежде чем она закричит, наполняет мою голову, втягивая тепло в мой пах.
Она окидывает взглядом нас четверых, задерживаясь на мне, затем исчезает в толпе, поглощенная, как приливная волна в океане. Я ищу ее каштановую косу среди красных огней и завитков дыма еще долго после того, как она ушла, привлеченная вспышкой интереса, которую она вызвала. Это бесполезно, но я все равно оглядываю толпу, подперев голову кулаком.
Нахмурившись, я выкидываю из головы ее красивые черты.
Музыка, танцы и запах пота, смешанного с алкоголем, уже не наполняют меня прежним трепетом. Старый бальный зал полон энергии, которую я люблю, но на сегодня с меня хватит.
— Идём.
Мой приказ выполняют без возражений. Мы братство без лидера, но чаще всего Леви, Колтон и Джуд советуются со мной, прежде чем принять окончательное решение. Так продолжается с тех пор, как мы учились в старших классах. Верность — это то, во что мы верим так глубоко, что отпечатываем их на своей коже. Так мы действуем, полностью доверяя друг другу.
Наша связь глубже, чем кровь. Они — все, что у меня осталось. Мои родители изменились с тех пор как умерла Шарлотта и я тоже
После того, как мы покинем "Воронье гнездо", мы окажемся на одном из наших эксклюзивных боев. Этот находится рядом с доками в судоходном районе, воздух густой и резкий с океаном всего в нескольких кварталах. Хаотическая энергия здесь такая же резкая, как и гедонизм, который происходит в нашем клубе. Я живу ради этого, наслаждаясь тем, как люди теряют контроль. Оно кормит скрученную тварь внутри меня.
По крайней мере, так было до того, как я перестал чувствовать что-либо, кроме убийственного гнева.
Я оставляю Джуда и Колта разбираться с букмекерами, которых мы нанимаем, чтобы увеличить наши доходы, а сам иду в заднюю комнату выпить. Они оба лучше разбираются в людях, в то время как мы с Леви предпочитаем использовать физическую силу. После первого глотка водки мой телефон начинает вибрировать. Это сообщение от моего отца. Я игнорирую его с ворчанием.
Старик заботится только о работе, и с тех пор, как я весной закончил школу, его стремление становится все более безжалостным, чтобы я продолжил семейную мантию. Это одна длинная линия сыновей, следующих по стопам своего отца в моей семье. Торны. Пальцы в каждом пироге в Торн-Пойнте, начиная с сотен лет оснований этого города.
