— Пригнись, доктор Фил или она увидит тебя. Ты не можешь завалиться к ней, чтобы успокоить. Раскроешь наше укрытие.
Кэм кивнул, делая глубокий вдох. Он настолько сильно хотел обнять ее и помочь, что чуть не раскрыл их убежище? Ничего хорошего. Ни капли. Он не мог отрицать, что какой-то его части было необходимо поцеловать ее пухлые губы, которые скрывала темнота, заменить ее пальцы своими, а потом наблюдать, как она разлетается на части от удовольствия в его руках. Если бы после этого она заплакала, Кэм бы крепко удерживал ее в своих объятиях.
Его порыв был совершенно нелепым.
Неровно выдохнув, Кэм сжал трясущиеся руки в кулаки. Она была любовницей преступника. Неважно, какие у нее были проблемы, его они не касались.
— Извини, — прошептал он.
— Думаешь, ей нужна боль, чтобы кончить? — Торна волновали совершенно другие вещи. — Знаю от последней малышки Лоунтона, что он не против такого.
Скривившись, Кэм пытался не думать о том, что эта красавица умоляла этого ублюдка причинить ей боль. Но он не мог исключать правоту Торна. Какое еще есть объяснение тому, что она не в состоянии испытать оргазм?
— Я не знаю, но мы здесь не для этого. Сфокусируйся.
— Трудно сосредоточиться, когда вся кровь моего тела прилила к тому, что под пряжкой ремня, — состроил гримасу Торн.
— Возьми себя в руки, — закатил глаза Кэм. — Нам нужен план. Ненавижу мысль о том, что нам придется задавать ей вопросы.
— Но у нас мало времени.
— Да, — Кэм не мог проигнорировать этот факт.
Подружка Лоунтона всхлипнула и подняла лицо. Серебристые слезы проложили дорожки на ее щеках. В темноте ему не было видно ее глаз, но он мог чувствовать ее печаль и отчаяние. Подавленное настроение читалось в развороте ее опущенных плеч, когда она медленно поднялась, взяв в одну руку полотенце, а в другую — пустой бокал вина.
Даже вид ее потрясающей попки не помог Кэму отделаться от желания обнять ее и поддержать. Что-то пошло не так, и Кэм очень хотел знать, что именно.
Но она скрылась в доме, не оставляя ему ни единой подсказки.
Со стороны Торна послышался долгий глубокий вдох. Кэму было интересно, как долго он сдерживал свое дыхание.
— Этой девочке нужно потрахаться. Как следует. Я могу быть добровольцем, даже если это займет вся ночь, — Торн хитро ухмыльнулся.
— Заткнись, придурок. Ей нужно не только кончить. То, что ее беспокоит, намного важнее, чем недостаток оргазмов.
— Не моя проблема.
— Трахни и забудь, да? Милый девиз, — голос Кэма сочился сарказмом.
— Не выношу вас, неженок, которые вмешивают во все эмоции, — скрипя зубами, проговорил Торн.
— Не выношу вас, мудаков, которые думают только членом.
На целых пять минут наступила тишина. Стрекотали сверчки, квакали лягушки, а ветер пустыни подгонял пыль к кустам, служившим им укрытием. Подружка Лоунтона выключила свет в задней части домика.
Кэм почувствовал себя виноватым. Они с Торном были давно знакомы, хоть и не были лучшими друзьями. Торн никогда не подпускал кого-то близко к себе. Ссориться из-за его сексуальной жизни было глупым. Ни один из них, скорее всего, даже не будет заниматься сексом с подружкой Лоунтона. К чему разговоры о ее проблемах с оргазмом.
Он не успел открыть рот, как заговорил Торн.
— Оставим это, друг. Давай вернемся к делу. Я хочу сохранить свои пятьдесят кусков, а тебе нужен свидетель к суду, — отозвался он, отвернувшись. — Ты один из моих немногих друзей. Не хочу, чтобы между нами встала какая-то цыпочка.
Кэм повернулся и шокировано уставился на Торна.
— Это была самая милая речь, которую ты когда-либо мне говорил.
— Даже не пытайся анализировать мои эмоции, неженка, — повернувшись, бесстрастно сказал Торн.
Это было все равно, что просить Кэма не дышать. Возможно, он понимал его эмоции лучше, чем сам Торн. Все-таки у Кэма было четыре сестры. Если бы он не научился разбираться в эмоциях, он бы никогда не дожил до зрелого возраста.
— Как скажешь, мудак, — сказал Кэм. — Думаю, надо подождать сутки и посмотреть, появится ли Лоунтон. Если нет, то я возьму свой полицейский жетон и нанесу его миленькой любовнице визит.
* * *
Перед глазами Бренны Шеридан мелькал красный цвет.
Стоя в вертикальной стойке, глазами она следила за большой боксерской грушей, прикрепленной к потолку, на ее запястьях были плотно закреплены боксерские перчатки. Она сделала резкий выпад в сторону груши, вкладывая в него каждую каплю своей ярости и неудовлетворения. Соприкосновение кулака с грушей сопровождал громкий звук, а красная махина закачалась и сдвинулась. За ударом последовала боль в руке. Стиснув зубы, Бренна хмыкнула, отказываясь чувствовать боль. Она боксировала уже час и не собиралась заканчивать.
Оперевшись на правую ногу, она сильно ударила левой рукой по груше, и раздался тяжелый звук, эхом пронесшийся по комнате, девушка почувствовала, как сквозь нее проходит необходимое удовлетворение.
Пот струился по вискам, опускаясь к груди, намокли ее черные эластичные шорты и белая майка. Заколотые волосы растрепались и теперь спадали на лицо. Она тряхнула головой, и порыв ветерка откинул волосы с лица, давая возможность Бренне нанести следующие удары по груше.
На ее месте она представляла голову Кертиса Лоунтона.
Грубый, бесчувственный, совершенной безмозглый... Он был таким годами. Она не должна так удивляться. Он ошивался рядом, делал это в удобное для него время и по-своему. Он всегда все делал по-своему. Бренна практические танцевала вокруг мешка с песком, балансируя на полупальцах, а потом агрессивно нанесла удар правой ступней. Из-за него она не доверяла мужчинам, забывая, кем на самом деле является, когда была с ними. Она позволила ему пролезть в свою голову и навести там беспорядок. Дура! А прошлой ночью… Черт, даже там, у бассейна, с мерцающими звездами на небе, бокалом вина, как следует расслабившись, она была не в состоянии испытать оргазм! А где источник ее проблем? Исчез. Неужели человеку так сложно позвонить? В Техасе он держал ее на расстоянии вытянутой руки. Иногда отправлял подарки на день рождение, ну и звонил на прошлое Рождество. И все. Поэтому она приехала к нему в Аризону. Она пробыла здесь всего пятнадцать минут и что он сделал? Исчез. Ублюдок.
Этим утром стала понятна причина его побега. В утренней газете, которую она прочитала, имя дорогого Кертиса было расположено на первой полосе с поистине сенсационным заголовком: "Местный житель дает показания в деле о работорговле".
Бренна в шоке прочитала статью. Во что, черт возьми, он влез? Согласно статье, он помогал молодому мексиканцу незаконно перевозить мужчин и женщин из Америки, а потом заставлял их работать за гроши в различных местах, начиная от магазина сладостей и заканчивая нелегальными борделями. От прочитанного ее стошнило.
