Кирилл собирает мои волосы, поднимая их наверх, и целует в оголенную шею. Нежно, невыносимо сладко, словно мы играем в медовый месяц, а за окном мягкими волнами набегает океан, шепча ласковую мелодию. Я закрываю глаза и обманываюсь, проваливаясь в прошлые дни, пусть целует и пусть любит, пусть берет… Но томный мираж вдруг рассыпается. Он убыстряется, слепое желание шепчет совсем иную мелодию, он распаляется и до боли сжимает пальцы, выкручивая меня в удобную позу.
— Сзади, — хрипло произношу я. — Не хочешь смотреть на меня?
— Я смотрю на тебя.
— А я нет…
— Можешь фантазировать. Представлять, кого хочешь.
— Я не хочу так.
— Ты лжешь себе или мне?
На мгновение его хватка становится злой, по-настоящему лютой, так что меня прорезает чистый страх… И едва получается протолкнуть слова.
— Ты задушишь меня.
Он позволяет сделать глоток воздуха, отвлекаясь на ремень, и я едва не падаю на пол, потеряв единственную опору. Я хочу упасть, только Кирилл ловит меня в последний момент, но не притягивает к себе, оставляя полусогнутой.
— Не тебя, — бросает он. — Я уничтожу его, сотру в порошок.
— Кирилл…
Ему плевать на мои слова, он берет, что хочет. Жесткими грубыми толчками.
— Тебе хорошо? — он наклоняется ко мне и нащупывает висок, который влажно целует. — Хочешь, я буду называть тебя Альбиной?
Глава 26
Страх прокатывается по телу ледяной волной и заливает глотку! Я не могу издать ни звука в первое мгновение! Лишь нервным движением отшатываюсь от окна, чтобы спрятаться от мужчины с ножом в руке. Я же видела его… Видела? Собственными глазами и пугающе четко, сердце колотится в загнанном ритме до сих пор!
Это не фантазия и не набежавшие друг на друга тени. Нет, я видела человека. И он видел меня, он смотрел в мою сторону и его плавный почти театральный жест у горла предназначался именно мне.
«Он сказал, что перережет мне горло».
Он здесь… Он. Господи, нет, что же… Итан! Где Итан?! Я боюсь вновь заглянуть в окно, там все равно темно, и во мне рядышком со стопроцентной уверенностью уживается глупая надежда, что меня не заметили. Вдруг он не увидел, вдруг у меня есть время, чтобы предупредить остальных и сделать хоть что-то осознанное.
Я, не поднимаясь, подползаю к откинутой дверце, и смотрю на старые ступеньки. В коридоре по-прежнему горит свет, но не шороха, дом совершенно пуст и мертв. О и раньше был таким, но сейчас ощущения заострились до предела. Мне по-настоящему страшно, я угадываю как давит тишина, в которой осязаемо стоит обещание, что вот-вот, еще чуть и закрутится колесо, и некуда будет бежать.
Больше всего я боюсь услышать, как открывается входная дверь, хотя это может быть как раз Итан. Они с Кириллом так и не вернулись, они остались на проклятой улице. Они там же, где я увидела незнакомца, быть может, всего в нескольких шагах, или того хуже… Почему они не возвращаются?! Уже ничего не видно вокруг, там невозможно ничего найти, тем более крошечные смятые клочки бумаги. Или они ушли к машинам? Поговорить и повыяснять отношения подальше от меня, чтобы не заставлять вновь нервничать.
Нет, они не могли оставить меня одну! Тогда где они?
«Что-то случилось, что-то случилось, что-то случилось, что-то случилось»
Стоп! У Кирилла есть оружие, и он умеет с ним обращаться.
Они оба не из робкого десятка, так что не нужно накручивать панику, она не поможет, а сделает хуже. Я ведь тоже что-то могу, я не беспомощная, и вот же внизу, прямо под носом. Я замечаю топор, который бросил Итан после того, как тяжелыми ударами сорвал замок с дверцы на чердак. Он совсем близко, нужно только осторожно спуститься по ступенькам и подобрать его. Он, наверное, тяжелый, но я справлюсь. Выбора нет, на кухне можно найти только пластиковые приборы и пару тарелок, она специально вычищена от опасных предметов. Весь дом вычищен, не знаю, как Итану посчастливилось найти топор в гараже.
Я хватаюсь обеими руками за край и уже спускаю одну ногу, чтобы нащупать первую ступеньку, как вспышкой вспоминаю самое важное. Я замираю на мгновение и судорожно проверяю карман блузки, словно сама не верю, что могла забыть о телефоне Итана. Он же остался у меня! Я отдала Кириллу его, но сотовый Итана остался у меня. Да, точно, вот он! Я подношу к лицу телефон и нажимаю кнопку, боясь, что он разрядился или еще какая беда, но экран оживает и яркой фоновой картинкой бьет по уставшим глазам.
Радостный нервный возглас слетает с губ, который в абсолютной тишине выходит оглушающим. На миг кажется, что его можно услышать в соседнем доме. Я запоздало зажимаю рот второй рукой и ввожу названный Итаном код блокировки. Он каким-то чудом не вылетел из моей головы, цифры складываются в правильную комбинацию, и экран разблокируется.
Мне нужен номер… У меня нет телефона Кирилла, а на бесконечный список контактов не хватает нервов. Итан знает слишком много людей, и я замечаю, что он любит неформальные шуточные имена, а иногда вовсе ограничивается смайлами. Для его записной книжки нужна расшифровка, так что я быстро пролистываю пару экранов и понимаю, что ничего не выйдет.
Остаются заученные наизусть номера. И самый правильный из них — 112. Да, с него стоило начать, еще в тот самый момент, когда телефон попал ко мне в руки. Почему я не набрала его тогда? Почему, черт возьми?!
«Он так уверен в себе и во всем, что делает. Он был абсолютно уверен, что я никому не расскажу, не оставлю адрес или хотя бы упоминание о нем. Ведь он рисковал… Или нет?»
Короткий номер и зеленая кнопка, я проверила сигнал сети, и тот заполнен наполовину, пусть связь не лучшая, но она же есть. Но голос оператора не отзывается, нет даже гудков, только непонятная тишина, которая, мне кажется, длится вечность. Я не могу понять, что не так, и ставлю громкую связь, потом вновь возвращаю прежний режим, перенабираю номер и пробую старый номер полиции, еще милиции даже, который вбит в подкорку с детства… Но результат один — его нет, вместо спасительного голоса на другом конце я слышу звонкую тишину.
— Саша?
Я вздрагиваю всем телом и едва не упускаю из рук телефон, который рывком прижимаю к груди.
— Ты не видела Итана?
Я узнаю грубоватый голос Кирилла, он приближается, заметив меня на ступеньках.
Глава 27
Дневник жены. 21 сентября.
У Кирилла новая забава, в которую он уходит с головой, забываясь. Он даже не пытает меня вопросами, собирает картину моего падения самостоятельно, играя в следователя и хмурого прокурора.
Ему так легче?
Во всяком случае ему не нужны мои ответы, он готов верить только фактам, а они не дружат с моим языком. Он узнал об Альбине, но не говорит о ней больше. Я догадываюсь, что он дошел до следующего звена и понял, что мой любовник — Итан. Поэтому он сходит с ума, Итан сильнее и богаче, за ним стоит семейная корпорация, об которую Кирилл сломает зубы, если только попытается.
Так что с Итана не спросить. А я тем временем распрощалась с кредитками и счетами и наткнулась на закрытые двери. В загородном коттедже поменяли замки, а в нашем — опустели крючки. Кирилл повырывал их к черту, забирая ключи. Даже взял ключ от старенького дома, который достался мне от второго мужа.
Кирилл то и дело пропадает где-то, но если приезжает, то сокращает дистанцию до минимума. Он забирает накопленные долги близости и постоянно хочет меня. Я устала, но молчу, надеясь, что его вот-вот отпустит. Хотя я теперь плохо понимаю, чего жду, мне плевать на завтра по большому счету… И мне всё чаще кажется, что у мужа появилась другая женщина, мне мерещится чужой сладковатый запах. Хотя я вливаю в себя слишком много вина в последнее время и могу путать желаемое с реальностью. Я бы хотела, чтобы у него появилась любовница и он отстал от меня. Вернее, от моего тела.
