Луна переглянулась с Северусом, подошла к отцу, обняла его и поцеловала в щёку:
— Папа, не бойся за меня. Северус — очень хороший человек. Я это знаю, как никто другой. Давай, я расскажу тебе всё-всё, а уж потом ты поймёшь, что он — самый лучший, смелый и добрый. Хорошо?
— В таком случае, я оставлю вас здесь, — сказал Снейп. — У меня достаточно дел в замке. Когда вы закончите — позови Токи и прикажи ему позвать меня.
— Хорошо, — кивнула Луна, и Снейп вышел из кабинета.
Она взглянула на хранившие молчание портреты директоров и потянула отца за руку:
— Пойдём сюда, папа.
Приведя его в спальню, Луна усадила отца на стул, а сама уселась на кровать. Ксенофилиус недовольно отметил, что его дочь чувствует себя в директорской спальне, как дома, но промолчал. Кажется, главное интервью состоится здесь и сейчас. Он приготовился слушать.
Луне пришлось вновь повторить свой рассказ, который она однажды уже доверила отцу. Теперь в нём не было страха, тревоги и отчаяния. Луна вспоминала обо всём, что связывало её с Северусом, излучая тихую радость. Глядя на улыбку дочери, на её счастливое лицо, Ксенофилиус переставал негодовать и злиться на Снейпа за то, что тот, взрослый человек, воспользовался простодушием, неопытностью и добротой его капельки. Теперь он смотрел на всё глазами дочери — и ледяная рука, сжимавшая сердце, постепенно отпускала его. Луна не утаила от отца ничего, кроме одного момента — того самого, с внеочередным выпуском «Придиры». Она не сказала, что эту историю папа слышит не впервые. А Ксенофилиусу казалось, что что-то подобное он подспудно подозревал. Может быть, видел в давно забытом сне… Во всяком случае, он похвалил себя за наблюдательность — его дочь действительно была влюблена. Вот только вычислить объект её любви он не смог, хоть у него и была подсказка — рог морщерогого кизляка, который Луна так настойчиво просила для подарка Снейпу. Ну кто же мог знать?..
Когда она закончила рассказ, Ксенофилиус спросил:
— Тебя ничуть не смущает, что он такой же старый, как и я?
— Папочка, ну какой же ты старый? Ты у меня такой молодой и красивый!
Луна обняла отца и чмокнула его в щёку.
— Подожди, капелька. Ты ещё не всё обо мне знаешь.
Луна отстранилась и вопросительно взглянула на отца. Чего она о нём не знает? Неужели он совершил что-то похуже того выпуска «Придиры»?
Ксенофилиус вздохнул поглубже, словно перед прыжком в холодную воду и выпалил:
— Когда Гарри Поттер и его друзья пришли ко мне, чтобы расспросить про Знак Даров Смерти, я задержал их, а сам вызвал Упивающихся. Они приказали мне это, когда захватили тебя в плен. Пригрозили, что, если я этого не сделаю, он убьют тебя.
Воздух будто постепенно заканчивался в лёгких Ксенофилиуса. Он говорил всё тише, а последние слова произнёс почти шёпотом, низко опустив голову, боясь взглянуть Луне в глаза. Вот сейчас… Сейчас она скажет ему что-то очень правдивое, но такое обидное… Её избранник Северус Снейп — герой. А отец оказался трусом. Но как тут не испугаться, когда речь идёт о жизни единственной дочери?
Не поднимая глаз, Ксенофилиус почувствовал, как руки Луны обвили его шею, а тёплые губы прикоснулись к щеке:
— Папочка, я знаю, что ты не мог поступить иначе, потому что боялся за меня. Любой на твоём месте сделал бы то же самое.
— А твой… Северус? — Лавгуд с трудом заставил назвать Снейпа по имени.
— А он — не любой. Он бы обязательно что-то придумал, — простодушно заявила Луна.
Ксенофилиус поначалу решил обидеться, но потом махнул рукой. Его дочь влюблена по уши, а значит, считает избранника самым лучшим человеком на Земле. Стоит ли спорить с влюблёнными? Не лучше ли вспомнить себя в молодости и то, какими глазами он смотрел на Пандору? Тем более что этот Снейп действительно оказался настоящим героем. И в ходе недавнего интервью сумел чем-то «зацепить» Ксенофилиуса.
К тому же он понимал, что препятствовать им бесполезно. Что бы он сейчас ни сказал — они всё равно поженятся, раз уж решили. Ксенофилиус взглянул на дочь:
— Надеюсь, ты хоть школу закончишь, прежде, чем выйти замуж?
— Конечно, папа, — улыбнулась Луна. — Я не хочу, чтобы жена Северуса оказалась ведьмой-недоучкой.
Ксенофилиус вздохнул с облегчением. Значит, всё случится не так скоро.
— Я позову Северуса? — спросила Луна.
Он кивнул. Луна прищёлкнула пальцами и позвала:
— Токи.
Домовик возник перед ними с лёгким хлопком.
— Пригласи, пожалуйста, сюда профессора Снейпа, — попросила Луна, не дожидаясь, пока эльф рассыплется в любезностях.
— Слушаю, мисс Лавгуд.
Токи поклонился и исчез. Снейп появился в спальне через десять минут, в течение которых Луна просматривала с отцом запись интервью и вносила необходимые, с её точки зрения, поправки. Войдя в спальню, Снейп молча остановился на пороге и выжидательно скрестил руки на груди.
Ксенофилиус замялся. Как ему обратиться к этому человеку? Господин директор? Слишком официально. Ведь они теперь почти родственники. Северус? Слишком фамильярно. Не настолько они близки. Снейп расценил его колебания по-своему и вопросительно взглянул на Луну. Та безмятежно улыбалась.
— Папа согласен, — без предисловий сказала она.
Ни один мускул не дрогнул на лице Снейпа. Признаться, Ксенофилиус ожидал от него хоть какого-то проявления радости. Что его капелька нашла в этом каменном изваянии?
— Благодарю вас, — слегка поклонился Снейп.
«И это всё?» — подумал Лавгуд. А вслух сказал:
— Надеюсь, ваша свадьба состоится уже после того, как моя дочь закончит школу?
— Разумеется, — Снейп шагнул в комнату и теперь стоял рядом с Луной, обнимая её за плечи. — Тем более что экзамены уровня ЖАБА она вполне может сдать экстерном уже в нынешнем году. Я дал ей достаточно знаний, многие из которых она удачно применила на практике.
Луна взглянула в лицо Северуса:
— Ты думаешь?..
— Я уверен, — твёрдо сказал он.
— А разве в этом году будут экзамены? — спросила Луна.
— Мы с Минервой решили просить Министерство предоставить нынешним семикурсникам эту возможность. И ты сдашь экзамены вместе с ними.
Ксенофилиус напряжённо молчал. Надежда оттянуть неизбежное рушилась на глазах.
— А ты никуда не собираешься поступать после школы? — осторожно поинтересовался он у дочери.
— Собираюсь. Я хочу поступить в магическую Академию художеств.
— Думаю, у тебя всё получится, — Северус ободряюще приобнял её за плечи.
— А где же вы будете жить? — спросил Ксенофилиус. — Насколько я знаю, в Хогвартсе у преподавателей не принято жить семьями?
— Значит, мы будем первыми, — наконец усмехнулся Снейп. — В конце концов, я здесь директор, и мне решать, что можно, а что нельзя.
Ксенофилиус вздохнул. Никаких возражений у него не осталось.
— Ну, тогда женитесь… — он попытался придать голосу как можно больше бодрости.
— Папочка! — вскрикнула Луна и повисла у него на шее.
Выпустив отца из объятий, она схватила его за руку и подтащила к Северусу. Луна взяла обоих за руки и, глядя попеременно то на одного, то на другого, сказала:
— Я люблю вас обоих. Вы – самые важные люди в моей жизни. Я так мечтала, чтобы вы подружились. А если нет… То, хотя бы, чтобы вы уважали друг друга и… и не испытывали друг к другу нехороших чувств…
Снейп поймал косящий в сторону взгляд Ксенофилиуса. Оба молча, не сговариваясь, протянули друг другу руки и пожали их. Оба одновременно взглянули на сияющую Луну и обняли её. Она в ответ обвила их руками и поочерёдно поцеловала обоих.
Чтобы снизить накал момента, Снейп медленно произнёс:
— Чего не сделаешь для ребёнка…
— Даже обнимешься с его женихом, — подхватил Лавгуд, — который чуть старше тебя самого…
— Ну, здравствуй, папа, — уголок рта Снейпа пополз вверх.
— Здравствуй, сынок.
Оба расхохотались, повторно пожимая друг другу руки, теперь уже без натяжки, искренне и от души. Им вторил счастливый звонкий смех Луны. Кажется, её мечта начинает сбывать. Двое главных мужчин в её жизни искренне стараются поладить друг с другом. Они такие разные, но готовы сделать это ради неё.
