— Успокойся, — прошу ее. — Ты ни в чем не виновата. Собирайся, нам нужно ехать к нему в больницу. Вряд ли кому-то дадут подробную информацию, кроме тебя.
Я украл Риту из дома без обуви и верхней одежды, поэтому снова несу ее на руках к машине, кутая в свой пиджак. Придется до больницы все же заехать в родительский дом за одеждой и документами.
Чувствую грудью, как колотится ее сердце, и ревную. Ревную, что она переживает за Макса. Хотя и сам переживаю. Брат, как ни крути.
Едем молча, в абсолютной тишине. В голове просто ураган из мыслей. Все они вокруг Макса, в основном.
Не знаю, с какой скоростью я гнал, но дома мы оказываемся довольно быстро по ощущениям.
— Это из-за вас! — подскакивает заплаканная мать с дивана, когда видит нас с Ритой.
— Ира! — рычит отец, вставая следом за ней.
— Что «Ира»⁈ Это из-за нее! — бросается чуть ли не с кулаками она в нашу сторону, но я перегораживаю ей дорогу и хватаю за запястья, когда она замахивается на Риту.
— Я бы на твоем месте сбавил тон, мама. — смотрю пристально в глаза матери. — Рита — прямая наследница всех активов Макса. Вы же не ожидали такого поворота, правда? И вряд ли прописали это в контракте. Теперь придется относиться с уважением к женщине, которая распоряжается почти третьей частью акций компании, за репутацию которой ты так трясешься.
— Ты — чудовище, а не брат! Мой сын еще жив, а ты уже делишь его наследство! Может, это ты подстроил все⁈ — мать бьется в истерике в моих руках.
— Ира, что ты несешь⁈ — хватает ее за плечи отец и встряхивает, а она падает ему на грудь и рыдает.
— Как ты? — уточняю у него, переживая за оперированное сердце. — Таблетки выпил?
Он кивает и отмахивается, показывая, что все нормально.
— Мы сейчас с Ритой поедем в больницу и все узнаем. А пока пусть соберут ее вещи. Она больше не будет жить здесь.
Краем зрения ловлю на себе ее ошарашенный взгляд.
Когда Рита забирает сумку и мы выходим из дома, она молча садится в машину.
— Я буду жить дома? — уточняет она, когда мы уже практически подъезжаем к больнице.
— Да, — торможу на светофоре и оборачиваюсь к Рите. — У меня.
— А Римма? — выдыхает Рита и я вижу, как ее пальцы нервно сжимаются на ручках сумки.
— Разберемся. — трогаюсь, когда загорается зелёный сигнал и заворачиваю к больнице.
— А контракт?
— Разберемся, — усмехаюсь.
В больнице нас провожают в кабинет и спустя время в него заходит заведующий отделением.
— Вы супруга? — хмуро уточняет он у Риты, потирая усталое заспанное лицо.
— Да, — вздрагивает она, будто одно упоминание о том, кем ей приходится Макс, вызывает у нее страх и боль. Протягивает дрожащей рукой свой паспорт.
— Скажите, у вашего мужа были проблемы с наркотиками? — уточняет он, пристально глядя на нее.
Рита беспомощно оборачивается на меня, не зная, как ответить.
— Он бухал. — уточняю вместо нее. — Много и часто. На употреблении тяжёлых веществ его ни разу никто не ловил.
— А вы кто?
— Я брат. И знаю Максима гораздо дольше, чем его жена.
— В таком случае, должен вас расстроить. Ваш брат — наркоман.
— Да нет, — усмехаюсь, отвергая эту мысль. — Ему мог кто-то подмешать наркотик?
— У него в крови антитела, а это значит, что он употребляет уже достаточно давно. Не менее трёх месяцев. И, поверьте, это то вещество, которое надо использовать… самостоятельно.
Ошарашенно сажусь на стул и тру виски. Я реально задумывался о том, чтобы упечь Макса на реабилитацию в клинику, но даже не представлял, что это нужно было делать срочно. Наркотики. Неожиданно.
— Доктор, Максим будет жить? — подаёт Рита голос и я перевожу взгляд на нее. — Он сильно пострадал?
— От аварии или передозировки? — резко бросает врач.
— В общем. — Рита на секунду теряется, но быстро берет себя в руки.
— В общем — да. Кровообращение мозга нарушено из-за воздействия токсических веществ. Таз и позвоночник сломаны после столкновения с бетонным ограждением железнодорожного моста. Он в коме. Выйдет ли он из нее и кем станет, если выйдет, не известно.
— Мы можем на что-то повлиять? Может, нужны какие-то лекарства? Деньги? Дополнительный уход. Я оплачу. — встаю со стула, немного оправившись после шока.
— Если верите в бога — молитесь…
По дороге на работу звоню отцу и сообщаю ему новости, пытаясь немного сгладить прогнозы врачей.
Я не привык умалчивать правду, но рисковать еще и его здоровьем не хочу. Про наркотики тоже не сообщаю. Если все обойдется, то расскажу об этом позже.
Когда приходим в офис, тут же вызываю к себе Римму, а Риту прошу выйти и забрать у делопроизводителя документацию.
Она опасливо косится на меня, но молча исполняет указания.
Пока жду жену, набираю своего финансового помощника и даю ему короткие указания.
Римма заходит в кабинет и, виновато глядя на меня, как провинившаяся школьница, плавно скользит ко мне.
— Марк, я хочу тебе все объяснить, — ломает пальцы, останавливаясь перед столом.
— Нет, давай сначала я тебе все объясню. — прикуриваю и встаю, подхожу к ней и, вздохнув, заправляю ей выбившуюся прядь за ухо. — Сейчас ты едешь домой и собираешь свои вещи. Поживешь у моих родителей. А завтра нас ждёт адвокат.
— Зачем? — Римма обхватывает себя за плечи, зябко ежась под моим взглядом.
— Мы разводимся.
Глава 39
Марк
— Марк! — вскрикивает Римма так, будто я ее ударил. — Пожалуйста, давай все обсудим!
— Что ты вчера ляпнула Максу, когда я уехал?
— Ничего! — отшатывается она, но я дергаю ее за локоть обратно.
— Говори. Он был уверен, что у вас любовь. А потом внезапно сорвался из дома, обдолбался наркотой и въехал в железобетонную стену. Мне кажется это странным. А тебе?
— Я не виновата! — отталкивает меня Римма и отскакивает, как ошпаренная. — Я всегда ему говорила, что между нами только секс! То, что он хотел верить в обратное, это только его проблемы. Не пытайся теперь повесить на меня всех собак!
— Да я не пытаюсь. — усмехаюсь, стряхивая пепел в пепельницу. — Но если ты хочешь и дальше жить, получая все привилегии нашей семьи… тебе придется принять новую реальность.
— Какую? — Римма обреченно замирает, глядя на меня волком.
— Отныне ты не моя жена. Завтра это будет зарегистрировано официально. Это первое. Второе. Максу грозит инвалидность. Если он выживет, ты выйдешь за него замуж и будешь о нем заботиться.
— Нет, — испуганно выдыхает Римма, отступая на шаг.
— Тогда ты лишишься всего. — пожимаю плечами. — Выбор за тобой. Можешь писать заявление на увольнение и ехать, собирать свои вещи.
— Марк, — она бросается ко мне, рыдая навзрыд. — Я тебя люблю, прости меня! Да, я виновата. Виновата! Ты постоянно уезжал в командировки, задерживался, просто вырубался после работы, и я чувствовала себя одинокой, а Макс… был внимательным и настойчивым… Но я всегда любила тебя!
— Мне тебя жаль, если ты думаешь, что это любовь. — отрываю ее руки от своей шеи. — И я не такой слепой, как тебе кажется. Вспомни, сколько мы с тобой не спим и сделай выводы. Вещи, которые ты не успеешь собрать до вечера, будут утилизированы. Игры закончились.
Римма вылетает из кабинета, рыдая в голос, а я отхожу к окну и задумчиво смотрю на то, как люди спешат по своим делам.
Слышу, как тихо щелкает замок и раздаются робкие шаги. Рита кладет на стол бумаги, а я жду, что она будет делать дальше.
Внезапно теплые ладони скользят по моим ребрам, проскальзывают под мышками и прижимаются к моей груди. Рита льнет к спине, крепко обнимая меня. Сжимаю ее руки и мы молча стоим вдвоем, каждый думая о чем-то своем.
— О чем ты думаешь? — спрашиваю, чтобы прервать молчание, иначе моя голова просто взорвется от потока мыслей.
— Я… боюсь.
— Меня?
— Нет.
— Тогда это бессмысленно, — усмехаюсь. — Тебе нужно бояться только меня. От всего остального я смогу тебя защитить.
