— Прелестно. — Она гладит себя по волосам, а затем перебрасывает их через плечо. — Хорошо провели выходные?
Теперь я определенно хмурюсь. Она ведь не собирается задержаться, правда?
— Не уверена. — На самом деле, нет. В данный момент я без понятия, куда направляюсь и что делаю во всех аспектах своей жизни.
— Нам надо выпить!
Я внутренне стону. Она хочет подружиться. Никогда не смешивать бизнес с удовольствием — мое новое правило распространяется и на женщин-клиентов. Что я должна ответить?
— Конечно. — Сорвавшееся с губ слово ошеломляет меня. Я не хочу пить с Рут. Мне хочется забраться в постель и дуться.
— Уверены, что с вами все в порядке?
— Да, все прекрасно. — Я пытаюсь улыбнуться. Очень пытаюсь.
— Проблемы с мужчинами? — Ее светлая, четко выщипанная бровь приподнимается.
— Нет. — Качаю головой. О боже, она переходит к личной жизни.
— Ава, я с первого взгляда узнаю, когда женщина в смятении. — Она смеется. — Я это уже проходила.
— Честное слово, Рут. Нет никакого мужчины. — Не могу поверить, что только что это сказала. Нет мужчины? Мужчина определенно есть, и он определенно вызывает у меня смятение. Но для этого разговора мне нужна Кейт, а не клиент. Вино и Кейт.
Она одаривает меня понимающей улыбкой и встает.
— Они не стоят того, чтобы из-за них волноваться.
Я улыбаюсь в ответ, но только потому, что испытываю облегчение, что она уходит.
— Я скоро закончу с вашими проектами, Рут, — снова повторяю.
— Не могу дождаться! Скоро поговорим... за бокальчиком чего-нибудь.
Она выплывает из офиса, оставляя меня в смятении, в котором, как она знает, я уже находилась.
Тут же отправляю ей электронное письмо. Не хочу, чтобы она вернулась и снова предложила выпить. У меня сейчас голова взорвется. Мне нужна Кейт и вино.
Но к Кейт я не иду. Я выхожу из офиса, и магнит под именем Владелец Секс-Поместья притягивает меня к докам Святой Екатерины. Я сказала, что не брошу его, и мне нужны ответы на множество вопросов, в том числе и о той загадочной женщине.
— Добрый вечер, Ава.
— Привет, Клайв. Могу я поговорить с охраной?
— В данный момент их нет на месте. — Он переводит внимание на компьютер, его способ остановить этот разговор — способ уклониться от меня.
— Ясно. — Я вздыхаю, оставляю Клайва в покое, и направляюсь к лифту. Зайдя внутрь, набираю код, который Джесси до сих пор не сменил, и прислоняюсь спиной к зеркальной стене.
Открыв дверь своим розовым ключом, иду прямиком на кухню, сбрасываю туфли и ищу вино, которого, знаю, там не будет, после чего отправляюсь на поиски вазы, чтобы поставить цветы. Вспоминаю про бардак, в спешке оставленный наверху, чтобы подготовиться к траху правды, поэтому устало плетусь по лестнице и вхожу в спальню, чтобы все убрать.
О... боже.
Осколки моего новенького, украшенного стразами, вибратора разбросаны по всему полу в дальнем конце спальни, а в стене напротив кровати дыра. Спальня огромная, так что он, должно быть, швырнул его с невероятной силой. Я вдруг подумала, что уйти до того, как он освободится, было правильным решением.
Посмотрев через комнату на кровать, вижу наручники, все еще свисающие с изголовья, образы Джесси, впадающего в ярость, мгновенно начинают атаковать мозг. У этого мужчины проблемы — большие, неразумные, чертовы проблемы… с контролем... со мной.
Опустившись на колени, собираю осколки, несу их в ванную и высыпаю в мусорное ведро, после чего решаю принять ванну. Подхватив каллы, отчаянно нуждающиеся в воде, спускаюсь вниз.
На полпути слышу, как входная дверь тихо закрывается, и застываю на месте, наблюдая, как в поле зрения возникает Джесси. Он останавливается у подножия лестницы и смотрит на меня, красивое лицо ничего не выражает, а обычно яркие глаза немного остекленели. Не сводя с меня взгляда, он снимает пиджак и медленно расстегивает пуговицы рубашки. Освободившись от нее, он бросает ее на пол, и та присоединяется к пиджаку, далее следуют ботинки, носки, брюки и боксеры. Когда он отстегивает «Ролекс», мой взгляд останавливается на красных отметинах на его запястьях. Он бросает часы поверх кучи одежды. Я больше никогда не надену на него наручники.
— Ты и пальцем ко мне не притронешься, пока не скажешь, кто эта женщина. — На это могут уйти все силы, особенно если он начнет обратный отсчет или ударит по мне трахом в стиле Джесси, но я не отступлю.
— Я не знаю. — Его лицо совершенно бесстрастно.
— Так ты не просил Клайва не давать мне смотреть записи?
Он почти улыбается, но, должно быть, уже знает, потому что Клайв наверняка упомянул о моем любопытстве.
— Моя красавица безжалостна.
— Мой бог уклончив, — спокойно парирую я.
— Ава, если бы сейчас ты не была нужна мне в моих объятиях, я бы бросил тебе вызов.
— Но я тебе нужна, поэтому ты расскажешь.
— Я с ней спал.
Я не выгляжу удивленной, потому что уже и так это поняла.
— И для чего она сюда приходила?
— Потому что услышала о моем исчезновении. — Он не колеблется.
— И все? Она просто волновалась?
Он пожимает плечами.
— Да. Это все. А теперь иди ко мне.
О, ладно. Что я могу сказать? Я спросила — он ответил.
— Почему ты не сказал мне об этом раньше?
Он пожимает плечами.
— Потому что в этом не было ничего особенного, пока ты не раздула из мухи слона.
Он начинает медленно подниматься по лестнице, совершенно голый и потрясающе шикарный, и, не останавливаясь, подхватывает меня, побуждая бросить цветы и обернуться вокруг его тела.
— Это ты раздул из мухи слона, уклонившись от моих расспросов.
Он не отвечает. А еще я хочу линчевать его за то, что он уничтожил мой день. Хочу топать и кричать в гневе, но не могу найти в себе ни сил, ни желания. Он ответил, и теперь я просто хочу, чтобы он был рядом. Разум затуманен, но тело пылает... из-за него.
Он ставит меня на ноги и начинает медленно раздевать, наблюдая, как его руки справляются с моей одеждой, я спокойно стою и позволяю ему делать свое дело. Почему у него такой скорбный вид? Это я весь день терпела его неразумности. Он, как лотерея, — не знаешь, какой набор эмоций и настроения выпадет в следующую секунду. После моего утреннего шоу я бы сделала ставку на трах-наказание, но вместо этого столкнулась с нежным, мягким Джесси. Я не против. Сейчас мне нужна нежность и любовь.
Лифчик снят, и по лодыжкам привычно постукивают, чтобы стянуть мои трусики. Как только мы оба оказываемся обнаженными, он опускает меня на толстый кремовый ковер и окутывает своим телом, зарываясь лицом мне шею и вдыхая. Я повторяю за ним и получаю свою дозу чудесной мятной свежести, крепко обняв его за спину, притягиваю ближе, исключая любое пространство, которое могло между нами возникнуть.
Мы лежим на полу посреди спальни и долго-долго держимся друг за друга. Я смотрю в потолок и глажу его по волосам, получая утешение от его сильного сердцебиения, ударяющего мне в грудь.
— Я скучал по тебе, — бормочет он мне в шею.
Я вздрагиваю, чувствуя, как его горячий язык обводит кругами нежную кожу под ухом. Мы не виделись меньше пяти часов. Я бы сказала, что он ведет себя неразумно, но я тоже по нему скучала. Хоть я на него и злилась, но все равно оказалась здесь, а не у Кейт.
— Я тоже по тебе скучала. Спасибо за цветы.
— Всегда пожалуйста. — Он целует меня в губы и расточает легкие поцелуи по всему телу, прежде чем убрать волосы с моего лица. Он смотрит на меня сверху вниз. — Я хочу утащить тебя на необитаемый остров и заполучить навсегда.
— Ладно. Отсутствие других людей исключит необходимость в уничтожающем поведении.
Уголки его губ подергиваются, в глазах вновь вспыхивает искорка. Он целует меня в губы и перекатывает нас так, чтобы я оседлала его бедра. Чувствую, как свидетельство его настроения вклинивается между нашими телами, и это вызывает привычную отчаянную нужду в нем. Под его пристальным взглядом соски твердеют, и его ухмылка расплывается в фирменную, предназначенную только для женщин, улыбку, от которой можно растаять. Я хочу, чтобы она предназначалась лишь мне. Мной овладевает неразумный укол собственничества.
