— В этом нет никакого… — Лукас резко умолк и посмотрел мне в глаза. — Почтальонский Парк, — выдохнул он.
Я уставилась на него.
— Точно. Нам надо как можно быстрее собрать всех туда.
— Все, кто свободен, ищут Маркуса Лайонса. Я не думаю, что кто-то вблизи Почтальонского Парка.
— Тогда тебе надо отправить их туда, — я стиснула зубы. — Сейчас же.
Глава 26
При нормальных обстоятельствах Почтальонский Парк — одно из самых очаровательных уголков в центре Лондона. Это зелёный оазис буквально в шаге от Собора Святого Павла и поистине душевное местечко. Там находится публичный мемориал и десятки гравированных табличек, посвящённых людям, которые умерли, спасая других, и чьи имена в противном случае могли быть забыты. Люди, увековеченные в Почтальонском Парке, были настоящими героями, и поэтому мысль о том, что Харрис и Лайонс использовали его как часть своей больной игры, казалась особенно тошнотворной.
— Если Мюррей заполонит парк полицией, их обоих спугнут, — предупредила я Колкахун, пока вжимала в пол педаль газа Таллулы и неслась к центру Лондона. — Это наш шанс поймать их обоих. Мы не можем облажаться.
— В кои-то веки детектив Мюррей на шаг впереди. Он предпринимает меры предосторожности, — она помедлила. — Но у Харриса хорошая фора. На мотоцикле он намного быстрее может передвигаться в дорожном трафике. Он уже мог приехать и уехать.
Вероятность этого была весьма высока.
— К счастью, — продолжала Колкахун, — расположение парка подразумевает, что те окрестности всегда кишат полицией. Мюррей послал пару патрульных прогуляться там. Они не приблизятся к Харрису, если увидят его, но сядут ему на хвост, если он появится. Все остальные высматривают мотоцикл.
Я выдохнула. Ладно. Зара сказала мне, что время будет на моей стороне. Время не было на её стороне, но я вынуждена была надеяться, что она говорила правду. Если так, может, мы сумеем положить конец всему этому ужасу.
— Мне осталось ехать менее пятнадцати минут, — сказала я. — Держи меня в курсе.
— Будет сделано.
Я пронеслась через следующий светофор. Лукас ехал где-то позади меня в своей машине, с вампами, которые поехали с ним к Заре. Его машина была намного роскошнее и дороже Таллулы, и на открытой дороге он бы давно обогнал нас, но Таллула имела преимущество на оживлённых улицах. Она могла проскользнуть по узким улочкам и обгонять более крупные автомобили так, как это не могла делать большая машина Лукаса.
— Давай, девочка, — подгоняла я. — Так быстро, как ты можешь.
Таллула выложилась на абсолютный максимум. К тому моменту, когда над близлежащими крышами показались купола собора Святого Павла, позади осталось много сердитых гудков и немало почти-столкновений, которых мы чудом избежали.
Почтальонский Парк был уже совсем рядом, когда перед нами показался автобус, и мне пришлось ударить по тормозам. Другая половина дороги была слишком оживлённой, чтобы нырнуть туда, а автобус ехал слишком медленно. Я выругалась и поискала место, где я могла бы остановиться и выскочить. Быстрее будет пробежать остаток пути.
Мой телефон снова зазвонил. Я выкрутила руль Таллулы влево так, что она заехала на тротуар. Пожилая женщина погрозила мне кулаком, но я проигнорировала её и ответила на звонок.
— Колкахун, — сказала я.
По её голосу я поняла, что новости не хорошие.
— Он пришёл и ушёл, — ровным тоном сказала она. — Под деревом оставлена сумка-холодильник. Патрульные к ней не притрагивались. Они держатся на расстоянии, но так, чтобы видеть её.
Я заскрежетала зубами.
— Харриса не видно? Мотоцикла тоже не видно?
— Боюсь, что нет.
Чёрт. Я выпрыгнула из Таллулы, держа в руке арбалет, и побежала мимо автобуса к концу улицы.
— Ладно, — выдавила я. — Я уже не далеко. Я пешком и доберусь до парка менее чем через пять минут.
— Сохраняй трезвый рассудок, — посоветовала она. — Мы ещё можем поймать Лайонса.
Я кивнула, добравшись до перекрёстка и обойдя смеющуюся группу подростков.
— Идиот думает, что крутой, раз он на большом мотоцикле, — сказал один из мальчиков.
— Он нас чуть не переехал, — ответила девочка рядом с ним. — Дебил.
Я резко остановилась и развернулась. В Лондоне много мотоциклов, и вероятность того, что они говорили об Алане Харрисе, близки к нулю. И всё же я не могла это игнорировать.
— Какой мотоцикл? — потребовала я. — Где?
Вся группа уставилась на меня как на сумасшедшую. Одна из девочек покосилась на мой арбалет, затем снова на моё лицо.
— Погодите, — медленно произнесла я. — Вы та женщина-сверх. Детектив, который не может умереть.
Первый мальчик выпучил глаза.
— Это значит, что если мы вас убьём, мы не попадём в тюрьму за убийство?
Я потянулась к удостоверению. Для болтовни с подростками сейчас определённо не время и не место.
— Мотоцикл, — прошипела я. — Вы где его видели?
— Вон там, — мальчик показал большим пальцем за плечо. — На последнем повороте.
— Видели, куда он поехал?
Одна девочка показала вправо. Другая влево. Бл*дь.
— Ладно, — пробормотала я. — Всё равно спасибо, — шансы в любом случае были малы. Я начала уходить от них.
— А видео поможет? — крикнула одна мне вслед.
Я развернулась. Девочка с длинными каштановыми волосами и веснушчатым лицом подняла телефон.
— Он был засранцем, — прямо сказала она. — Я засняла его и подумала, что потом загружу в TikTok. У меня больше пяти тысяч подписчиков.
Благослови, Господи, подростков и социальные сети.
— Можно мне? — спросила я.
Она передала телефон, и я повозилась с кнопками, пока, наконец, не сумела воспроизвести видео.
Это он — забрало шлема было поднято, и это определённо он. Он громко обматерил детей и плюнул в их сторону, после чего опустил забрало и газанул, уезжая прочь. Хватило ерунды, чтобы Алан Харрис показал свою истинную натуру. Я наблюдала, пока трясущееся видео показывало ревущий мотоцикл. Номерной знак был отчётливо виден.
— Он сам начал, — сказала она. — Не мы. Он чуть не сбил Дрю.
Я кивнула, едва слыша её, и уже прижимала телефон к уху.
— Мне нужно в реальном времени отследить передвижения мотоцикла, — сказала я полицейскому оператору. — Сейчас же, — я зачитала номерной знак.
— Секундочку, — ответила оператор.
— Эй, — сказала девочка. — Если вы знаменитая, можно мне ваш автограф? Можно опубликовать это на моём TikTok-канале?
Я нашла визитку и передала ей. Это меньшее, что я могла сделать. Её глаза выпучились.
— Круто.
Оператор прочистила горло.
— Нашла. Он только что свернул направо, на Госвелл-роуд и направляется на север, в сторону Нортгемптон-сквер.
Я повернулась и снова побежала.
Он недалеко уехал. Я услышала мотоцикл ещё до того, как увидела — он остановился на красный сигнал светофора, и Харрис взревел двигателем. Он явно спешил убраться оттуда. Я гадала, может, он что-то увидел в Почтальонском Парке и сообразил, что его время вышло. Это неважно; теперь я его видела. Светофор переключился на зеленый.
Я рванула за ним. Перепрыгнула через йоркширского терьера, нюхавшего столб, и обежала его владельца. Когда группа туристов преградила мне путь, я выскочила на дорогу и на полной скорости побежала к мотоциклу. Если он не будет смотреть в зеркала заднего вида, я его догоню.
Впереди ждали новые светофоры. Я подняла взгляд. Они менялись на красный. Ему придётся снова остановиться… и тогда я его нагоню. Я опустила голову и усиленно побежала по дороге, пока не добралась до череды притормозивших машин. Теперь до него оставались считанные метры.
Харрис на пару сантиметров повернул голову. На протяжении долгой секунды он не шевелился, а потом его тело напряглось. Он меня заметил. Он знал.
Он газанул вперёд, игнорируя самые базовые ПДД и пролетая на красный. Такси, ехавшее по поперечной дороге, ударило по тормозам, чтобы избежать столкновения, но Харрис почти не затормозил.
