— Отлично. Вы не так сильно различаетесь в росте, со стороны выглядит нормально, — довольно говорит Эндрю.
— Объяснишь план? — спрашиваю заплаканным, но более собранным голосом.
— Ты сейчас пишешь сообщение своему Себастьяну, что скоро будешь готова. После этого мы с тобой выходим в обнимку, садимся в мою машину и уезжаем. По официальной версии мы с Алексом уезжаем в поход на три дня и возвращаемся обратно, тебя за это время не видели, ты захотела побыть одна. Все ясно?
Хочется крикнуть, что Себастьян больше не мой, но сдерживаю порыв. Не время и не место, потом поплачу.
— Ясно, ясно, только куда Ло бежать? — вмешивается Алекс.
— А вот здесь загвоздка, — задумчиво произносит Эндрю. — Нужно найти жилье подальше отсюда и желательно в глуши, где этот псих не будет тебя искать.
Подальше от города? В глуши? В голову моментально приходит гениальная мысль.
— Я знаю, куда ехать. О доме договорюсь по дороге, — выпаливаю, глядя на удивленных ребят.
— Отлично. Тогда собирайся и поехали.
С боевым настроем беру самые необходимые принадлежности, кладу их в сумку Алекса, после крупных купюр, конечно. Подхватываю и тут же выбрасываю вещь за ненадобностью, бегу в туалет. Сгребаю крем, полотенце, тампоны, даже тест на беременность прихватываю. Купила на всякий случай, хотела сегодня сделать, когда обнаружила задержку. Черт! Совсем об этом забыла. Ладно, черт с ним, на месте все решу.
— Ло, ты скоро? — стучится в дверь Эндрю.
— Иду!
Выбегаю из туалета с почти наполненным рюкзаком, но со стороны кажется, что там не так много вещей. По крайней мере не для переезда в другой город и не для начала новой жизни.
Жизнь без человека, сломавшего судьбу…
Эндрю накидывает мне на голову капюшон, чтобы не было видно лица, а затем мы спокойным шагом выходим из подъезда и садимся в машину, забросив сумки на заднее сиденье. И выезжаем. С улицы, из города. Туда, где никто меня не отыщет. Я обещала по дороге найти дом, но телефон в руках дрожит, пальцы не попадают по нужным клавишам. Приходится из раза в раз переписывать сообщение о помощи. Даже взгляд не фокусируется толком. Расплывается. А поток слез захватывает в свой плен окончательно и бесповоротно, стоит только вспомнить, почему я иду на такие жертвы.
— Ты как? — Эндрю прерывает повисшую тишину, глядя на темнеющую дорогу.
— Нормально. Наверное.
Нет! Ни хрена не нормально! Я только что потеряла брата, узнала, что близкий человек подставил меня и убил всех, кто был мне дорог. Сердце разбито, в душе пустота, чувство вины не оставляет в покое ни на секунду.
А все из-за одного человека…
Зачем ты появился в моей жизни? Зачем ты так яро преследовал меня? Зачем приручил и сделал все возможное, чтобы я в тебе нуждалась? Зачем? Чтобы обрушить правду на голову и дать осознать, какая я дура? Чтобы послать меня проститься с братом, а затем убить его?
Что будет со мной, ты подумал? Я привыкла к тебе, нуждалась в тебе, без тебя ни один день не проходил нормально. Я даже забыла о понятии нормальности, потому что в моей жизни появился ты. Непредсказуемый, холодный, но такой жаркий и любимый. Мной любимый.
И этот любимый человек за несколько минут превратился в моих глазах в монстра…
Черт!
Даю волю слезам. Громким. Истошным. Все еще сидя в мужской одежде, пропахшей одеколоном Алекса, в накинутом капюшоне, в котором чувствую себя в подобии безопасности. Мысленно корю себя за мягкотелость. За то, что оказалась наивной малявкой, попавшей в лапы злого дяденьки.
Фак!
За что мне это? За что?
Снова к горлу подступает давящий ком. Только это не слезы, а…
— Эндрю, останови! — требую у друга, и он тут же выполняет мою просьбу.
Моя горечь тут же выходит наружу в приоткрытую дверь. Забирает прозрачную пелену в глазах, головокружение, которое не давало покоя. Мы ехали несколько часов, а эта реакция неудивительна.
— Давай остановимся в мотеле, а завтра снова в путь, — предлагает друг, поглаживая меня по спине.
Я не сопротивляюсь, когда мы паркуемся у заправки, когда Эндрю ведет меня на второй этаж и оставляет в номере, предупредив, что позвонит Алексу с местного телефона.
И вот я снова одна. Со своими воспоминаниями, со своей болью и осознанием своей глупости. С не самыми приятными мыслями и даже частично с пустотой. Точнее, не так — с желаемой пустотой, которая наступит нескоро. Или же…
Несусь в ванную сломя голову в попытке освободить желудок. Только нечем. Совсем. В дороге я ничего не съела, а все, что было до этого, вышло по пути. Не думала, что боль утраты настолько сильна, что действует даже на физическое состояние. Когда умерли родители, мне было не до того, да и на самочувствие не жаловалась, за исключением скорби, преследовавшей еще долгие месяцы. Добили меня. Сломали. Выпотрошили внутренности и оставили только сердце, способное поддерживать жизнь.
Сломал тот человек, лишивший рассудка, сломали умершие нервные клетки. Или же…
Подхожу к сумке и открываю карман, куда положила тесты на беременность. Бредово, на самом деле, но лучше проверить сейчас, чем потом гадать. Пусть все свалится на голову разом, чтобы смогла справиться в один присест, а не по мере наступления.
— Эй, Ло, ты что делаешь?
Эндрю застает меня сидящей на крышке унитаза с маленькой продолговатой полоской в руках. С готовым результатом, поразившим не только меня, но и друга, когда он видит итог.
— Кажется, у меня большие проблемы…
Конец.
