– Пару минут? А ты хорошего о себе мнения! – шучу, облизывая губы, потому что во рту пересохло.
– Ты сама напросилась! – рычит Никита, одной рукой задирая мне подол платья, а другой судорожно расстёгивая ремень. – Иди сюда!
Подминает меня под себя. Хорошо, что арендовали большую машину! Салон достаточно просторный.
– Люблю тебя! – он двигается во мне быстрыми толчками. – Сумасшедшую! Страстную! Удивительную! Мою!
Мы стонем в унисон и вжимаемся друг в друга со всей силы.
– Да… действительно, пары минут достаточно, – шепчу обессиленно, хватая ртом воздух.
Никита приподнимается на руках, помогает мне выпрямиться.
– Может, ну их к лешему, этих гостей? – откидывается назад, заправляя рубашку в брюки.
– Нет уж, – я поправляю платье. – Хоть что-то мы должны сделать правильно!
– Мы и так всё делаем правильно, – муж смотрит на меня с улыбкой. – Идём!
Праздничный ужин проходит отлично. Мы пригласили только самых близких – Демьяна с Костей, Мари и Илью, Марусю с сыном, Германа, я позвала Надю. Чтобы Костя мог проводить время с Никитой, Демьян решил развивать бизнес здесь. Оказалось, что у него за рубежом частная медицинская клиника, теперь её филиал есть и у нас в стране.
Демьяну пока приходится часто мотаться по делам, поэтому он нашёл для Кости няню. Симпатичная девушка пришла в ресторан с ними. Похоже, она прекрасно ладит с детьми – Костя и Маруськин Матвей, которому уже два года, от неё не отлипают.
Через пару часов, когда все уже поели и разговор за столом не смолкает, я выхожу освежиться. В огромной уборной аккуратно промокаю лицо влажной салфеткой. Хорошо, что не красилась слишком сильно. Но спустя пару секунд меня настораживают звуки, доносящиеся из кабинки. Неужели кого-то тошнит?
Собираюсь постучать и предложить помощь, но решаю подождать. Через некоторое время дверь открывается, и я вижу бледную… Ольгу, няню Кости. Девушка вздрагивает, наткнувшись на меня взглядом.
– Оля, что случилось? – подхожу к ней. – Тебе было плохо, я слышала! Это из-за какой-то еды? Ресторан хороший, но если вдруг…
– Нет-нет, – она мотает головой, – с едой всё в порядке!
– А что тогда? Оля, я врач и могу помочь, – встревоженно касаюсь её плеча.
– У меня просто голова разболелась. Шумно, запахи, вот и нехорошо стало, – взгляд испуганный.
Запахи?.. Хотя бывает при мигренях, обоняние обостряется.
– Оля, ты точно здорова?
– Да, конечно! – она несколько раз кивает. – Анна Николаевна, пожалуйста… вы только не говорите Демьяну Аркадьевичу! Мне очень работа нужна! А если он решит, что я болею чем-то и не могу с Костей... ну, вы понимаете?
– Зови меня Аня, ладно? – смотрю на неё с сомнением. – И можешь мне поверить, Демьян не зверь какой-то, поймёт. Твоё состояние ведь не заразно, – улыбаюсь.
– Да, не заразно, – Оля нервно улыбается.
– Так, ну ладно, – киваю на небольшой диванчик, стоящий тут же в углу, – ты посиди тут, умойся, подыши. Будет сильно болеть, скажешь, таблетку тебе найду.
– Вы… ты не скажешь Демьяну про... этот приступ? Мне правда очень нужна работа!
– Нет, не скажу. Но ты возьми мой номер телефона, хорошо? И не стесняйся обращаться за помощью!
– Спасибо, – выдыхает девушка и немного приободряется.
– Не за что, – улыбаюсь ей.
Выхожу и почти сразу натыкаюсь на Демьяна.
– Ты не видела Ольгу? – хмурится он.
– Ей освежиться надо было, шум, духота, – машу рукой в сторону туалета. – Скоро придёт.
– А-а, ну ладно, – мужчина кивает и бросает взгляд на дверь. – Подожду тогда её. Мало ли что.
– Конечно, – направляюсь в сторону зала ресторана, ехидно улыбаясь про себя.
Похоже, Косте не пришлось долго искать «тётю».
Никита встречает меня возле стола.
– Я уже хотел идти за тобой, – обнимает, целует и тянет за руку. – Тебе надо переодеться!
– Зачем?
– Я всё объясню позже, – он заводит меня в небольшую комнату, явно служебное помещение ресторана, помогает расстегнуть свадебное платье, показывает на тёплое шерстяное, которое лежит тут же. – Не буду смотреть, а то мы опоздаем!
– Куда?
– Жду тебя на выходе, – улыбается, не отвечая на мой вопрос.
Машина привозит нас в аэропорт. Шофёр достаёт собранные чемоданы, в одном из них я с удивлением узнаю мой. Никита не даёт мне подсмотреть, что написано на посадочных талонах, и только после всех досмотров у выхода я вижу…
– Мы летим в Рим? – не верю своим глазам.
– У нас с тобой свадебное путешествие, – он обнимает меня.
– Наша семейная жизнь не могла начаться лучше, – прижимаюсь к мужчине и целую его.
Пять лет спустя
Детский плач я слышу, ещё когда паркую машину под отдельно стоящим навесом. Откидываюсь на спинку сиденья, на секунду прикрываю глаза, но тут же выпрямляюсь и встряхиваюсь. Быстро захожу в дом, скидываю обувь, на ходу протираю руки салфеткой, бегом поднимаюсь на второй этаж и распахиваю дверь в детскую.
– Аня, слава богу, ты вернулась! Ну почему она не успокаивается?!
Закатываю глаза, глядя на встрёпанного мужа, который, похоже, сам уже готов разрыдаться. Подхожу и забираю у него из рук маленькую крикунью.
– А ну-ка, что тут у нас, малышка? Зачем ты доводишь папу, м?
Никита падает в кресло, стоящее рядом с детской кроваткой. Нина, которой пару недель назад исполнился год, зарывается головой мне в плечо, хнычет недовольно.
– Нет, моя хорошая, у мамы там уже ничего нет, – покачиваюсь вместе с дочкой на руках.
Я недавно закончила кормить её грудью, но время от времени у Нины ещё случаются капризы на эту тему. Может, мне бы и удалось потянуть грудное вскармливание подольше, но для его прекращения есть серьёзная причина… о которой муж ещё не в курсе.
Тем временем дочка, успокоившись, засыпает, и я осторожно опускаю её в кроватку. Не успеваю вытащить из-под неё руки, как внизу в гостиной раздаётся грохот!
Никита подскакивает, как ужаленный.
– Дар! Беня! – шипит, оглядываясь на спящую малышку. – Убью паршивцев!
Выносится из комнаты, а я, выдохнув, таки убираю руки от ребёнка и делаю шаг назад. Не проснулась? Аллилуйя!
Спускаюсь на кухню. Никита уже заваривает чай, коты с задранными вверх хвостами вертятся вокруг его ног. Сдерживаю улыбку – он может ругаться сколько угодно, но любит их больше чем я. Муж замечает, что я зашла, тут же отставляет чайник, подходит ко мне и обнимает.
– Спит?
Я киваю, улыбаюсь и тянусь его поцеловать. С двумя детьми времени друг на друга у нас почти не остаётся.
Веронике, нашей старшей, уже четыре. И эта темноволосая красотка вертит отцом, как захочет. Его фобия явно распространяется на все женские слёзы, потому что стоит дочери выпятить дрожащую нижнюю губу, как Никита готов тут же сделать всё, что она просит.
– Мне за Никой не пора? – с сожалением говорит муж, отрываясь от моих губ.
Дочка ходит в детский сад на территории коттеджного посёлка. Очень удачно, не надо никуда ездить. Но я качаю головой:
– Папа обещал приехать как раз к этому времени, он её заберёт и побудет с нами несколько дней.
Никита нарочито поёживается.
– Не делай вид, что ты его боишься, – обнимаю его за талию.
– Я не делаю вид, – он фыркает мне в волосы. – Я и правда опасаюсь.
– Герман мухи не обидит! – возмущённо отстраняюсь.
– Ну, я-то не муха, – поводит плечами, опять притягивая меня к себе. – Он мне перед свадьбой обещал, если не дай бог тебя обижу – шкуру с меня спустит. Причём не в переносном смысле.
– Ты же не обижаешь, – закидываю руки ему на шею.
– Ладно, за тебя прятаться буду, если что, – вздыхает Никита и опять склоняется к моему лицу.
– Подожди, я тебе сказать хочу, – бормочу в губы, настойчиво не дающие мне нормально говорить. – Я у врача была.
– Что? Зачем? – муж отстраняется, взгляд испуганный. – Ты плохо себя чувствуешь?
– Нет, не пугайся так, – глажу его по щеке. – Просто… похоже, придётся нам обставить ещё одну детскую.
