В какой-то момент один из охранников наставляет на Мира пистолет сзади.
Никаких мыслей в голове в этот момент, никакого промедления. Я отпускаю руку сестры и бросаюсь вперед, выкрикиваю имя мужчины, без которого уже не представляю себя, притягиваю его внимание.
Мне нужно, чтобы он повернулся.
Чтобы смог уйти от опасности, потому что я просто физически не успею преодолеть такое расстояние за короткие секунды выстрела.
У меня мир сужается до спускового механизма пистолета.
Я вижу, как палец давит на курок. Вот уже… Почти…
— Мир, сзади! Обернись! Пожалуйста…
Чувствую, как боль резко зарождается где-то в плече. Меня резко дергают назад, локоть давит на шею, и я хриплю из-за нехватки кислорода. Мне действительно нечем дышать, потому что предыдущий рывок выбил запас из легких.
— Не двигайся, — мужской голос шипит на ухо. — Не двигайся, сука, или я тебе мозги вышибу!
Спину опаляет чем-то горячим. Через несколько секунд я понимаю, что кофту пропитывает кровь.
Моя или?.. Я не могу разобрать.
Дамир замечает меня. Ему все же удалось увернуться от выстрела, я шарю взглядом по его телу, хочу убедиться, что он не ранен, что он все еще со мной…
Я знала, знала, что он не может оставить меня.
— Отпусти ее, Талиб. Реши все со мной, не трогай девочку.
Хватаюсь за звук его голоса, воздуха по-прежнему не хватает.
— Отзови своих людей! Бросай ствол и делай, что я говорю!
Раздираю ногтями мужскую руку, извиваюсь в этих тисках, но я слишком слабая.
— Парни, опустить оружие. Не трогать его, — Дамир смотрит только на меня.
Потери, кажется, есть с обеих сторон. Повсюду кровь, осколки. Ветер из разбитых окон жалит кожу холодом.
Дамир кладет пистолет на пол, отшвыривает его в сторону. Он добровольно становится безоружной легкой мишенью.
Из-за меня.
Я не могу его подвести. Глаза закрываются, все тело слабеет, ноги подкашиваются. У меня не получается сделать вдох, мужчина за моей спиной не реагирует на мои попытки сопротивления.
Рывок, мне нужен всего один рывок. Как-то отвлечь, сделать что-то полезное — я не имею права отключаться.
Игнорирую боль в горле, зажмуриваю глаза, чтобы голова кружилась не так сильно, и резко увожу руку назад. Пальцы буквально тонут в чужой крови, я впиваюсь ими в пулевое отверстие, проворачиваю в живой плоти, раздираю кожу и мышцы, прокусывая собственную губу, чувствуя, как дрожь подчиняет каждую клеточку моего тела.
Мужчина выпускает меня, я падаю на колени прямо в осколки, отползаю прямо по ним, совсем не ощущая боли под ногами и ладонями.
Вскрикиваю, когда на меня валится сверху тяжелое тело. Пытаюсь вырвать пистолет у него из рук, пальцы из-за крови проскальзывают по металлу.
Снова выстрелы. По моим щекам текут слезы, перед глазами черные пятна, из-за которых ничего не разобрать.
Страх душит так, что я по-прежнему не могу вдохнуть.
Все заканчивается слишком резко.
Вокруг тихо, но в ушах все еще звенит.
Я только сейчас понимаю, что мужчина возле меня мертв. Один четкий выстрел в голову. Без шансов.
— Дамир… — губы покрылись багровой корочкой. Кое-как встаю, под ногами от каждого страха хруст стекла.
Мир улыбается.
Сидит, привалившись спиной к дивану, и улыбается, когда я едва не падаю по пути к нему.
Неожиданно он вскидывает руку, проводит по своей шее, немного ниже.
С его пальцев на светлую плитку падают яркие алые капли.
Нет…
Бросаюсь к нему, разбиваю колени от удара о твердый камень.
— С тобой все хорошо, маленькая? — он хрипит, лицо ужасно бледное.
Киваю.
Так много крови вокруг.
Господи, почему ее так много…
Глава пятьдесят девятая. Аврора
Я умирала без него.
Дамир исчез из моей жизни, и я пыталась жить дальше. Училась жить без него.
Каждую ночь просыпалась от кошмаров, в которых мои руки были все в его крови. Не только руки. Вся моя одежда была пропитана ею. Я часами в душе старалась оттереть ее с кожи, но перед глазами все равно стоял тот момент, когда я зажимала пулевую рану и ничего не видела из-за стоящих в глазах слез.
Артуру пришлось силой оттаскивать меня в больнице от каталки, на которой Дамира везли в операционную. Он держал меня в своих руках, сдавливал плечи, пока я не почувствовала обжигающий укол успокоительного и не осела на резко подогнувшихся ногах.
Медсестра сунула мне в одну руку вату с каким-то едким запахом, а в другую стакан воды. Только вот из-за дрожи я в ту же секунду пролила все на себя. Потом Артур принес откуда-то салфетки и попытался помочь мне избавиться от засохших бордовых потеков на коже, но одной пачки оказалось мало.
Я так и сидела несколько мучительно долгих часов в крови Дамира.
— Девушка, мне три красные розы. Заворачивать не нужно.
Мужчина с помятым лицом разглядывал стеклянный холодильник с дорогими букетами, пока я выбирала для него цветы и пересчитывала мелочь, которой он расплатился. Двести рублей монетками по рублю — то еще издевательство над продавцом.
Пару дней назад я вернулась на прежнее место работы. Мне просто повезло — владелице срочно требовалась девочка на дневные смены, а я проходила мимо магазина и зацепилась за эту возможность, буквально умоляя ее взять меня обратно.
Тратить деньги с карты, которую мне передал Артур, я не собиралась.
— Вашей даме обязательно понравится, — вежливо улыбнулась покупателю.
— Да главное, чтобы меня Людка домой пустила. Загулял я что-то в этот раз, — он хмыкнул, забрал цветы и ушел, перестав наконец-то распространять в магазинчике опьяняющие пары своего похмелья.
До вечера я пыталась по максимуму занять себя работой. Занималась какими-то абсолютно бесполезными вещами, вроде сортировки упаковочной бумаги по цветам и рисункам.
Карина позвонила мне ближе к вечеру. Она собралась покорять северную столицу, и я попросила ее предупредить об отъезде. Мы не общались весь этот месяц, но сейчас это было по моей инициативе — сестра после того дня пыталась сблизиться со мной, но я больше уже не смогу ей доверять.
Может, оно и к лучшему, что Карина уезжает.
Сможет начать все с чистого листа в новом городе, где о ее прошлом никто не будет знать. Вроде даже она собралась оставить жизнь за счет богатых мужчин. Нашла какие-то курсы от известного визажиста, продала украшения, которые ей дарили спонсоры, и сняла небольшую квартиру на окраине, отложив остальные деньги на карту.
Больше о ее жизни я ничего не хотела знать. Мы сухо попрощались, и я удалила ее номер из телефонной книжки. Совершенно не важно, что вся информация все равно хранится в «облаке», это был просто символический жест, с помощью которого я оборвала один удерживающий меня на месте канат.
Может, мне тоже стоит уехать?
Бросить все и сделать перезагрузку собственной жизни.
В конце дня я передаю ключ от помещения девочке, которая пришла сменить меня. Желаю ей удачи на прощание, выхожу на улицу и бесцельно иду вперед, чувствую, как ветер пронизывает до костей.
Я слишком легко оделась с утра, не думая о том, что после работы мне не захочется идти в пустую квартиру.
Гуляю по городу, периодически грею руки теплым дыханием, поднося ладони к губам, и иногда поправляю наушники, которые так и норовят выпасть.
Музыка немного отвлекает, помогает окончательно не свихнуться, когда в голову лезут разные ненужные мысли.
Сама не замечаю, как щеки пачкают соленые дорожки. Я предпочитаю думать, что у меня просто от ветра слезятся глаза.
Ветер.
Всего лишь ветер.
Это не очередная подступающая истерика, меня не душат слезы, я могу дышать.
— Аврора? — рядом со мной останавливается знакомая машина, я вглядываюсь в опустившееся окно и замечаю Тасю, которая из-за своего живота очень неуклюже дотягивается до руля. — Садись быстрее, здесь вроде нельзя парковаться. У меня и так в этом месяце превышен лимит по штрафам. Еще один и Артур заберет у меня эту красавицу.
