— Ты всегда считаешь, что они в меньшинстве?
Он выдыхает смех, затем морщится, держась за бок.
— Я думал, что у меня было преимущество на поле. Оказалось, что было несколько больше людей, затаивших обиду, чем я предполагал.
Я приподнимаю бровь, глядя на него.
— Разве у вас, местных, нет поговорки о том, чтобы не гадить там, где ты ешь?
— Да, возможно, я это уже слышал.
— Ты должен разнообразить свою жизнь.
— Адаптируйся или умри, так?
— Что-то в этом роде. — Как только я привела его в порядок, я даю ему стакан воды, немного аспирина и пакет со льдом.
— Ты можешь отоспаться в комнате Бонни, — предлагаю я. — Ее сегодня нет дома, и я знаю, что она не будет возражать.
— Лучше бы ей этого не делать. Я заставил ее кончить три раза в ту ночь.
Я давлюсь смехом.
— Как мило с твоей стороны. — кажется, прошла целая вечность с тех пор, как Эван и Бонни вместе бродили по пляжу. День спустя она уже гонялась за своим следующим завоеванием. Никакой неразберихи, никакой суеты между этими двумя.
Я сажаю его на край кровати Бонни и начинаю раздевать его самым клиническим образом. Я стараюсь не пялиться на его тело и не сравнивать его с телом Купера, но это трудно. Его грудь прямо здесь, и да, она такая же мускулистая, как у его брата. Но никаких татуировок. По крайней мере, до тех пор, пока я не помогу ему перевернуться и не пойму, что у него на спине огромная тату. Слишком темно, чтобы разобрать.
— Спасибо, — говорит он, ложась.
Хотя он не говорит ничего больше, я знаю, что это искренне. Что бы ни происходило между ним и Купером, достаточно того, что обращение ко мне за помощью было более привлекательным вариантом. Я воспринимаю это как шаг в правильном направлении, что Эван так сильно мне доверяет. Мелкие шаги.
Я нежно глажу его по голове, как будто он ребенок с легкой лихорадкой.
— Не за что.
На следующее утро я готовлюсь к занятиям, когда Эван выбегает из комнаты Бонни, прижимая телефон к уху.
— Да, я знаю, я знаю. Я уже в пути. Я сказал, что слышал тебя, черт возьми. — Он спотыкается, пытаясь натянуть джинсы, пока роется в комнате Бонни в поисках чего-то. — Десять минут.
Когда я вопросительно смотрю на него, он поднимает пальцы, изображая болтающиеся клавиши. Ключи! У меня в комнате до сих пор лежат ключи от его джипа. Я бросаюсь и хватаю их, а затем бросаю в него. Он легко хватает их из воздуха.
— Нет, — говорит он в трубку. — Чувак, я выхожу прямо сейчас, остынь на хрен.
Купер? Я одними губами смотрю на него, на что Эван кивает головой. Я протягиваю руку за телефоном. Сначала он настроен скептически, потом смягчается.
— Вот, принцесса хочет с тобой поговорить. — На этот раз вместо саркастической усмешки в его глазах появилась улыбка. Может быть, мольба.
— Привет, — говорю я, не давая Куперу шанса прервать меня. — Я пригласила Эвана позавтракать, но заведение было переполнено, и я потеряла счет времени. Знаешь, мне просто нужно было заказать суфле.
— Завтрак, да? — Он, конечно, насторожен. Таким, каким он и должен быть.
Но я придерживаюсь этой истории.
— Да, я подумала, что это будет шанс для нас поболтать, понимаешь? Немного семейного времени.
Я практически чувствую, как глаза Купера бегают.
— Неважно. Скажи ему, чтобы он тащил свою задницу на работу.
— Окей, целую, пока, — сладко пою я, потому что чем больше я вывожу Купера из равновесия, тем больше он принимает это совершенно нелепое предположение. Закончив разговор, я возвращаю телефон Эвану.
— Я думаю, он купился на это.
Он бросает на меня взгляд, полный растерянного веселья.
— Ты спасаешь мне жизнь.
— Я знаю. А теперь могу я спросить, почему я лгу твоему брату?
Проводя рукой по волосам, Эван вздыхает. Он из тех, кто терпеть не может объясняться. Я понимаю это. Но справедливость есть справедливость.
— Куп уже занимается моим делом, — неохотно говорит он. — Если он узнает о прошлой ночи, он заставит меня вмешаться или еще что-нибудь в этом роде.
— Тебе это нужно? — Я знаю, что Купер был обеспокоен тем, что Эван закручивает спираль, но он не сказал мне никаких подробностей. Судя по прошлой ночи, я подозреваю, что выпивка и драка — возможные виновники.
— Определенно нет, — уверяет меня Эван.
Я не уверена, кого он пытается убедить, но это не работает ни на одного из нас.
Я выдохнула.
— Дай мне обещание.
Он закатывает глаза. Именно в такие моменты я забываю, что он и Купер — два разных человека.
— Я буду прикрывать тебя, пока ты честен со мной. Если ты не хочешь разговаривать с Купером, я буду чувствовать себя лучше, если ты хотя бы позволишь мне присматривать за тобой.
— Мне не нужна нянька. — Он подчеркивает это мрачным хмурым взглядом.
Ага. Я понимаю, почему они так много ссорятся. Купер властный, а Эван — упрямый осел. Вместе они создают идеальный шторм.
— Я не хочу ею быть, — говорю я ему. — Так как насчет того, чтобы остановиться на друзьях? Договорились?
Он облизывает губы, чтобы подавить усмешку. Это почти очаровательно.
— Хорошо, принцесса. По рукам.
Мы пожимаем друг другу руки. Я думаю, что шанс, что он выполнит свою часть сделки, пятьдесят на пятьдесят. Тем не менее, это далеко от того, где мы начали, и я достаточно умна, чтобы брать то, что могу получить.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
Купер
У Мак сегодня еще одна проверка в отеле, так что я беру отгул, чтобы поехать с ней. Она говорит, что это для того, чтобы я мог помочь для нее, но я думаю, она нервничает из-за того, во что ввязалась. Не могу ее винить. Даже если бы у меня была куча семейных денег, бросаться во что-то столь сложное, как ремонт отеля — не говоря уже о том, чтобы управлять этим чертовым делом — тоже заставило бы меня сильно волноваться. Итак, пока инспектор делает свое дело, мы с Мак болтаемся на набережной в ожидании вердикта.
— Я начинаю думать, что нельзя просто купить обреченный отель, — мрачно говорит она.
Я не могу сдержать улыбку.
— Да?
— Ага. — Она наклоняется, чтобы погладить Дейзи, которая сидит у ее ног. Эта собака ни на секунду не оставляет меня в покое, когда мы дома, а потом, как только появляется Мак, она меня не узнает.
— Ты можешь отказаться. Насколько я понимаю, окончательная продажа недвижимости все еще находится в ожидании завершения этой последней проверки.
— Нет, я предана делу. Это просто ошеломляет, понимаешь? Думая обо всем, что нужно сделать. Как много я не знаю.
— Ты разберешься.
Она прикусывает губу.
— Да. — Затем она кивает. Быстро, решительно. — Ты прав. Я разберусь с этим.
Вот что мне в ней нравится. Ее уверенность. Смелость. У нее была идея и некоторая смекалка, и она пошла на это. Большинство людей тратят всю свою жизнь на то, чтобы отговорить себя от своих мечтаний. Укажите все причины, по которым это слишком сложно или надуманно. Только не Мак.
— Когда ты смотришь на это место, ты все еще чувствуешь то же самое, что и тогда? — спрашиваю я.
Она улыбается, блеск честолюбия вновь появляется в ее глазах, когда она смотрит на разрушающееся здание.
— Да.
— Нажми на курок. Ты не сможешь выиграть, если не будешь играть.
— Это лотерея, — говорит она, толкая меня в плечо.
— То же самое.
Честно говоря, я рад, что она пригласила меня. Хотя бы для моральной поддержки. Я мало что могу дать такой девушке, как Маккензи Кэбот. Ничего такого, чего у нее уже нет или чего она не может получить сама. Однако мы все хотим чувствовать себя полезными. Я не знаю, когда это произошло, но где-то на этом пути я начал нуждаться в том, чтобы она нуждалась во мне.
Через пару часов инспектор выходит со своим блокнотом и пробегается по списку вместе с Маком. Большую часть этого мы ожидали, а кое-что, нет. На все это есть ценник.
