— Каков итог? — спрашивает его Мак после того, как он прошелся по каждому пункту списка строка за строкой.
— Это вам дорого обойдется, — говорит мужчина сквозь отросшие усы. — Тем не менее, нет никаких причин, по которым это место не может снова функционировать. Желаю вам удачи.
После рукопожатия он отдает ей документы и уходит к своей машине.
— И что? — подсказываю я, забирая у Дейзи поводок.
Она колеблется. Только на секунду. Затем она криво улыбается.
— Думаю, мне лучше позвонить в банк.
Должен признать, это довольно круто, что она может просто позвонить и получить несколько миллионов, как сделать ставку на Пантер. Это ей идет.
После того, как она положила трубку, мы прогулялись по пляжу и позволили Дейзи немного побегать.
— Так слушай. — Мак перебирает песок пальцами ног, выбирая ракушки, которые бросаются ей в глаза. Она берет одну, любуется ею, затем бросает обратно в песок. — Я знаю, что я здесь не в своей тарелке. Я лучше умею выписывать чеки, чем ремонтировать здание.
— Это не проблема. Я знаю всех на десять квадратных миль, кто занимается такой работой.
— Вот что я имею в виду. Ты знаешь местность, людей.
Скоро будет задан вопрос, и я не могу себе представить, что могло заставить ее танцевать вокруг этого.
— Выкладывай, Кэбот.
Она поворачивается ко мне, выгибая бровь.
— Я хочу нанять твоего дядю Леви для выполнения этой работы.
Я хмурю брови.
— Какую часть?
— Все это. Столько, сколько он сможет выдержать. Чего бы он ни не смог, я хочу, чтобы он заключил субподряд с людьми, которым доверяет. Парни, которых он заставит убирать дом своей матери. Держать это в семье, так сказать.
— Ух ты. Ладно… — Я имею в виду, я ожидал, что она, возможно, поковыряется в его мозгах. Получит несколько рекомендаций. Может быть, подкинет ему пару проектов.
Это… очень много.
— Ты кажешься неуверенным, — замечает Мак.
— Нет, нет. Я не. Это… э-э-э…..
— Большое обязательство? — Она улыбается. Вообще-то, ухмылялся. Я думаю, что эта цыпочка смеется надо мной.
— Я не боюсь обязательств, если ты это имеешь в виду.
— Угу, — говорит она.
— Я выбью из тебя все дерьмо.
— Хорошо. — Думая, что она уже выиграла, она поворачивается на цыпочках и продолжает идти. — Тогда мы договорились. Ты назначишь встречу с Леви, чтобы мы могли обсудить объем работ и цену.
— Держись, принцесса. У него уже есть другие проекты. Я не знаю, сколько у него времени. Не забегай вперед.
— Детали. — Она машет мне рукой. — Обо всем можно договориться. Там, где есть желание, есть и способ.
— Хорошо, я передам ему это предложение, если ты оставишь свои пошлые банальности при себе.
Мак поднимает кусок плавника и бросает его Дейзи.
— Я ничего не обещаю.
Я закатываю глаза, глядя ей в спину. Эта женщина немного невыносима, но мне это нравится. Каким-то образом она проникла мне под кожу. Даже когда она ведет себя несносно, мне все равно это нравится.
— Будь честна, — говорю я, прежде чем успеваю остановиться. — Все это хоть как-то отразится на трастовом фонде?
Я не решаюсь даже угадать какое это число. В определенный момент все нули начинают работать вместе. Разница между ста миллионами и пятьюстами миллионами — это разница между плаванием в Китай и Новой Зеландией для утопающего.
Она замолкает на секунду. Потом еще на одну. Явное беспокойство стирает веселье с ее лица.
— Вообще-то, я не могу прикоснуться к своему трастовому фонду, пока мне не исполнится двадцать пять.
Это заставляет меня задуматься, потому что как же тогда она купила отель? Я знаю, что ее родители не дают ей денег. Она громко заявляла о том, что они не одобряют ее амбиции.
— Если только ты не была наркобароном все это время — я бы тебе полностью сочувствовал, если бы это было так — где, черт возьми, двадцатилетняя берет такие деньги?
— Ты подумаешь, что это глупо, — говорит она, останавливаясь и уставившись в землю.
Я начинаю немного нервничать. Внезапно я задаюсь вопросом, был бы я в порядке, если бы она сказала мне, что она эротическая танцовщица или что-то в этом роде. Или, что еще хуже, если бы она попросила меня присоединиться к ее финансовой пирамиде эфирных масел.
К счастью, она набирается смелости и выплевывает это до того, как мое воображение действительно разыграется.
— Помнишь тот раз, когда ты показал мне забавную историю о парне? Тот, где девушка искала тампоны в ванной у мамы своего парня?
Мои брови взлетают вверх. Какое это имеет отношение к чему-либо?
— Да…
— Я создала этот сайт. BoyfriendFails. Который превратился в GirlfriendFails.
— Подожди, серьезно?
Она пожимает плечами.
— Да.
Срань господня.
— И ты заработала на этом все эти деньги?
Еще одно смущенное пожатие плечами. Это меня сбивает с толку, потому что чего она так стесняется?
— Маккензи, это круто, — сообщаю я ей.
— Ты не думаешь, что это глупо? — Она смотрит на меня своими большими, полными надежды зелеными глазами. Я не уверен, должен ли я чувствовать себя мудаком из-за того, что она думала, что я буду осуждать ее за это.
— Черт возьми, нет. Я впечатлен. Когда мне было двадцать, у меня все еще подгорали макароны с сыром. — Я имею в виду, у меня все еще подгорают макароны с сыром.
— Мои родители ненавидят это. — ее голос становится кислым. Как это происходит каждый раз, когда поднимается эта тема, но в последнее время все чаще. — Можно подумать, у меня татуировка на лбу или что-то в этом роде. Они продолжают ждать, когда я "перерасту это". — Она делает сердитые воздушные кавычки, пиная песок. — Они этого не понимают.
— Чего тут не понять? Их дочь еще даже не может арендовать машину, но она уже миллионерша, сделавшая себя сама.
— Они смущены. Они думают, что это грубая и глупая школьная чушь. И, как бы то ни было, может быть, так оно и есть. Но что в этом плохого, если это заставляет людей смеяться, понимаешь? Для них мой бизнес, это отвлекающий маневр. Все, чего они от меня хотят — это получить респектабельный диплом и выйти замуж за богатого, чтобы я могла быть как мама и заседать в благотворительных советах. Все дело в внешности. Для них это все мода.
— Видишь, это звучит чертовски глупо. — Я качаю головой, потому что действительно не понимаю. Богатые люди покупают статусные символы, чтобы произвести впечатление на других богатых людей, которые купили те же статусные символы, чтобы произвести впечатление на них. Порочный круг расточительства и претенциозности. — Сотни тысяч долларов университету только для вида? К черту это.
— Я даже не хотела идти в Гарнет — это был единственный способ заставить их поддержать мой промежуточный год, чтобы у меня было время для создания своих приложений и расширения бизнеса. Но с тех пор, как я попала сюда, все, о чем я думала, — это решить новую задачу, найти новое предприятие, которое волновало бы меня так же сильно, как мои веб-сайты, когда я их только запускала.
— Ну, знаешь, что я думаю? Сделай это, и к черту то, что думают все остальные.
— Легче сказать, чем сделать, — говорит она со знакомым трепетным тоном.
Дейзи приносит нам маленького краба-отшельника, прячущегося в своей раковине, которого Мак берет и кладет обратно в песок, прежде чем найти другую палку, чтобы бросить вместо него.
— Да, и что с того? — Что касается ее, то ее родители всегда были серьезным препятствием на пути к пониманию того, чего она действительно хочет от жизни. Для того, у кого есть все преимущества, это полная чушь. Она сильнее этого. — Если ты хочешь этого достаточно сильно, борись за это. Получим синяки. Что самое худшее, что они могут сделать, отказаться от тебя? Если ты честна с ними о том, как много все это значит для тебя, и они по-прежнему не поддерживают твои мечты, насколько сильно ты действительно будешь скучать по ним?
Она тихо вздыхает.
