— Мне жаль, что ты так считаешь, Леора. У меня была своя борьба и свои амбиции, и я думал, что смогу все это уравновесить.
— Сожаление о том, что я чувствовал себя определенным образом, не является извинением, Джон. Возьми на себя ответственность.
Я делаю паузу, давая своим словам впитаться и надеясь, что он действительно осознает всю серьезность моего заявления.
На мгновение я чувствую проблеск понимания.
Но так же быстро, как оно появилось, оно исчезает, превращаясь в оборону.
— Я сделал все, что мог, Леора. Я никогда не хотел причинить тебе боль.
Я качаю головой, не в силах больше принимать его оправдания.
— Твоих усилий оказалось недостаточно, Джон. Пришло время признать это и двигаться дальше.
Его плечи опускаются с покорностью.
— Думаю, я не могу изменить прошлое.
— Нет, не можешь. — Твердо отвечаю я. — Я заслуживаю того, кто ценит меня настолько, чтобы быть верным, и кто готов приложить усилия, чтобы наши отношения работали. Я заслуживаю большего, чем пустые извинения и обещания. И я не собираюсь соглашаться на меньшее.
— Ты имеешь в виду своего нового «мужа».
Он подчеркивает «мужа» пальцами.
Я немного напрягаюсь от его слов, мысленно обращаясь к Лукасу.
— Да, моего мужа. Я переехала.
— Я тебе не верю.
Я встречаю его скептический взгляд с непоколебимой решимостью.
— Верь во что хочешь, Джон. Но правда в том, что я обрела счастье с Лукасом.
На его лице мелькает сомнение, как будто он пытается понять, что я действительно переехала.
— Мы ничего не добьемся с этим, Джон, а мне нужно успеть на ужин.
Я пытаюсь подняться, но, прежде чем я успеваю встать, его рука вылетает и крепко хватает меня за запястье.
Я пытаюсь вырвать свою руку из его хватки, но он держит меня слишком крепко, и от того, как наша кожа трется друг о друга, становится больно.
— Джон, отпусти меня. — Шиплю я сквозь стиснутые зубы.
Чувствуя, как он крепче сжимает мое запястье, я испытываю страх и разочарование.
Я изо всех сил пытаюсь освободиться от его хватки, и с каждым мгновением боль становится все сильнее.
— Я извинился, Леора. Я совершил ошибку. Что еще ты хочешь от меня?
— Отпусти меня, Джон. — Прохрипела я.
Но он не ослабляет своей хватки. Его лицо искажается от отчаяния, когда он говорит.
— Мы еще не закончили разговор, Леора. Ты не можешь вот так просто уйти от меня.
Я снова пытаюсь вырваться от него, но от этого становится только хуже. Ощущение, близкое к тысяче иголок, распространяется по моему запястью, и я очень надеюсь, что оно не оставит следа.
— Джон, отпусти меня, сейчас же. Ты делаешь мне больно.
На краткий миг его хватка ослабевает, и я пользуюсь возможностью отдернуть руку. Я отхожу, сердце колотится в груди. Посетители кафе с любопытством смотрят на нас, чувствуя витающее в воздухе напряжение.
— Что с тобой?
Мой голос становится громче.
— Прости, я не хотел.
Нет, я не позволю ему жалеть себя или свои поступки.
Я делаю шаг к нему, указывая на него.
— Никогда больше не прикасайся ко мне.
— Леора.
— Пошел ты, Джон. За все. — Твердо заявляю я, мой голос непоколебим. — Этот разговор окончен. Обратись за помощью, поработай над собой и найди более здоровый способ справляться со своими эмоциями.
Он отводит взгляд, в его выражении смешались покорность и горечь.
— Похоже, я действительно потерял тебя, да?
Я киваю, мой голос наполнен окончательностью.
— Да, потерял давным-давно.
Не дожидаясь его ответа, я поворачиваюсь и ухожу, оставляя позади главу своей жизни, которая теперь была омрачена болью и разочарованием.
Я не помню дорогу домой.
Лукас обычно подвозит нас, а мой телефон разрядился, а значит, вызвать Uber — не вариант.
Я осматриваю окрестности в поисках хоть какого-нибудь транспорта, но, к сожалению, ни одного свободного такси в поле зрения не наблюдается.
Во мне поднимается разочарование, но я отгоняю его в сторону, сосредоточившись на единственной важной вещи — как можно быстрее вернуться к Лукасу.
Я просто надену платье, и мы отправимся на благотворительный ужин.
Я продолжаю идти, полагаясь на свою память. Время от времени я останавливаюсь, чтобы спросить дорогу у прохожих.
Наконец, после того как мне показалось, что прошла целая вечность, я узнаю знакомый ориентир.
Я измучена, мое тело кричит об отдыхе, но это не имеет значения. Облегчение нахлынуло на меня, вытесняя усталость, когда я увидела здание.
Дом. Я ускоряю шаг и даже решаю воспользоваться лифтом. Это быстрее, чем по лестнице.
Лукас молча поддерживает мой страх перед лифтами, хотя открыто он его не признает. Всякий раз, когда мы оказываемся в лифте, он отвлекает меня легкой беседой, переключая мое внимание с моего страха.
Это одна из многих его приятных сторон.
Я не отвлекаюсь на него, пока лифт поднимается. Я не совсем бесстрашна: сердцебиение все еще учащается, меня подкатывает тошнота, но я все равно делаю это. Если бы это случилось месяц назад, я бы ни за что не ступила на порог в одиночку.
Лифт звякает, сигнализируя о моем прибытии в нужный пентхаус.
Глубоко вздохнув, я выхожу и иду к нашей квартире, с нетерпением ожидая встречи с Лукасом.
Когда я приближаюсь, в коридоре раздается его голос.
Я чувствую срочность в его тоне, когда он с кем-то разговаривает, но как только он замечает меня, выражение его лица меняется с беспокойства на облегчение.
О разговоре можно забыть, когда он бросается ко мне и заключает в крепкие объятия.
— Ты вернулась. — Говорит он, в его голосе слышится и беспокойство, и облегчение. Он держит меня крепко, как будто боится, что я могу исчезнуть. — Ты в порядке?
Я ошеломлена его реакцией, не понимая, что произошло за время моего отсутствия.
Мне нужно время, чтобы собраться с мыслями, прежде чем ответить.
— Я здесь, Лукас. Со мной все в порядке. — Заверяю я его, чувствуя себя комфортно в его объятиях.
Он слегка разжимает объятия, его руки перебираются на мои плечи, и он осматривает мое лицо и тело, ища любые признаки вреда или беды. Его беспокойство ощутимо, и я благодарна ему за заботу.
— Ты уверенна? Почему ты не взяла машину, которую я прислал? Где ты была? Что случилось?
Он смотрит на меня с такой заботой и беспокойством на лице, его глаза ищут в моих ответы.
Он срочно задает мне вопросы.
Я беру паузу, чтобы собраться с мыслями, разрываясь между тем, чтобы сказать ему правду, и тем, чтобы не расстроить его встречей с Джоном.
Я колеблюсь, в моей голове бушуют противоречивые эмоции.
Я боюсь, что недавняя встреча с Джоном еще больше оттолкнет его от меня, и я не думаю, что смогу смириться с тем, что потеряю его как друга. Я решаю оградить его от правды, по крайней мере пока.
— Мне очень жаль, Лукас. — Говорю я, и в моем голосе звучит раскаяние. — Мой телефон разрядился, и я работала с Камиллой. Это заняло больше времени, чем ожидалось, и я не смогла до тебя дозвониться. Я не хотела тебя беспокоить.
Выражение лица Лукаса меняется с озадаченного на растерянное. Он скептически нахмурил брови, пытаясь понять смысл моих объяснений. Он делает шаг ближе, в его голосе звучит скепсис.
— С Камиллой? До такого позднего вечера? — Спрашивает он.
Я чувствую, как на меня давит груз его сомнений, и мой мозг мечется, пытаясь придумать убедительный ответ. Внутри меня поднимается паника, но я подавляю ее, решив сохранить шараду.
— Да, с Камиллой. — Отвечаю я, мой голос ровный, но в словах проскальзывает нотка оборонительности. — У нас был проект, который в последнюю минуту потребовал, чтобы мы работали допоздна.
Взгляд Лукаса усиливается, и я вижу, как в его глазах мелькает подозрение. Он скрещивает руки.
— Сейчас девять тридцать вечера, Леора.
Когда стало так поздно и как долго я шла?
— Ты хочешь сказать, что так много работала, что пропустила ужин, на который так хотела попасть?
