– Вам все понравилось?
Открыв глаза, я вижу перед собой бармена, который с дерзкой ухмылкой облокотился на стойку. Честно говоря, это не самый лучший мартини с водкой, который я пробовала в своей жизни. Слишком много вермута и не хватает оливок. Тем не менее он мило флиртует, поэтому я улыбаюсь в ответ.
– Мне понравилось, хочу повторить.
– Тяжелый день? – спрашивает он, ловко подкидывая шейкер в воздух.
– Худший день в моей жизни, – воодушевленно лгу я, поскольку знаю правила игры.
Один мартини после работы – это нормально. Два – это либо тяжелый день, либо праздник. Три – именно в этот момент бармен начинает подозрительно поглядывать в твою сторону. Четыре – бармен перестает улыбаться и постоянно спрашивает, вызвать ли тебе такси, чтобы ты без лишних приключений добрался домой.
Я прикидываю свои шансы и прихожу к выводу, что сегодня дотяну до трех. Во всяком случае, я все еще сижу в ресторане, и никто не собирается меня выгонять.
– Сейчас исправим, – подмигивает он.
Внезапно его взгляд устремляется куда-то поверх моего плеча, и я замечаю, как его брови ползут вверх, а потом он удивленно присвистывает. Бармен широко улыбается, и на его щеках появляются маленькие ямочки. Оценивающий взгляд, которым он наградил меня, теперь предназначается кому-то другому.
Я напрягаюсь за секунду до того, как на мое плечо опускается чья-то рука.
– Привет. Извини за опоздание, – произносит Лили своим девчачьим писклявым голосом. – Пробки просто ужасные.
Я поворачиваю голову, чтобы получше рассмотреть ее. Она одета в черное платье-комбинацию длины мини и великолепное сапфирово-синее свободное кимоно с цветочной вышивкой люрексом. На шее висит длинное жемчужное украшение, завязанное причудливым узлом под грудью.
Она вытягивает руки, ожидая объятий. По моему телу расползается страх, стимулирующий выброс огромных доз адреналина. Я неловко сползаю со стула, едва не натыкаясь на нее. Лили крепко и долго обнимает меня, но потом отстраняется. Я ненавижу ее за это. Я ненавижу ее за то, что она украла внимание бармена. Ненавижу за то, что она так сияет. Ненавижу за то, что она познакомилась со всеми прелестями уникального члена Кейна. И почему она обожает такую блестящую броскую одежду?
Помнит ли она все жуткие истории, которые я рассказывала ей, пока она лежала без сознания?
– Ты великолепно выглядишь! – восторженно заявляет она, окидывая мою фигуру дружелюбным взглядом. – Мне нравится твой пиджак.
– Спасибо…
Я не знала, что мне после работы доведется пить с Лили, поэтому я не оделась по случаю. Она одета так, словно собралась на красную дорожку, а я сижу тут в слаксах и блейзере. К счастью, мой наряд тщательно подобран Товой, и Лили не единственная, кто похвалил укороченный зеленый бархатный пиджак.
– А мне нравится твое кимоно, – неохотно отвечаю я, поскольку понимаю, что от меня тоже ждут похвалу.
– О, спасибо, спасибо. Мне тоже нравится. Оно принадлежало моей матери.
Лили вешает свою сумочку на специальный крючок под барной стойкой.
А мне от матери ничего не досталось. Не думаю, что у нее есть что-то похожее на ценную семейную реликвию вроде блестящего шелкового наряда Лили. У моей обожаемой невестки есть абсолютно все. Да, она попала в жуткую аварию и потеряла несколько лет своей жизни, но теперь ее трагедия превратилась в истории, которые можно рассказывать на веселых вечеринках. На самом деле… ее жизнь чертовски идеальна.
– Что будешь, красотка? – спрашивает бармен у Лили, подавая мне новую порцию мартини, хотя я еще не закончила с прошлым бокалом. – Вы вдвоем прямо украшаете мой вечер. У вас в семье прекрасная генетика.
Я жду, когда Лили поправит его и скажет, что мы просто похожи внешне, но она просто благодарит его и тоже заказывает мартини, но получше: насыщенный, с небольшим количеством вермута и кучей оливок.
– Все понятно, – отвечает бармен, подмигивая ей.
Этот парень даже понятия не имеет, что с каждым своим словом теряет все больше чаевых. Серьезно, он совершенно не умеет делать мартини.
Лили поворачивается ко мне.
– Как прошел твой день?
Я неопределенно пожимаю плечами и делаю очередной глоток. На работе я придерживаюсь здорового образа жизни, но к пяти часам вечера уже не могу оставаться трезвой.
– Просто работа, ничего необычного.
Поставив локоть на стол, она подпирает подбородок рукой. Лили выглядит элегантной и расслабленной. Если бы она только знала, что у меня на уме…
– Можешь рассказать мне подробности? – настаивает она. – Кейн рассказывал, что у тебя было агентство по раскрутке в социальных сетях, но потом его присоединили к «Бахаран-фарма».
– Мы не присоединялись. Нас просто прожевали и выплюнули.
Я пристально смотрю на нее, пытаясь понять направление ее взгляда. Она смотрит на бармена, который подает ей коктейль а потом ставит перед нами свечу. Этот итальянский ресторан расположен на углу возле Кроссфайер-билдинг. Три стены полностью стеклянные, поэтому отсюда открывается отличный вид. В полдень все помещение залито солнечным светом, вечером на окнах появляются шторы, а к полуночи на столики ставят свечи. Пока Лили пробует свой напиток, чтобы высказать пожелания бармену, я налегаю на остатки первого бокала мартини.
Когда она снова поворачивается ко мне, я угрюмо жую свою единственную оливку.
– Кейн показал мне промоматериалы для запуска линейки «ЕКРА плюс», – сообщает она. – Это впечатляет.
– Спасибо, – отвечаю я, стараясь скрыть раздражение в моем голосе. Что, черт возьми, она вообще понимает? – Думаю, получилось пресновато. Я пока работаю над кое-какими улучшениями.
– Чем именно ты недовольна? – продолжает расспрашивать Лили. Похоже, ей действительно интересно.
– Всем. Цветами, образами, сообщениями. Шикарных упаковок с безупречными лицами Розаны и Евы явно недостаточно, чтобы вклиниться в жесткую конкуренцию на бьюти-рынке с продуктами от знаменитостей. Но они зациклились только на своих вариантах.
Я с облегчением вздыхаю, когда бармен убирает первый бокал. Намного лучше, когда передо мной стоит всего один напиток.
– Итак, как ты хочешь все исправить?
Я подавляю раздражение, вызванное ее бесконечными вопросами. Мне нравится говорить о своей работе, даже если это разговор с неприятным собеседником. Я могу ответить на кучу вопросов, но тогда ей придется сделать то же самое.
– Продемонстрировать, что этот продукт подходит каждому. Сравнить дерматологические состояния кожи, чтобы наглядно показать улучшения. Сделать настоящие, необработанные фото и видео материалы. – Я делаю очередной глоток. Лили была бы ужасным лицом для любого бренда. – Это не новшество, но такая реклама сообщает людям все, что они хотят знать: что продукт не только красиво упакован, что им пользуются богатые люди, которыми все восхищаются, а еще – что он реально хорошо себя зарекомендовал.
Лили широко улыбается.
– Не могу дождаться, чтобы взглянуть на конечный результат.
Я выпила уже достаточно и почувствовала прилив храбрости.
– Почему тебя это интересует?
Она облокачивается на барную стойку. Одну ногу она закинула на другую. Из-за длины ее платья кажется, что у нее бесконечно длинные ноги. Бледная кожа Лили должна раздражать глаза, но нет, она выглядит просто великолепно, словно подсвечена загадочным лунным светом.
– Думаю, мы могли бы помочь друг другу.
Я удивленно поднимаю брови. Если только она не хочет, чтобы я стала ее дублершей в постельных сценах с Кейном… Иначе я не могу представить себе, что ей от меня нужно.
– Каким образом?
– Кейн когда-нибудь рассказывал тебе, чем именно я занимаюсь? – Я качаю головой, что более дипломатично, чем заявить, что она просто удобная вагина для секса. – Я встречаюсь с людьми. И если они мне нравятся и у них есть мечта, которую я могу воплотить в жизнь, я помогаю им.
– Ты ангел от инвестиций? – медленно произношу я.
Неужели она думает, что я настолько тупая?
