Руки дрожали и ключом в замок попала не с первого раза. Взгляд, бурящий спину, не доставлял удовольствия, еще и заставляя больше нервничать.
— Саша. — Раздалось так неожиданно, что я застыла на несколько секунд. Са-ша. Имя этому хмырю шло необычайно. Александр, сцуко. Козел замороченный.
Ирина не стала меньжеваться и, сделав шаг вперед, протянула руку.
— Ирина, — представилась она в свою очередь. В ее голосе проскользнула игривость. Видимо, то, что он инвалид, подругу совершенно не беспокоило. Еще один плюс в копилку ее достоинств. Но почему-то именно сейчас ее идеальность начала несколько подбешивать.
Стоят сейчас сзади меня. Переглядываются. Возможно даже хитро улыбаются. Я просто видела эту гнусную ухмылку на его роже.
Чертова дверь!
С легким щелчком замок, наконец, поддался и я, облегченно вздохнув, закинула пакет с продуктами в прихожую, обернулась к Ирине, по-прежнему не обращая никакого внимания на мужчину.
— Ты идешь? — Грубо прозвучало. От чего у подруги возникло удивленно-виноватое выражение лица.
— Да, конечно, — не стала она вдаваться в конфликт, — Саша, мне приятно было с тобой познакомиться.
— Взаимно, — промурчал козлина, затем взял Иру за руку и поднес к своим губам, целуя кончики пальцев.
Так и хотелось крикнуть “фу!”, она же не мытая после общественного транспорта. А ты ее в рот.
Ирина раскраснелась, вытянула кисть из ловких пальцев и зашла в квартиру, закрывая за собой дверь.
Она молча разулась и прошла за мной на кухню.
— И что это было? — В голосе не было осуждения, хоть на этом спасибо.
— Да как-то не заладились отношения с соседями сразу. Он на площадке курит, а ты же сама знаешь как я отношусь к табачному дыму. — В списке причин “почему я не люблю соседей” данная стояла на самом последнем месте. Но Ирине знать об этом не обязательно. Пока что я не готова была поделиться с ней тем, что вчера сосед трахал меня пальцами той руки, которой сегодня хватал ее и целовал губами, которые вчера были у меня в тех местах, о которых не принято говорить в приличном обществе.
От воспоминаний о вчерашних ласках внутри стало горячо…
— Лен, но ты же сама видишь, как он спуститься хотя бы на улицу, у вас же подъезд не оборудован совершенно. — Пыталась донести она до меня прописные истины. Спасибо, кэп.
— Пусть курит на балконе! — Раздраженно вырвалось у меня. Я помнила про порог, но в конце концов, остальные не должны травиться тем же, чем травит себя мой сосед.
— Ну, вдруг ему там неудобно… — Продолжала гнуть свое идеальная подруга.
— Тогда в окно. Ир, напомни мне, зачем мы тут собрались?
Ирина скривила рожицу:
— Да, ты права, давай что ли ужин готовить, — предложила она.
Но ни совместный ужин, ни бутылка вина не помогли расслабиться до конца. Ирине не понравилось мое предубежденное отношение к "милому парню", как она вообще определила что он милый?
А я так и не решилась ей рассказать почему недолюбливаю соседей. Не хотелось портить свой и без того не идеальный образ.
Позже, когда она вышла из квартиры, сосед опять был на лестничной площадке, захлопывая дверь, я услышала разговор и ушла. Мне совершенно не хотелось думать о чем они разговаривают, не хотелось слышать этого разговора. И уж точно не хотелось потом додумывать о его лице между ее широко разведенных бедер.
***
Спустя три дня девушка Саши съехала вместе со всеми своими вещами.
Это произошло ближе к середине недели, вечер выдался тихим и скучным. Я вяло жевала кусок вареной курицы и помидорку. Ветерок лениво проникал из раскрытого окна, но свежести особо не приносил. Какая свежесть, если за окном — духовка?
Бесцельно клацая пультом с канала на канал и понимая, что тот трэш, который предлагает современное телевидение, за вечер просмотра сделает из моего мозга желе. Причем без возможности восстановления.
Наконец, на каком-то из каналов, нашла очередную серию экстрасенсов. Шоу не любила, а вот мистику — обожала до писка. Лучше уж смотреть на всяких “потомственных и не очень”, чем на очередной низкопробный, но жутко рейтинговый высер.
Расследование злополучных случайностей, происходящих вроде как из-за призрака, давно поселившегося в доме, как ни странно, увлекло с головой.
В один из моментов, когда жильцы начали рассказывать о том, что "вот тут вот на этом самом месте кто-то ходит", я уже начала подумывать "а не включить ли, блин, мне свет в комнате", ибо по углам уже начинало мерещиться всякое.
И совсем закономерно, когда за стеной раздался резкий и очень громкий “баммм”, я не только подпрыгнула на диване, а скатилась с него и распласталась по полу, замирая и не обращая внимание на то, что под животом, неприятно холодя кожу, по ковру расплывается красным пятном недоеденная помидорка.
Наконец, дотянувшись до пульта, догадалась выключить звук и опять прислушалась, все также лежа на полу.
Резкий звук раздался еще раз, на этот раз со звоном разлетающейся тарелки. Определив источник звука, выдохнула и вголос покрывая беспокойных соседей трехэтажными словесными конструкциями, пошла за тряпкой на кухню, заодно на всякий случай включая во всех помещениях свет. А то мало ли, вдруг призраки, а у меня тут темно и негостеприимно.
Как ни странно, скандал стал слышим только после второго удара тарелки о стену. Девушка кричала так, что слышно было все до последнего слова. Из ее монолога я выяснила следующее: Саша ей надоел до чертиков, а поскольку она на этого урода потратила кучу времени, и пришлось из-за его идиотских принципов жить в таком клоповнике, и видеть каждый день наши мерзкие рожи — это соседей, включая рожу самого парня. Она даже на его игрища согласилась, а он. и дальше сплошное пи-пи-пи.
Крики продолжались еще около часа, перекрывая даже громко включенный телевизор. Я все-таки решила досмотреть серию очередных попыток очистить мир от незримого зла и с упорством маньяка начала искать остальные выпуски уже на компе — лучше это, чем крики за стеной. А еще мне когда-то нравился псевдо-исторический выпуск, типа расследование ведет… В общем, ночь обещала быть насыщенной всякой жутью и криминалом.
Но спустя два часа крики смолкли, а в дверь напротив позвонили. Крадучись, прошла к двери и прильнула к ней ухом. Нет, ошибки ничему не учат. Открыла дверь, видимо уже бывшая, девушка соседа, именно ее голос услышала:
— Быстро вы. Забирайте вот эти два чемодана и сумки.
В ответ услышала чуть нагловатое:
— Мусь, может ты пока спустишься вниз, а мы с твоим парнем поговорим немного по-мужски?
В ответ прозвучало злорадное:
— Да делайте с ним все, что хотите. Хоть трахните! — И звонкие цокот каблучков в низ.
Я выглянула в глазок, в соседскую дверь входили трое громил. Отличались друг от друга ростом, телосложением и длинной волос. Длинноволосый брюнет, лысый с татуировками по черепу и короткостриженный блондин. Наверное, Саша был таким же, до того как инвалидом стал. Сплошные мускулы и ни капли мозгов.
— Вот черт! — Сандалии никак не хотели застегиваться. — Черти бы тебя побрали, хрен волосатый. Вот оно мне надо, посреди ночи тебя от всяких пидоров спасать?
Я была зла и понимала, что оставлять его одного нельзя, мало того, что изобьют, так еще и дверь захлопнут — не попадешь в квартиру, так и загнется там. Костеря себя за доброту душевную и откровенно труся при этом, зашла в квартиру. Ну конечно, картина маслом.
Саша лежит навзничь на полу, ноги беспомощно раскиданы, на точеной скуле расплывается синяк. Коляска рядом валяется, колеса все еще крутятся.
— Муся говорила, что ты игрушки любишь. Где лежат? Поиграем немного. — Говорил тот самый, который предлагал “Мусе” свалить ненадолго.
Саша перевел на лысого амбала взгляд полный дикого веселья. Вот больной, хочет, чтобы его убили?
Ответить сосед не успел, я была быстрее.
— Кхм… — Громко откашлялась, привлекая к себе внимание.
