— У тебя уютная квартира, — сказал он, тем самым приободрив меня. — Здесь хорошо.
— Спасибо, — улыбнулась я. — Я работала как проклятая, чтобы иметь все блага этой цивилизации. Года через три планировала взять хорошую тачку.
— Ты много зарабатывала? — поинтересовался он, сняв пиджак и подвернув рукава рубашки. Открыв воду, Вейц принялся мыть фрукты.
— Да, — ответила я, с интересом наблюдая за ним. Из кабинета донесся сигнал включившегося компьютера. Шеймас не терял время даром. — У меня была хорошая зарплата, — призналась я. — Плюс премиальные в полтора оклада, ежемесячные командировочные выплаты и немалый процент от каждой успешной сделки. Еще я работала над привлечением клиентов, и это тоже накидывало десятку сверху.
— Вот откуда у тебя опыт делового общения.
— Я пропиталась работой, — я сделала еще глоток вина и, сев на угол стола, скрестила ноги. Платье едва прикрывало попу, так что бедра были обнажены. И сидя в таком положении я вдруг осознала, как сильно загорела в Трейсе и действительно стала пышнее и сексуальнее.
Вейц умело покромсал апельсин на дольки и, приблизившись ко мне, подал одну мне. Я не стала брать ее пальцами, а приоткрыла рот и позволила мужу накормить меня.
Из кабинета послышалась загружаемая на компьютере игра. Я засмеялась.
— Иногда ко мне приходили подруги, — сказала я. — У некоторых уже семьи, дети. И одна из них всегда брала с собой девятилетнего сына. Не с кем было оставить. Чтобы чем-то занять его, я купила ему диски с играми. Кажется, они пригодились не только ему.
Вейц улыбнулся и повернулся к плите. Он неплохо ориентировался на кухне, быстро находил нужное, и вскоре в сковороде заурчал омлет с сыром и зеленью. Мне нравилось наблюдать за ним, но я все же опомнилась, что надо бы помочь. Вместе мы накрыли на стол, и Вейц окликнул Шеймаса.
— Саймус, идем ужинать!
— Вы приготовили ужин?! — крикнул он через всю квартиру, и в динамиках раздался имитированный игрой выстрел.
— Ну ты же не умеешь готовить ничего, кроме бычьих членов. И те у тебя оставляют желать лучшего. Так что мы взяли эту миссию на себя. Идем!
— Да, мамочка! — отозвался он, но присоединился к столу только минут через десять. Уж больно хотелось ему отыграть уровень. — А это что? — спросил Шеймас, указав на неразобранный пакет.
— Кока-кола, сникерсы, попкорн, — пояснила я, накладывая ему салат, — отрава, вызывающая сердечные заболевания, гастрит, рак желудка, хроническую аллергию, смерть.
— А у тебя нет более гуманного способа избавиться от нас? — усмехнулся он и сел.
Я хихикнула. Мы поужинали в самой милой и непринужденной обстановке, попивая вино и слушая мои рассказы о моем здешнем прошлом. А когда стрелки часов показали половину одиннадцатого, я вызвала такси. В ожидании машины Вейц успел убрать со стола и приуныть.
— Что с тобой, милый? — спросила я, взяв его за руку.
— Я не могу пойти с вами. У землян нет таких ушей.
Я улыбнулась и поцеловала его в щеку.
— Глупенький. Мы поедем в ночной клуб. Там все либо пьяные, либо под кайфом, либо им на всех плевать. Знал бы ты, какие тут делают пластические операции. Поверь, никому не будет дела до твоих ушей. Впрочем, как и до наших волос. Они мерцают и меняют цвет в зависимости от нашего эмоционального фона. Так что невообразимым чудом на Земле как раз-таки являемся мы с Шеймасом. Мы поедем только вместе!
Вейц заметно воодушевился.
— Обязательно надевать пиджак? — поинтересовался он.
— Нет, — пожала я плечами. — Такое тело нельзя прятать под плотной тканью.
Вытащив из обувного ящика коробку, я вскрыла ее и улыбнулась своим туфлям с ремешками и на длинной шпильке. Бегать в них, конечно, неудобно, но мне очень захотелось пойти именно в них. А на случай бегства всегда можно разуться и рвануть босиком.
Обувшись, я выпрямилась и, откинув волосы назад, обернулась. Замершие Шеймас и Вейц не сводили с меня хищных взглядов, и до меня дошло, в какой непристойной позе я только что перед ними стояла. Растерянно побродив по их лицам, я улыбнулась и беззаботно сказала:
— Пора! Сейчас я покажу вам, как разряжаются земляне.
Шеймас и Вейц не набросились на меня. Вряд ли они волновались так же, как я, скорее всего понимали мое обоснованное волнение. Мне требовалось время и чуть больше выпивки. К тому же мы не забывали о накопителе. В любой момент им мог завладеть Нэим.
Я заперла квартиру, спрятала ключи в электрощитке и вывела мужей на улицу. Таксист — не первой свежести кавказец, знающий русский язык ненамного больше Шеймаса и Вейца, — лениво зевнул, даже не глядя на усевшихся сзади пассажиров, и поехал в пункт назначения. Из динамиков его магнитолы доносилась заунывная музыка, вызвавшая недоумение в лице Шеймаса. Вейцу она была безразлична, он смотрел в окно, и в его небесно-голубых глазах отражались огни разноцветных светодиодных вывесок.
На полпути до клуба на мое колено легла тяжелая ладонь Шеймаса. Обжигающим, плавным движением он скользнул вниз и легко забрался под платье. Я резко остановила его руку и шепотом попросила:
— Перестань.
Шеймас схватил меня за пальцы и силой положил их на свой пах, где брюки едва не рвались от натяжения.
— Ничего, потерпишь, — игриво улыбнулась я, нарочно проведя ладонью вдоль напрягшегося члена.
Он протяжно вздохнул и, стиснув зубы, отвернулся к окну.
Машина притормозила на парковке. Я заплатила таксисту, поблагодарила его и представила своим мужьям трехуровневое здание: ночной клуб. Возле него толпились те, кто не мог позволить себе престижный отдых, но надеялся на удачу.
— Как вам? — поинтересовалась я.
Вейц неоднозначно повел плечами. Он уже делал так, когда я просила его проводить меня к Нэиму. Не хотел обижать правдой.
— Просто фантастика, — сухо сказал Шеймас, разозлившись из-за дискомфорта в штанах.
— Я знаю, что ночные клубы есть в развитых мирах, — ответила я, но не стала упоминать, что посещала один из них, когда путешествовала с Луисцаром по Опретауну.
