Элисон подняла руку, словно она прочитала мысли Харриет, в шутливом приветствии. Тяжело ступая, одна, вошла мисс Боулли и села в дальнем конце зала. Как-то особенно отчетливо стало заметно ее сходство с каким-то млекопитающим. Харриет улыбнулась, приветствуя ее и надеясь, что ее улыбка не была окрашена разочарованием или стяжательством.
Харриет снова взглянула на свои часы. Точно в назначенное время она встала. Она нервничала, но ее волнение было частью пронизывающего всю ее душу состояния достижения вершины. Когда она поднялась на ноги, она почувствовала себя высокой и гибкой, словно она могла вытянуться и достать то, чего она когда-то не могла ухватить. Гудение и жужжание стихло, беседы закончились, наступила тишина.
Харриет просто сказала:
— Добрый вечер. Спасибо за то, что вы потрудились прийти сюда сегодня вечером. Я надеюсь, мы не задержим вас слишком долго, но я верю, что то, что вы сейчас услышите, будет важно для Эвердена и для новой общины, которая будет создана на строительном участке «Бердвуда».
Пока она говорила, она чувствовала, что они наблюдают за ее лицом. Она не улыбалась, но и не хмурилась, ее мускулы плавно и спокойно двигались под чистой зажившей кожей. Она подумала: «Они могут смотреть. Ничего страшного». Некоторые из них пришли посмотреть на «Девушку Мейзу»; это старое пошловатое имя все еще тянулось за ней. Они смотрели на имя, которое было связано с Каспаром Дженсеном; мужчины в костюмах наверняка знали либо всю историю «Пикокс», либо часть ее.
Харриет почувствовала, что ей это безразлично. Если они пришли в этот зал, потому что они прочитали о ней или видели ее фотографию в газетах, если они пришли из любопытства, то, по крайней мере, ее имя что-то значит. Они останутся послушать, а она заставит их услышать.
Пальцы Харриет раздвинулись и вытянулись, как будто она подняла их, чтобы коснуться очертаний своего лица, но она удержала их, и ладони спокойно легли на поверхность стола, за которым она стояла на сцене. В углу подбородка у нее оставалась маленькая опухоль, видимо, в результате неправильно сросшейся кости, которую можно было обнаружить только наощупь.
На ее лице уже не было видно опухолей, и глаза появились из-под желтоватой плоти. Лицо стало прежним. На нее напали, но теперь она полностью восстановилась, с этим было покончено. Она забыла о своем поражении.
Это было ее «общественное» лицо, и она надела его сегодня вечером, чтобы скрыться за ним и действовать так, как ей было удобно. Если это поможет ей заполучить «Бердвуд», то она будет благодарна ему, и если она счастлива сейчас, то это было осознание того, что этот зал принес ей чувство удовлетворения.
— Позвольте мне изложить свою идею, — сказала Харриет своим слушателям.
Она начала с описания деревни, которая в миниатюре лежала перед ней. На этот раз она подняла пальцы, чтобы прикоснуться к крышам маленьких домиков и проследить направление узких улочек. Харриет говорила о «Бердвуде» так, словно он уже существует так реально, как и сам Эверден, и она пригласила свою аудиторию совершить путешествие по нему.
— Здесь расположена зеленая деревня, — произнесла она, — а вот здесь — дома побольше для семей, а это — первые коттеджи для сдачи в аренду или для продажи.
Она ни разу не сказала:
— Здесь будет находиться…
Она описывала мастерские так, как будто там уже работают модельеры трикотажных изделий и гончары, как будто уже есть здание для проведения культурных и общественных мероприятий под крутой крышей и полным ходом осуществляется программа всей деятельности, а счастливые малыши, только начинающие ходить, играют в саду, который обнесен оградой.
Люди в зале внимали каждому ее слову.
Слушая ее, Элисон не могла не восхищаться. Необыкновенный, замечательный дар убеждения, которым обладала Харриет, был заразительным. Элисон до сих пор была в душе убеждена, что весь план «Бердвуда» был плодом фантазии Харриет, тщательно продуманным и искусно выполненным. Она не доверяла этой явной утопии так же, как и беспринципности Боттрилла, но она удержалась от комментариев.
Она предполагала, что эти планы были отдушиной для энергий Харриет после «Пикокс», она также допускала, что все это закончится ничем. Но сегодня вечером ей впервые пришло в голову, что строительный участок в «Бердвуде» может оказаться чем-то реальным, а не просто игрой воображения. Когда она впервые встретила Харриет, она была поражена ее прямодушием, искренностью, целеустремленностью и преданностью своему делу, а также безусловной решимостью заявить о своих намерениях, и о том, как воплотить их, по ее мнению, наилучшим образом. Все это делало ее роль в том интервью трудной, но интересной.
Такая решимость сегодня вечером, как по волшебству, вызвала в воображении людей деревню «Бердвуд», которая уже не витала в воздухе, а прочно стояла, созданная из кирпича и камня. Это убедило и Энтони Фелла, архитектора общины, о котором Элисон читала где-то что-то весьма лестное, приехать сюда и сидеть на сцене перед любопытными и полными подозрения жителями Эвердена. Это уже было своего рода достижением.
Элисон скрестила руки и откинулась на сантиметр на стуле, ожидая, что же будет дальше. Она вспомнила, как Харриет говорила ей, что добиться желаемого результата можно лишь тогда, когда либо полным ходом идешь прямо к цели, либо тогда, когда туда выносит удача. При мысли о том, что Харриет могло бы куда-нибудь унести, Элисон улыбнулась.
Харриет говорила еще примерно около пяти минут. Она говорила бегло и так просто, как будто обращалась к единственному слушателю, а не к полной аудитории. Закончив свое путешествие по макету, она представила Энтони и Дэвида и жестом предложила Энтони вести собрание дальше. Когда она села, наступило короткое молчание, словно аудитория была этим огорчена.
Элисон подумала: «Это было удивительно удачно».
Собрание продолжалось. Архитектор объяснил свои теории и соображения относительно новых укрупненных общин, а Дэвид кратко изложил результаты их предшествующей совместной работы, указывая на большие фотографии, висевшие на стене справа.
Люди в зале беспокойно задвигались. Стулья заскрипели, послышалось, как люди перешептывались и зевали. Но когда Харриет снова встала, наступило молчание. Мужчина, сидящий перед Элисон, наклонился вперед, чтобы лучше слышать.
Элисон была теперь уверена: «Она их покорила».
— Вы очень терпеливо выслушали наши предложения, — произнесла Харриет. — Как я уже сказала в самом начале, «Бердвуд» — это только идея. И он никогда не станет ничем иным без вашей поддержки, без вашей веры в него. Я надеюсь, что когда вы сегодня вечером придете домой, вы обсудите это. Но до того, как вы уйдете, вы должны узнать, что имеется альтернативный план. Большинство из вас уже знает об этом, потому что видели плакаты и слышали предложения и рассуждения местных жителей. Я могу сказать немножко больше о нем и его застройщике, который стоит за ним. Харриет протянула руку и указала на фотографии на противоположной стене, сверкнув при этом своим большим квадратным бриллиантом.
Элисон повернула голову вместе со всеми остальными. Она не могла сказать наверняка, но догадывалась, что Харриет нашла профессионального фотографа, очень умелого, который быстро выполнил нужную ей работу — заставил зрителей посмотреть на результаты работы фирмы «Касториа» с новой неожиданной точки зрения.
Глядя на эти фотографии, казалось, что глухие стены и шаткие заборы тесно прижаты друг к другу, а окна, которые казались слишком маленькими, чтобы пропускать свет, пристально разглядывают друг друга из-за угла через узкие полоски раскопанной, вздыбленной земли. На одной из фотографий были такие же дома с неприглядным крыльцом, похожим на гроб, и окнами, похожими на щели, протянувшиеся на всю глубину пространства, которую мог захватить объектив фотоаппарата. Казалось, что между ними не хватит места, чтобы пройти рядом двум людям.
Это был разительный контраст с пасторальной идиллией, которую предлагал Энтони Фелл.
Харриет тоже посмотрела на фотографии.
— Постройка домов с высокой плотностью для молодых богатых семей, — объявила она. — Максимальное количество подобных или почти подобных домов плотно упаковывается на строительной площадке для последующей быстрой продажи и получения максимальной прибыли на капиталовложения одинаковым или почти одинаковым семьям из среднего слоя руководящего персонала частных компаний, как правило, приезжим.
Фотограф был дорогим, но свою работу сделал отлично. Харриет прошла длинный путь от черного с белым парашютного шелка и стенда с солнечными лучами из полистирола на ее первой экспозиции на Ярмарке игрушек в Эрлз-Корт.
— Типовая застройка Кита Боттрилла. Его предложение относительно строительного участка в «Бердвуде», которое предстанет перед подкомиссией по планированию через несколько дней, будет, в сущности, таким же. Мистер Боттрилл является застройщиком. Он заинтересован исключительно в прибыли. Некоторые из вас познакомятся с его репутацией. Другим не придется.
