- В этом нет ничего странного, я родился в Эдинбурге, - пожал плечами ее собеседник. -Вряд ли во мне есть хоть капля французской крови.
- А ваша мама, разве она не...
- Моя мать была шотландкой. Она поссорилась со своей семьей, уехала в Европу и оказалась в Париже, когда мне пришел срок родиться. Вот и все.
- О! - Шери почему-то стало ужасно неловко. Парис иронически улыбнулся.
- Вы выглядите разочарованной, та cherie. Вам очень хотелось, чтобы таинственный незнакомец оказался иностранцем?
Шери вспыхнула.
- Что за ерунда! Кроме того, перестаньте называть меня та cherie.
- А как же мне тогда вас называть? - Парис откинулся на спинку кресла, чуть сощурился. - Любимая? Солнышко? Радость моя?
- Нет, спасибо, - пролепетала Шери, стараясь не глядеть на него.
- Вы все усложняете, как это свойственно женщинам. - Голос Париса звучал чарующе мягко. - А ведь французский язык так подходит для любви!
- Это звучит глупо и претенциозно, - продолжала протестовать она. - Тем более если вы не француз.
- Сага mia, моя дорогая, - тихо произнес Парис. - Это по-итальянски, если не ошибаюсь. Неужели и в самом деле так важно, что я не француз?
- Это совершенно неважно. Тем более что...
- Тем более - что?
- Тем более что я все равно никогда не узнаю, кто вы такой на самом деле, - чуть слышно закончила Шери и замолчала, чуть прикусив губу, словно ожидая ответа.
Но Парис глядел на огонь и отвечать явно не собирался.
- В настоящий момент меня интересует ужин. Вы уже выбрали что-нибудь из меню?
- Баранину с картофелем и паштет. - Шери попыталась скрыть разочарование.
- Прекрасно. Я собирался заказать то же самое. И коль скоро мы с вами родственные души, пора бы вам перестать волноваться насчет меня.
Но Шери прекрасно понимала, что это не так-то просто. Потому что инстинкт самосохранения, предупреждал ее об опасности. И может быть, куда лучше даже не знать, о какой именно...
- Расскажите мне о вашей бабушке, - неожиданно попросил Парис.
Они только что поужинали и теперь сидели у камина, потягивая подогретое вино. Шери чувствовала себя как в сказке, а легкое опьянение еще более усиливало ощущение нереальности происходящего.
Когда вино только что подали, Шери спросила не сдержавшись:
- По-вашему, это нужно?
- А что, вы бы предпочли шампанское? - поинтересовался Парис.
- Нет, я имею в виду, что алкоголь может привести к.., нежеланным последствиям. - Девушка зарделась, когда Парис усмехнулся ее словам. - Я просто хотела сказать, что вам потом вести машину...
- Я же обещал держаться в рамках приличия - во всех отношениях, - напомнил Парис, продолжая усмехаться. Этой усмешки было бы достаточно, чтобы отбить аппетит у кого угодно.
Однако Шери получила удовольствие от ужина. Тем более что еда оказалась великолепной, особенно баранина, так и таявшая во рту. Да и вино было прекрасное.
Теперь же, когда милая молоденькая горничная убрала со стола, на подносе остался только кувшин с этим самым подогретым вином. Шери сидела в скованной позе, подобрав под себя ноги, и все время прислушивалась, не раздадутся ли шаги за дверью - это могло означать, что им несут одежду.
Белье она высушила в спальне на радиаторе и теперь, надев трусики и бюстгальтер под халат, радовалась этой иллюзии защищенности. Но все равно расслабиться по-настоящему без своего длинного платья с закрытым воротом не могла.
Шери то и дело ловила себя на том, что нервно поглядывает на часики. Если не уехать отсюда как можно скорее, может случиться непоправимое...
Собственно говоря, объективных причин для тревоги у нее не было. За ужином Парис держался учтиво и отстраненно, поддерживал милую беседу ни о чем. Только вот этот странный вопрос о бабушке Марджи...
- Рассказать о бабушке? А почему это вас интересует?
- Я слышал, вы были очень близки. Вот мне и стало интересно. Но если вам больно об этом говорить...
Шери улыбнулась.
- Вовсе нет. Я люблю о ней вспоминать. Бабушка была одной из самых замечательных женщин на свете, нежной, спокойной, всепрощающей. Они с дедушкой дополняли друг друга. Бабушка Марджи, рассказывала, что они влюбились с первого взгляда, не помешало даже то, что она была помолвлена с кем-то другим.
- И этот кто-то, должно быть, тоже считал ее одной из самых замечательных женщин, - усмехнулся Парис. - Не верится, что его порадовал такой поворот событий.
- Да, конечно. Но бабушка говорила, что они с первым женихом никогда не подходили друг другу. Она и без того собиралась разорвать помолвку, и знакомство с дедушкой только подтолкнуло ее.
- А вы верите в любовь с первого взгляда? - Парис прищурившись смотрел на девушку.
Шери отпила немного вина, прежде чем ответить.
- Я верю, что первое впечатление может быть очень сильным и верным... Но любовь - настоящая любовь, конечно, - должна строиться на дружбе, на взаимном доверии.
- Звучит очень добродетельно. - Парис откинулся на спинку кресла. - А как насчет страсти? Ну, вожделения, сумасшедшего желания, когда доводы разума ничего не значат? Или вас смущают подобные вопросы?
Именно этого, подумала Шери, я и остерегаюсь с самого начала.
Парис к ней и пальцем не притронулся. Но девушке показалось, что воздух в комнате от воцарившегося между ними напряжения потрескивает как от электрических разрядов.
- Нет, не смущают.
- Тогда почему вы не смотрите на меня?
Усилием воли Шери заставила себя поднять голову и взглянуть ему в глаза.
В зрачках Париса плясали отблески огня. Взгляд его, глубокий, завораживающий, словно ласкал ее, дразня, проникая в душу...
Этому человеку не нужно было прикасаться к ней, чтобы заставить млеть в истоме. И он знал об этом, вот что было самое скверное.
- Не надо... - прошептала Шери чуть слышно.
- Почему?
О, она могла бы привести множество причин. Но все они вдруг стали неважными перед всепоглощающей силой желания. Это была острая, словно боль, жажда - жажда ласки, любви. И поэтому Шери ничего не ответила, просто смотрела на Париса и молчала.
- Почему бы и нет, - тихо, но настойчиво произнес он. На этот раз это был не вопрос. Это было решение, принятое ими обоими.
В этот миг и послышался негромкий стук в дверь.
Парис легко поднялся и встретил в дверях портье, принесшего постиранную и выглаженную одежду. Она была аккуратно запакована в пластиковые пакеты и имела такой вид, будто никогда и не попадала под дождь. Парис швырнул оба пакета на диван, и они упали с мягким шелестом.
Вот и подоспело спасение, подумала Шери, которой захотелось истерически рассмеяться. Или заплакать навзрыд...
Она услышала как издалека:
- Позвольте забрать поднос. Может быть, угодно что-нибудь еще вам или вашей супруге?
Затем раздался голос Париса, отвечающего ,с небрежной властностью:
- Нет, благодарю. У нас есть все, что нам нужно. Спокойной ночи.
Слова "у нас есть все, что нам нужно" повторялись и повторялись у Шери в голове, пока Парис закрывал дверь.
Когда он снова сел в кресло, девушка начала болтать всякую ерунду. Она сама не ожидала от себя ничего подобного.
- Ну надо же, они считают, что мы женаты. Хотя ни у одного из нас нет обручального кольца! Не забавно ли? Вот чудаки...
- Да, - каким-то чужим голосом подтвердил Парис.
- И вы оказались правы: сервис у них правда на высоте, - продолжала Шери. - Одежда в отличном состоянии, насколько я могу видеть. Даже пальто совершенно сухое. Если мы теперь поторопимся, то успеем в Эдинбург до полуночи...
Голос ее прервался, когда Парис неожиданно шагнул к ней и, опустившись на колени, сжал ее дрожащие пальцы в своих ладонях.
- Перестаньте притворяться, милая Шери. Мы никуда не хотим сегодня ехать и не поедем и оба это знаем. Разве не так?
- Так, - прошептала она чуть слышно, опуская ресницы.
Пусть все будет как будет, сказала она себе, чувствуя, как сильные руки поднимают ее легко, словно перышко. Парис нес ее в спальню, она знала об этом, но не могла.., не хотела протестовать.
В спальне Парис бережно опустил ее на широкую кровать. Шери дрожала, но так и не открыла глаз, не издала ни звука, пока пальцы мужчины развязывали пояс ее халата.
Разведя полы халата, Парис несколько секунд безмолвно любовался тоненьким девичьим телом, покорно лежащим перед ним. Потом хрипло прошептал:
- Macherie...
Склонясь над нею, он начал медленно, страстно целовать ее шею, ямочку между выступающими ключицами. Потом ласковые пальцы высвободили руки Шери из рукавов халата. Миг - и тот уже валяется на ковре.
Девушка слегка изогнулась, приподняла голову, в предвкушении приоткрыла губы. В спальне было тепло, но Шери то и дело охватывал озноб. В поисках тепла она все плотнее прижималась к возлюбленному. Но когда Парис обнял ее, почти накрыв своим телом, скрестила руки, скрывая грудь. Никогда еще она так не стыдилась своей худобы...
- Не прячься от меня, милая, - хрипловато произнес Парис. - Я хочу знать о тебе все.
